– Наверняка он сумасшедший, – вполголоса проговорил другой офицер-штурмовик, спаарти с блестящей, словно покрытой жидким серебром кожей, но у него все очень хорошо продумано. К любому другому помещению у нас был бы код доступа, мы пустили бы туда направленный луч и выжгли бы все термитными гранатами, но в арсенал… Нам к нему не подступиться – по крайней мере, сразу.
Полковник поглядел на монитор, на ударный отряд, колдующий над своей техникой:
– Командир группы Дэй Лонг! Доложите обстановку.
– Есть, мой полковник, – раздался голос одного из штурмовиков. Энергоустановка будет готова к работе через пять сотых галачаса Но нам понадобится время, чтобы снять защиту арсенала.
– Как много времени? – потребовал ответа Шай Мерк.
– Не менее четырех десятых. Вероятно, больше – ружейный склад имеет дополнительное усиление против вторжения извне. Мы не знаем, активировал ли его этот парень.
– Продолжайте работу! – холодно велел субмайор Аввакин.
Шай Мерк тыльной стороной ладони вытер крошечные капельки пота над верхней губой.
– Время работает против нас, флагман Эвинд… Возможно, этот человек занят сейчас активацией самоуничтожения арсенала. Если так… мы не сможем блокировать команду, поданную с внутреннего пульта. Половина материка взлетит на воздух вместе с нами: арсенал соединен также и с пусковыми шахтами внутри планетарных защитных установок.
– Вы знаете, кто этот человек? – повинуясь инстинкту, спросил Эвинд. – Вы пытались поговорить с ним?
Аввакин повернулся к нему:
– Мы хорошо все знаем. – В луче его стереобрас-лета мелькали все новые поступающие сведения об арсенале, его начинке и о каждом человеке из дежурившей у пульта смены. – Но тот, кто там заперся, не желает слышать никого из нас.
В чем-то Эвинд мог его понять.
– Позвольте мне выйти с ним на связь, – решительно предложил он.
– Зачем?
Эвинд пожал плечами:
– Пытались вы понять, почему он это сделал? Или ваш специалист по переговорам только приказывал и грозил ему?
– Не старайтесь поймать нас на служебной некомпетентности, флагман Эвинд! – прошипел второй Страж Крови, лейтенант. – Мы разбираемся в своем деле, и нам не нужно вмешательство дилетантов!
Видимо, он и был "специалистом по переговорам" и замечание Эвинда крепко задело его за живое.
Субмайор Аввакин чуть заметно прищурился:
– -Вы знаете этого человека в арсенале, флагман?
– Нет. Но мне, может быть, он поверит скорее. Я попробую убедить его сдаться, пока он не причинил вреда себе и другим.
Аввакин хрустнул своими точеными белыми пальцами и неожиданно согласно кивнул:
– Хорошо, мой флагман. Попробуйте. Дайте ему канал связи, Нор-Арн.
Штурмовик-спаарти нажал несколько кнопок на аварийном коммуникаторе и вложил его в руку Эвинда.
– Его зовут Шад, – тихо подсказал сзади полковник. – Шад Ронис.
У этого человека и у самого флагмана было одно и то же имя. Совпадение? Или что-то большее? Сидя в этом треклятом штабе, от безделья можно было поневоле стать суеверным.
– Здесь командир ударного линкора "Шквал" флагман Шад Эвинд, – четко произнес теллариец. – Я хочу говорить с человеком, под чьей ответственностью находится сейчас оружейный склад.
Ответ пришел не сразу.
– Тот Самый Эвинд? – Голос, искаженный передачей из-под защитного поля, звучал хрипло, невыразительно.
Командир "Шквала" чуть помедлил:
– Можно и так.
– Отчего вас допустили сюда? Я еще не выдвигал требования переговорить с вами.
– Я всегда ищу неприятностей на свою шею.
Голос Рониса дрогнул – или это в динамике шла полоса помех?
– Да, теперь я слышу – это точно вы.
– Теперь поговорим? – хладнокровно спросил флагман.
Коммуникатор разразился треском статического поля. Только через тысячную флагман понял, что человек на том конце смеется.
– Вы думаете, я совсем простак, Эвинд? Поговорим – с таким количеством "красной меди" у вас за спиной? Нет уж. Хотите говорить со мной – идите сюда. Один. Без оружия.
Стражи Крови обменялись мгновенным быстрым взглядом.
– Нет, – издевательски прозвучало из комма. – Не перемигивайтесь, господа. Вы же знаете – я все вижу отсюда Если хоть кто-нибудь будет стоять рядом с флагманом у шахты лифта, я не открою проход. Если у флагмана окажется с собой хоть какое-нибудь оружие или прослушивающее устройство – он будет убит. Вопросы?
– Сумасшедший он или нет, но мозги у него работают, – прошипел лейтенант. – Непременно испрошу у начальства оказать мне честь лично покопаться в них.
– Вопросы? – повторил коммуникатор. – Как вы там, мой флагман?
– Я согласен на ваши условия, – без колебаний откликнулся командир "Шквала" – Я иду.
Люди в боевой броне отступили от стен арсенала, пятачок у лифтовой шахты был очищен. Эвинд приблизился к двери-люку, чувствуя, как взгляды буравят ему затылок.
– Я готов, – сказал он в переговорное устройство и, положив его на пол вместе со своим стереобрас-летом, сильно оттолкнул ногой.
Мгновением позже он уже стоял на маленькой площадке внутри оружейного склада.
В арсенале был включен только аварийный свет, и красноватые блики кроваво мерцали на форме Эвинда, пока сканеры двух активированных боевых машин проверяли флагмана на наличие оружия или "жучков". Внезапно один из роботов издал предупреждающий свисток. Ствол лучевика на плече машины покачивался вперед и назад, как укоризненно грозящий палец. Эвинд похолодел… Память выбросила наружу короткое прикосновение жесткой ладони субмайора к плечу. Страж Крови все же попытался сыграть в свою игру.
Лучевик ударил, тонкая, как спица, полоса огня мелькнула вдоль шеи Эвинда, опалила мундир. Флагман схватился за горящее плечо, ожидая смертельного залпа, на сей раз от обеих машин.
Выстрела не последовало. Бронированные фигуры подались назад и в стороны, освобождая Эвинду дорогу в оружейный склад.
В красноватом аварийном свете едва можно было различить дорогу в командный отсек; стены арсенала, законсервированное мощное оружие, собранное здесь, почти терялись во тьме. И все же Эвинд то и дело поворачивал голову, ища и боясь обнаружить деловито мигающие крошки-лампочки режима самоуничтожения.
Их не было.
Дверь командного отсека – массивная армированная плита – отъехала сама, стоило флагману приблизиться, изнутри ударил тугой белый свет. Флагману предлагалось совершить самую грубую ошибку, какую не мог допустить профессиональный военный, – вступить из темноты в ярко освещенное помещение, да еще спускаться по лестнице, словно нарочно подставляя себя под выстрел снизу. Эвинд усмехнулся Он зашел уже слишком далеко, чтобы теперь отступать.
