– Мистер Куласски все объяснит, – насмешливо протянул он и подул на пару толстенных золотых колец размером с настоящий кастет.
Барни кивнул:
– Итак, мистер Куласски?..
Белый коротышка продолжал в упор разглядывать Барни.
– Как давно вы работаете в этой области, мистер Клюгep? – Голос у него оказался сродни лицу: неприятный и весьма потасканный.
Барни продолжал гнуть свою линию, хотя мысленно сказал себе: “Это будет не обычная твоя консультация”. В нижнем вцике стола есть баллончик с фризом… вот только успеет ли он до него добраться, если дело обернется совсем плохо?
– Дайте-ка подумать, – пробормотал он. – Стареют мозгин, знаете ли. Доживете до моих лет, сами увидите. Похоже, весной будет восемь лет.
– Ну и как идут дела, мистер Клюгер?
– Да, пожалуй, неплохо, если учесть все обстоятельства. Не жалуемся, знаете ли. Клиенты приходят, мы разбираем их случаи, работа делается.
– И каков, по вашим данным, процент раскрываемости и вообще положительных результатов?
А действительно, каков? – задумался Барни.
– Процентов семьдесят-восемьдесят, – соврал он. Ну кто, в самом деле, будет считать?
Куласски утвердительно склонил голову, обводя глазами замызганный ковер и никотиновые пятна на стенах офиса.
– Вы ведь специализируетесь на поиске пропавших, так?
– Я вижу, вы навели справки. Но, знаете ли, мистер Куласски, мы не ограничиваемся одной проблемой. Занимаемся также сопровождением, охраной, обычными расследованиями.
– Значит, “Разнообразные услуги, инкорпорейтед”, – прокомментировал визитер без тени сарказма.
– Ну, мы стараемся соответствовать, – пожал плечами Барни. – Большинство клиентов нами довольно.
Куласски снова кивнул, потом перевел взгляд на своего улыбающегося партнера и бесстрастно заметил:
– Уверен, что довольны. Барни прочистил горло:
– Э… Так чем я могу вам помочь, джентльмены? Куласски наконец сдвинулся с места, прошел к стене и привалился к окрашенной поверхности. Барни следил за ним взглядом, понимая, что одновременно теряет из виду сидящего гостя. Неприятная ситуация.
Куласски внимательно разглядывал свой изуродованный ноготь.
– Насколько я понял, вы работаете над делом Найджерии, так?
Барни постарался скрыть удивление.
– Я не уполномочен обсуждать конфиденциальные сведения о других клиентах, – отрезал он.
Куласски посмотрел ему прямо в глаза.
– Послушайте, Клюгер, если вы занимаетесь этим делом, то советую вам быстренько его бросить, ну просто с гребаной скоростью. Pronto, pronto! Ясно?
Барни нашел в пепельнице последний дюйм старой сигары, неторопливо изучил его состояние и сунул в уголок рта. Потом занялся непростым делом разжигания своего окурка.
Выдохнув ядовитое облако и широко улыбнувшись собеседнику, он вежливо поинтересовался:
– Советуете… Правда советуете?
Глаза коротышки стали колючими, будто гвозди.
– В интересах вашего агентства поступить именно так, – бесстрастно произнес он.
– Скажите-ка мне, Куласски, в чем состоит ваш интерес в деле Найджерии?
– Я и мой партнер… – Куласски указал на сидящего негра, – мы представляем агентство, работающее на очень богатого клиента, друга Сисси Найджерии, он нанял нас ее разыскать. Второсортная конкуренция занюханных лавочек вроде вашей нам ни к чему, ясно, Клюгер?
– Ну, если мы и правда второсортная лавочка, то какая от нас конкуренция?
– Не желаем, чтобы всякие любители мутили воду. Дошло, папаша?
Барни помолчал, стараясь сдержаться, потом спросил:
– Сколько существует ваше агентство, Куласски? Неделю, две? Вы что, никогда не читали Хартию нью-йоркских агентств по частным расследованиям? Вам следует ознакомиться со статьей 55, приложение о “неэксклюзивности” дел. На случай, если не читали, могу процитировать. Там говорится, что расследование любого совершенного в городе преступления не является эксклюзивной прерогативой какого-либо агентства или органа следствия, включая полицию Нью-Йорка. Другими словами так: мы работаем над этим делом, и нам насрать на вас и ваше агентство.
Куласски бросил быстрый взгляд на своего молчаливого спутника, который продолжал невозмутимо разглядывать кольца.
– Похоже, Клюгер, ты не понимаешь. В твоих интерес сах бросить это дело, о'кей?
– Это угроза, Куласски?
– Ну, если вы станете продолжать это дело, дружок, вам мало не покажется.
– Уверен, власти с удовольствием примут меры против ваших угроз, когда получат доказательства…
Впервые за все время Куласски улыбнулся. Нечто, отдаленно похожее на веселье, расползлось по физиономии, явственно не приспособленной к подобным эмоциям. Зрелище получилось жуткое.
– Ну и где же эти гребаные доказательства, Клюгер?
Барни коснулся клавиатуры, открывая файл, регистрирующий ход этой встречи. Вывел его на стенной экран и забеспокоился: кто знает, как среагирует этот Куласски, когда увидит свои угрозы увековеченными для потомства?
По экрану поплыли хлопья снега. Барни проверил файл. Какие-то неполадки. Файл оказался пуст. Запись даже не начиналась.
Барни поднял глаза.
– Так что ты там говорил насчет доказательств, Клюгер? – Куласски достал что-то из нагрудного кармана пиджака. Маленькая серебристая коробочка вроде портсигара.
Барни постарался сохранить хладнокровие. Неприятно, конечно, выглядеть дураком, но ничего. Посмотрим, кто будет смеяться последним. Он всегда делал страховочную запись каждой встречи с клиентами, но Куласски об этом знать не обязательно.
Коротышка отлепился наконец от стены.
– Если ты или твой компаньон еще раз сунете нос в дело Найджерии, то оба пожалеете, что познакомились с моей милой мордашкой.
Барни расхохотался:
– Ты, конечно, думаешь, что я от страха обделался… Разумеется, ему следовало бы знать, что чернокожий не удовлетворится ролью пассивного свидетеля этой словесной дуэли. Краешком глаза он успел заметить движение в углу комнаты, но было поздно.
Гангстер с быстротой рыси обогнул стол, ухватил Барни за шею, сдавил и вытащил детектива из кресла. В следующее мгновение Барни почувствовал, как мощные руки прижали его к стене. Ноги болтаются на весу. Губы судорожно хватают воздух.
– Мне не нравится, когда оскорбляют моего партнера, мистер Клюгер. Это невежливо.
Последовал молниеносный, как бросок кобры, удар. Барни увидел раззолоченные костяшки, почувствовал резкую боль. Негр хмыкнул и отпустил свою жертву. Барни мешком свалился на пол.
