— На Луне? — с сомнением спросил Симанович. — По пьянке?
— А что мы знаем об этих самых атлантах? — философски возразил китаец. — Может быть, это у них было в порядке вещей!
— Я тебя, Ира, уважаю, — сказал Симанович. — Но сейчас ты ерунду порешь. Какие атланты? Какие космические корабли?
— В восточных древних рукописях о них много говорится, — сказал китаец. — Даже описывается, как люди в космосе воевали!
— На мечах, — с издевкой добавил Фокс Трентелл. — Однозначно, они на Луне на мечах дрались. В Море Ясности.
— А может, это всего лишь игра природы, — после некоторого молчания предположил Кобуясима. — Вот я читал, однажды нашли камень, распилили его, а внутри точная копия Леонардо да Винчи. Мадонна Литта. Один к одному, только маленькая очень. В природе, господа, все может случиться.
— Боже мой! — со стоном сказал Мыкола Свиристюк, поднялся и с отвращением оглядел собравшихся. — Какой хреновиной мы все занимаемся! Люди где-то работают, а мы… Пойду лучше над статистикой поколдую. Все полезнее, чем гадать, как древний грек на Луне мог оказаться. Бред!
— Ну, во-первых, не древний грек, а только его меч, — вскрывая банку сока, возразил Астахов. — Во-вторых, строго говоря, мы не можем точно сказать, что это был именно грек. А в-третьих, ты, Мыкола, конечно, можешь уйти. Но тогда ты так и не узнаешь, был ли у пана Петлюры коньяк, а самое главное, ты никогда не узнаешь, кому он достался в качестве приза. И это самое прискорбное!
Широкоплечий Свиристюк немного потоптался, потом махнул рукой и сел на место.
— Он як ти мiрекуешь? Горазд! — согласился он. — Почекаем!
5. ПРЯМАЯ ВЫГОДА
А чекать и в самом деле было чего.
Место рассказчика уже занял Фокс Трентелл и терпеливо ждал, когда украинец примет окончательное, решение.
— Одно время, сразу после окончания Высшей школы астронавтики, я работал разгонщиком, — начал он. — Помните, когда комета Гишека нарушила равновесие в астероидном поясе, сразу же появилась нужда в нашей профессии. Как только астрономы определяли, что очередной астероид начинает угрожать Земле, пятерка разгонщиков направлялась к нему, на астероиде монтировали ракетные двигатели, после этого разгоняли астероид по безопасной траектории и благополучно эвакуировались. Пятерки наши были хорошо обучены, тренированы и психологически сбалансированы. Поэтому потерь среди разгонщиков почти не было, а почет и уважение были сами знаете какими. Разгонщики и сейчас в обществе в большом авторитете. Сами понимаете — спасители человечества, бесстрашные парни, оседлавшие смерть… Техасские ковбои с нами рядом и не сидели.
И вот мы с Бобом Хоторном балдеем на пляжах Акапулько, с нами очень миленькие блондиночки из скучающих и жаждущих приключений немочек, карманы от баксов топорщатся, в барах Акапулько выпивки сколько хочешь, да и погода стоит великолепная! Ловим мы с Бобом кайф по полной программе, и вот в один из великолепных дней нашего с ним отдыха в самое неподходящее время пейджеры у нас одновременно пищат, и нас вызывают прямо на норвежскую платформу. Сами понимаете, мы с Бобом лейтенанты Космических сил ООН, поэтому спорить с приказами просто не имеем права. Прощаемся мы с рыдающими блондинками, прыгаем на мексиканский рейсовик и уже утром следующего дня предстаем перед очами нашего начальника. А начальником у нас тогда был старик Гендерссон, я думаю, о нем особо распространяться не надо, его и так все помнят. Морда в шрамах, воля как у вожака львиного прайда, а формулировки у него кратки и чеканны, как и подобает полковнику КОССА.
И выясняется, что астероид Харон движется в сторону Земли и вероятность столкновения с ним составляет более девяноста восьми процентов. Диаметр астероида более шести километров, поэтому, как я думаю, о возможных последствиях такого столкновения рассказывать не стоит.
А нашу пятерку для полета к Харону выбрали лишь потому, что мы были единственными, кто успел пройти подготовку на корабле серии «Белый дракон», а корабль именно этой серии был выбран для полета к Харону.
Зашли мы с Бобом в гостиницу, а там уже Миягава, Векторов и Ханцубоси нас встречают. В полном сборе наша пятерочка, и все, смею заметить, в отличной форме.
Два дня ушло на ознакомление с системой «разгонки», типом горючки, которую нам предстояло использовать, монтажно-крепежными схемами. Следом за нами предстояло лететь пятерке Кречмера, но у них было еще полмесяца в запасе.
Сами знаете, система страховки у нас была отработана и до этого времени сбоев не давала.
Короче говоря, готовились мы к привычной работе, но то, что человек обычно предполагает, бог планирует по-своему, а Сатана вносит во все свои коррективы.
Через месяц нашего полета с базы пришла радиограмма, что вторая пятерка — Кречмера, значит, — на старте приказала всем жить долго и счастливо. Что-то там у них с реактором случилось, кажется, до сих пор в причинах аварии так и не разобрались.
По времени получалось, что отныне к Харону успеваем только мы. Ну, страшного в этом ничего нет. Дело привычное, как-никак наша пятерка уже три рейса сделала — Икар уводили, Клеменс и Грушу Мичурина. Ребят, конечно, жалко, настроение у всех гнилое, откуда оптимизму прибавиться!
Быть может, это и повлияло. Короче, при приближении к Харону все и произошло. Очнулись мы с Бобом, огляделись немножечко, и стало нам ясно, что влипли мы, как никогда еще никто не влипал. Реакторная часть нашего «дракона» канула в космической неизвестности, в живых остались только мы с Бобом, да и то, если говорить по совести, Боба считать живым можно было только условно. И что интересно — жилой и транспортный отсеки почти не пострадали. А потому встала перед нами задача — покончить со всем разом или всетаки попытаться увести астероид подальше от Земли, а там уж как бог даст! И предстояло мне в одиночку «разгонку» монтировать. Боб мне к тому времени только советом помочь мог. Когда в сознание приходил.
— Что, — говорит однажды, — влипли мы, Фокс?
— Прорвемся! — говорю я ему, а сам думаю: «Как же, прорвемся! Обязательно прорвемся. Только вот непонятно куда — в рай или ад». Если по совести, то на райские блаженства нам с Бобом рассчитывать не приходилось, разве что за героизм наш да Бобовы страдания.
В общем, Боб лежит и постанывает, я потихонечку «разгонку» монтирую, а в свободное время за ним ухаживаю. И становится ясным, что «разгонку» смонтировать я скорее всего не успею. Хорошего в этом, разумеется, мало. Встретят нас истребители из БКС и начнут из лазерных пушек расстреливать. Надежды на то, что они Харон уничтожат, мало, но ясное ведь дело, что на Земле никто не будет сидеть сложа руки и ждать, когда астероид обрушится на какие-нибудь густонаселенные районы.
Однако работу я свою не бросал. Наверное, потому, что всякая надежда умирает последней. Поставлю рядом с Бобом обед и тубы с водой, а сам на поверхность. Только и возвращался, чтобы кислородные баллоны да регенеративные патроны заменить. Только впятером монтаж осуществлять — это одно, а тут ведь, как назло, буровая с кораблем нашим сгорела, а ручным турбобуром только колодец на ранчо копать, а не скважины в металлическом астероиде. Честно говоря, я больше для очистки совести копался.
