Говорят, что студенты — самый сообразительный народ. Молоды, энергичны и имеют возможность ежедневно заниматься мозговым тренингом.
Когда Сашка выскочил из-за угла и сел на хвост беглецам, водитель такси на полном ходу выжал сцепление и врубил заднюю скорость. Раздался дикий скрежет, машина застыла на месте, из коробки передач повалил дым.
— Ты чего, парень? — заорал Ростовцев.
— Я пятый день за рулем, а вы мне гонки устроили.
Ростовцев выругался, выскочил из машины и попытался остановить другую. Но момент был упущен.
Умар вел машину спокойно. «Хвост» отстал, он внимательно следил за автомобильным потоком в зеркало заднего обзора, но ничего подозрительного не замечал. Как только какая-то машина вызывала у него подозрение, оно рассеивалось после того, как автомобиль сворачивал в сторону.
Пассажиры Умара вели себя тихо. Сидели молча. Каждый из них думал о своем. Слишком вольготно им жилось. Кажется, времена меняются.
18 часов 30 минут
Возле ворот собралась толпа, подъехавшие патрульные машины перегородили улицу, милиция оттеснила любопытных в сторону. Вой сирены оповестил о прибытии «скорой помощи».
Трифонов сидел на корточках, поддерживая голову Ткаченко, виновато смотрел ему в глаза.
— Потерпи, Николай. Вот и врачи приехали. Держись.
— Их кто-то ждал… — хрипел раненый. — Это не они стреляли… Они подняли руки, а тут…
— Да черт с ними, Коля. Куда они денутся? Поймаем. Ты побереги силы. Они тебе пригодятся.
Подошли санитары с носилками и врач. Трифонов посторонился. Куприянов стоял рядом. Полковник глянул на него и проворчал:
— Не говори гоп…
— Мишка за ними погнался. Очевидцы говорят: он тут же уехал, следом. На такси.
Носилки понесли к машине.
К Трифонову подошел милиционер с погонами полковника.
— Извините, Александр Иванович. Недооценили мы серьезность вашей командировки. Я лично виноват, готов нести ответственность…
— Бросьте, полковник. Хотите ответственности — извольте. Задержите преступников. Не можете, так я их сам найду. Но вы сделайте так, чтобы мышь не смогла выскочить из города, вот тогда я их найду. А у вас здесь проходной двор.
— Я уже отдал приказ. Нам нужны приметы и фоторобот.
— А вы покопайтесь на своем столе. Все это вы получили от меня в день приезда.
— Виноват. Не придал значения.
Трифонов хлопнул по плечу Куприянова.
— Пойдем, Семен, шахматные задачки решать. Вряд ли мы сегодня выспимся.
19 часов 50 минут
Машины собрались на той же площадке. Ждали последнюю.
— А вот и Борька едет.
Желтый «москвичонок» затормозил возле группы ребят. Шофер хлопнул дверцей и присоединился к компании.
— В общем, так. Доехали они до Третьей пристани на Вельской. Кузнецовский затон. Я позвонил Ритке Карповой, у ее сестры есть машина. Ритка приехала с сестрой и двумя подружками с химфака. Они взяли объект под наблюдение. Трое клиентов и неизвестный скрылись на барже № 312. Посудина не на ходу, ненаметанным глазом видно. По воде не уйдет. А пристань под присмотром. Девчонки до часу ночи будут дежурить, потом их надо сменить.
— Отличная работа, мужики. Выходит, мы хитрее всех оказались: и клиентов не упустили, и ментов обошли.
— Ты лучше, Вадим, карты раскрой. Работенка-то опасной становится. Видели мы, как твои безобидные свидетели оперов мочат средь бела дня.
— А я вас предупреждал. Таких голыми руками не возьмешь. От признания этих ублюдков жизни сотен людей зависят и честь журналистики. А каждый второй из вас после получения диплома в нашу когорту вступит. Ладно. Сделаем так. Везите меня в свою общагу и заваривайте крепкий чай. Время у нас есть, кое-что вам расскажу, ну, а в двенадцать кто-нибудь из вас поедет со мной на главный пост девчонок менять.
— А это если нам твои откровения понравятся! — сказал Петруха — тот самый, что отыскал клиентов в «Октябрьской».
Ребята разбрелись по машинам. И вновь площадь опустела. Город погружался в темноту.
21 час 10 минут
Сидя на стуле посреди номера гостиницы, Трифонов ворчал себе под нос что-то непонятное. Куприянов тем временем проводил тщательный обыск.
На столе перед Трифоновым лежало три паспорта.
— Мы похожи на голодных псов, не кормленных две недели и получивших кусок мяса. Вот мы и сорвались с цепи. Одним махом все испортили. Мало того что мы своего парня под пулю подставили, но и преступников упустили. Забыли, с кем дело имеем, чего бы они стоили — накрой мы их в теплой постели.
— Мы тут ни при чем, Александр Ваныч. Их предупредили. Уходили они в спешке. Как говорится, на босу ногу. Все вещи бросили. Если предположить, что Сироткин — их ангел-хранитель, то он их и увел.
Трифонов искоса посмотрел на капитана.
— Это не Сироткин. Во-первых, он не подпустит Чаек к себе на расстояние выстрела. Не считай его наивным простофилей. Во-вторых, Сироткин не станет стрелять в человека. В машине их ждал кто-то другой, и мы о нем ничего не знаем. Правда, мы теперь вообще ничего не знаем. Местные стражи порядка не способны перекрыть город, и помощи нам ждать не от кого.
— Если такая команда дана, то на выезде начали проверку документов. А беглецы оставили паспорта здесь. Без документов, одежды они тут же привлекут к себе внимание.
Трифонов с тоской глянул на своего помощника, выгребавшего обувь из-под дивана.
— В том-то все и дело, что они без документов и одежды. Кто же в таком виде полезет на рожон? А теперь и подавно. Мы их спугнули. Мы открылись и лишили себя преимущества. Разве они сунутся после сегодняшнего фейерверка в гостиницу? Нет. Мы могли их взять только сейчас, а мы и этого не сумели. Ищи ветра в поле.
Куприянов сложил на стол то, что ему удалось найти.
— В костюме Рыжего лежал бумажник, немного денег, записная книжка с телефонами и какими-то пометками. Сумочки Вики я не нашел, значит, она прихватила ее с собой. А Григорий, пожалуй, единственный из всех, кто успел одеться. Экспертов вызывать нет смысла. Их отпечатки у нас есть. В плаще у Вики валялась бумажка с местным телефоном. Позвонить?
— Позвони.
Куприянов набрал номер, а Трифонов листал записную книжку Чайки-старшего.
— Не берут трубки.
— Позвони в управление, пусть установят адрес. Других зацепок у нас нет. А записная книжка нам ничего не даст. Тут все записи зашифрованы. Осторожничал парень. Никому не доверял.
В номер вошел лейтенант Ростовцев.
— Ну что, Миша?
— Кольку повезли на операционный стол. Врач говорит, что жизненно важные органы не задеты. Два ребра сломано, кишечник поврежден, но позвоночник цел. Можно сказать, повезло.
