Быть символом Империи – труд еще более нелегкий.
Когда мальчишка Шад Эвинд волей судьбы очутился в самом горниле истребительной войны с раанами, он не думал о славе. Он не думал даже о том, чтобы выжить. Только о том, чтобы победить.
Может, именно поэтому он прошел по острию меча там, где погибли бы более расчетливые и осторожные. За то, что он совершил тогда, ему был предложен выбор: пожизненная каторга, тихое исчезновение или чин из рук самого Императора и Золотая цепь Империи. Награда, не входившая ни в один список официальных знаков отличия. Зримый знак благоволения Великого, его личный, ни с чем не сравнимый дар.
Двенадцать галалет назад безвестный юноша позволил сделать из себя Того Самого Эвинда, героя и талисмана Империи. И за истекший срок сполна отдал долг повелителю Двенадцати Созвездий за его милость. Золотая цепь тянула за собой бремя особой, ни с чем не сравнимой ответственности. Требовала принимать всегда только правильные решения. Напоминала, что всякий поступок, который прошел бы незамеченным у любого другого, совершенного же тобой, станет предметом долгих обсуждений. Что каждая твоя ошибка – не важно, на мостике "Шквала" или в частной жизни, – нанесет ущерб не тебе. Это будет ущерб Славе Империи.
А Империя не терпит пятен на своем блеске.
Но Эвинд никогда не избегал ответственности, которая ложилась на его плечи. Даже если к этой ответственности его привлекли насильно.
Флагман отер ладонями лицо и вышел из душевой. До совещания в штабе сектора оставалось немного времени, он успевал еще раз просмотреть подготовленный отчет. Интересно, зачем адмиралу Бьозу Джимаргу понадобилось этим лично адресованным Эвинду вызовом подчеркивать, что явка в штаб строго обязательна? Командир "Шквала" и так не пропустил ни одного мероприятия, на которых ему полагалось бывать по рангу, хотя – боги свидетели – ничего более трудноперевариваемого, чем словопрения толстых штабистов, для боевого офицера придумать невозможно.
Здание штаба имперских сил на планете Редет II – столице сектора того же названия – снаружи удачно притворялось элегантным трехэтажным особняком в доимперском вычурном стиле, но изнутри оно напоминало зарывшийся в землю звездолет с десятками ярусов и отсеков – кабинетами, конференц-залами, узлами управления технических служб, коробами коммуникаций, помещениями для охраны и арсеналами, которые связывала между собой сложная система гравилифтов и отводных тоннелей. Эвинд усмехнулся про себя при мысли о несоответствии внешности и начинки.
Командира "Шквала" неожиданно окликнули,
– Мой флагман, разрешите обратиться? – Тёмноволосый атлет в черной форме штурмовых частей с усмешкой в углах губ изобразил стойку "смирно"
Эвинд чуть заметно поморщился. Он и Мерт Дэмлин недолюбливали друг друга все двенадцать лет знакомства, хотя последние пять из них штурмовик прослужил под командованием Эвинда на "Шквале".
– Вольно, майор… Что ты тут делаешь?
– Ищу тебя. Не рано ты ушел из гостиницы, образцовый офицер? До совещания больше галачаса.
– А ты, никак, перевелся в разведотдел, что этим интересуешься? – таким же саркастическим тоном откликнулся флагман.
Мерт Дэмлин резко рассмеялся:
– Нет, просто прикидываю, сколько у нас времени. Прогуляемся где-нибудь, командир? Есть разговор.
– Твое прозвище – Тадж, "мертвая хватка" – все еще не устарело, – усмехнулся флагман. – Ладно, поднимемся на воздух.
Крыша штабного особняка была плоской, и в соответствии с местными традициями на ней был разбит небольшой кустарниковый сад. Эвинд прошел между растениями с черными маковками и листьями густого лазурного оттенка – чистые, насыщенные цвета имперского герба – остановился у невысокого ограждения и, заложив руки за спину, взглянул на панораму, открывавшуюся внизу.
Война с раанами могла бы закончиться еще двенадцать… хорошо, пусть одиннадцать, пусть десять лет назад. Сведения, которые доставил Императору приемный сын раанского клана разведчик Дон Аньо, давали возможность либо установить мир с враждебной расой, либо стереть ее с лица Вселенной раз и навсегда. Ни того, ни другого Империя не сделала до сих пор. Не сумела? Не могла? Верить в то, что Империи выгодно продолжение войны, не хотело, Совсем не хотелось.
И не верить тоже было нельзя.
Эвинд закусил губу Он сделал себя слепоглухонемым, он закрывал глаза на то, что не замечать было невозможно. Насколько легче приходилось в бою, где можно не думать, не видеть, не рассуждать ни о чем, кроме как о действиях врага. А что делать тому, кто помещен между молотом и наковальней? Да еще превращен в показательный образец?.. Ему остается только смотреть на повседневную жизнь других людей с крыши штаба обороны сектора Редет, как сейчас. И в тысячный раз твердить и повторять, как заклинание, призванное загипнотизировать самого себя: "Боевые действия мало затронули планеты сектора Редет!" Глядя на эти чистенькие, наполненные шумом и движением улицы, на приветливые улыбки жителей, можно продолжать думать, что те двенадцать лет сражений были все же не совсем напрасны. Раанская война могла бы закончиться, и мысль об этом наполняла душу отвращением; но пока рааны оставались достаточно сильны, Эвинду и таким, как он, было что отстаивать. Занятым стратегическими планами, схемами атак, планами боевых выходов, военным случается иногда забывать, что они делают свою работу не ради нее самой, что оружие дали им в руки ради одной-единственной, строго определенной цели. На планетах сектора Редет стоило только посмотреть по сторонам, чтобы понять: армия существует прежде всего для того, чтобы вот в таких маленьких, почти игрушечных мирках могла существовать спокойная, мирная жизнь.
"Убеждай себя в этом, Эвинд, убеждай. Возможно, рано или поздно ты во все это поверишь".
Дождавшись, когда командир наконец повернется, Мерт Дэмлин протянул ему цилиндрик инфоносителя. Стереобраслет флагмана открыл перед ним короткий документ.
– В отставку? – переспросил Эвинд, пробежав рапорт глазами. – Ты, Тадж? Да еще по здоровью! С чего бы вдруг?
Опершись на ограду, майор сложил руки на груди и скрестил длинные вытянутые ноги:
– В любом деле нужно видеть перспективу, если ее нет, пора думать о смене деятельности. Боюсь, я уже исчерпал все возможности, которые могла мне предоставить имперская армия.
– То есть, иными словами, тебе слишком давно не достается чинов и наград? – насмешливо сказал Эвинд.
– Пусть новобранцы носятся с висюльками и нашивками, – спокойно проговорил штурмовик. – Сейчас наступает особое время, когда человек с моими силами и навыками может получить гораздо больше, работая под собственной маркой. Армия в ходе Раанской войны помогла Империи значительно расширить свои территории, но теперь, когда рептилии ослабли настолько, что многие миры надеются сами с ними справиться, люди в форме будут иметь все меньше свободы действий. А я не намерен, как некоторые, становиться пай-мальчиком и просиживать штаны в какой-то забытой дыре только потому, что моя репутация не позволяет командованию использовать меня по прямому назначению.
