– Нет… Вовсе не возражаю.
Макензи показала толстую стопку гранок:
– У нас здесь, в “Ту Ворлд”, всем очень понравилось “До Персефоны”. Счастлива, что могу сделать вам предложение о покупке прав на публикацию в Америке.
Анна воспринимала слова, но не могла в них поверить.
– Я… извините… Макензи улыбнулась.
– Боюсь, что мы можем предложить только десять тысяч долларов плюс семь с половиной процентов потиражных, но знаете, мы – развивающееся, перспективное издательство, у нас печатаются известные авторы. – Она помолчала. – Мы гордимся качеством своей литературной продукции. “До Персефоны” будет ценным дополнением наших планов. Вы что-нибудь еще писали, Анна?
Она открыла рот, чтобы ответить, но слова отказывались материализовываться. К тому же из глаз вдруг покатились слезы. Она кивнула.
– Еще восемь или девять романов. Это… это первое предложение.
– Прекрасно. Я бы с удовольствием прочитала эти вещи. Может быть, вы сумеете прилететь сюда через недельку-другую?
– Замечательно. С радостью.
– А пока я через день-два отправлю контракт вашему агенту. С нетерпением буду ждать личной встречи.
– Да, да… Спасибо.
Элизабет Макензи улыбнулась и прервала связь. Целых пять минут Анна сидела не двигаясь и тупо уставившись на экран. Наконец она проговорила:
– Экран, повторить последнее сообщение.
Экран засветился. Элизабет Макензи снова ей улыбалась. Сейчас она казалась не просто привлекательной, а неотразимо прекрасной!
– Хэлло, Анна. Анна Эллисчайлд?
Она прослушала все с начала до конца, а потом повторила еще раз. Теперь ей хотелось, чтобы у нее не был такой удивленный голос, чтобы она не выглядела как оробевшая школьница, которую директриса хвалит за конкурсное сочинение.
Столько лет она мечтала об этой минуте, была уверена, что будет прыгать и скакать от счастья, но сейчас испытывала только спокойное удовлетворение, с горечью ощущая, что ей чего-то не хватает. Если бы Киа была рядом и разделила с ней эту радость!
Экран снова издал мелодичное треньканье. Анна села, не смея надеяться, что на сей раз это будет ее возлюбленная.
– Экран на прием!
Экран осветился. Анна разочарованно заморгала. Ей улыбалась хорошенькая девушка-китаянка. Анна напрягла память, уверенная, что она наверняка запомнила бы человека такой необычной внешности.
– Здравствуйте.
– Хэлло, Анна? Анна… – Девушка читала имя на визитной карточке. – Эллисчайлд?
– Да, это я. Чем могу помочь?
– Вы меня не знаете. Извините, что звоню так поздно, но я тут неподалеку, и вот подумала, может быть, вы согласитесь уделить мне время?
В смущении Анна отрицательно покачала головой:
– Извините… Мы с вами встречались?
– Нет, меня зовут Ким Лонг. Я живу с вашим братом, Холом.
– А… Понимаю. – Она внимательнее вгляделась в лицо китаянки. – У него все в порядке?
Ким улыбнулась.
– Да, да. Все прекрасно. Он так много работает. Вы знаете? Все время на работе.
– Чем я могу вам помочь, Ким?
– Я хотела встретиться с вами, чтобы обговорить сюрприз для Хола. Знаете, на следующей неделе ему исполнится тридцать пять. Вот я и подумала, хорошо бы устроить вечеринку, с сюрпризом, пригласить друзей, может, устроить небольшой обед…
– Ну что ж. Неплохо. Я считаю, это прекрасная мысль.
– А может, вы придумаете что-нибудь поинтереснее? Нельзя ли мне зайти к вам поговорить?
Анна засомневалась. Первым импульсом было – отказать, провести вечер в одиночестве, предаваясь жалости к себе. Но тут заметила, что уже кивает:
– Да, да, разумеется. Я только что получила хорошее известие. С вами и отпразднуем, вы будете первой. У вас есть адрес?
Ким Лонг показала карточку:
– Здесь написано. Буду у вас через пять минут, о'кей? Экран погас. Анна пожала плечами: почему бы и нет?
Скорее всего в ближайший час она узнает о брате больше, чем если бы проговорила целую неделю с ним самим.
Через несколько минут зазвонил дверной колокольчик, и Анна провела Ким в гостиную. В жизни Ким оказалась еще миниатюрнее и изящнее, чем на экране.
– Ах, – восхитилась Ким, проходя в гостиную, – чудесная комната, очень красиво. Сильный ток положительного цы, вы чувствуете, Анна?
Анна в недоумении уставилась на миниатюрную девушку: – Цы?
– Положительная энергия. – Она обвела рукой комнату. – Все вещи расставлены правильно. Диван, письменный стол… Вы здесь работаете?
Анна кивнула:
– Да, тут я пишу.
– Компьютер у западной стены, – глубокомысленно заметила Ким. – Думаю, вам сопутствует успех. Это счастливая комната.
Анна улыбнулась.
– Сегодня вечером я узнала, что мне удалось продать свою первую книгу. Можно предложить вам стакан вина?
– Да, спасибо. – Ким улыбнулась. – Вы писательница? Неужели правда пишете книги?
Анна снова кивнула, сама себе не веря.
– Настоящая писательница, – подтвердила она, разливая вино в два бокала, потом спросила:
– Ким, вы можете, глядя на эту комнату, сказать, буду ли я счастлива в любви?
Сложив губы бантиком, Ким внимательно огляделась.
– В юго-западном углу надо добавить света, сверху. – Она указала на потолок. – А в юго-западном углу спальни поставьте фигурку утки, о'кей?
Анна улыбнулась:
– Можно попробовать, Ким. Спасибо.
Она передала Ким бокал с вином, и они сели рядышком на диван. Анна подобрала под себя ноги и сидела, любуясь смуглым совершенством почти детского лица девушки.
– Как давно вы знаете брата?
– Десять месяцев. Мы познакомились в одной из моих точек питания. Я смотрела на него несколько недель, но он ни разу не заметил, как я им интересуюсь. Вы же понимаете, каковы мужчины. Они видят только то, что под носом. Вот мне и пришлось бегать за ним, чтобы он наконец заметил.
Анна покачала головой:
– Это на него похоже. Вы счастливы с Холом?
– Я счастлива с ним и всегда ему это говорю, но он почти никогда не говорит мне, что любит меня, если только я сама его не заставлю. – Она вздохнула, выражая смирение. – Вы же знаете этих мужчин, – продолжала Ким. – Вы замужем, Анна?
– Э… Нет. Не замужем.
– И нет друга? Анна улыбнулась.
– Сейчас нет. Видите ли… – Она помедлила, не зная, как сформулировать мысль. – Разве Хол никогда обо мне не рассказывал?
