Снег уже не падает — валит, рушится из темной бездны. Идти некуда, идти незачем… Пульт? Подарочек не поможет, он — просто анальгин. Нельзя лечить то, чего нет. Фантомные боли — самые страшные.
Сдаюсь, лилипут! Забирай меня в Лилипутию, к джинсовым акулам, к рыжим ежикам! Все лучше, чем оставаться тут. А ты-неспящий, ты, надменный доктор Джекиль, не делай вид, будто ни о чем не ведаешь. Все одно, все мы — я (я! я! я!), и если кому-то плохо… Слышишь, Джекиль?
[…………………………..]
Снег, снег, снег… Поднять воротник, спрятать руки в карманы. По темной улице, по чужому городу, ниоткуда, в никуда. Бесконечная ночь, бесконечные сумерки…
Если нет солнца, если вокруг — серый туман, если всюду чужое, всюду — чужие…
Устал! Очень устал.
46. MИРЦА
(Chor: 1’41)
[…………………………..]
— Тимми! Привет, Тимми!..
Не ошибся, угадал — Ежик был гол. Напрочь — даже без темных очков. Астронавт Мирца возлежала в пестром шезлонге, прихлебывая из высокого бокала нечто темно-красное. Вероятно, сок — вишневый. С алкоголем рыжая не ассоциировалась.
— Тимми, сбрасывайте тряпки, падайте рядом!
Рядом — вероятно, на соседний шезлонг, такой же пестрый. Очередной журнальный разворот — зеленая лагуна в обрамлении из пальм, тоже зеленых, густые синие небеса, бешеное солнце, обнаженная девица…
…Отчего же — «тряпки»? Костюм мне выпал на этот раз вполне приличный — светлый, слегка приталенный. К нему бы еще шляпу, скажем, серую. «Поеду я в город Анапу, куплю себе серую…»
Программа-переводчик, между прочим, настроена. Ждал меня ежик! Ждал, синюю кнопку активизировал. А неглиже — явно местная традиция, судя по загару, рыжая редко надевает купальник.
Единственное правило — не напоминать, что спим. Не забуду? Не забуду. И ладушки! Значит, о ее файле, о том, где и чем кончается зеленая лагуна, да и о Джимми-Джоне поминать не след. А о чем тогда говорить?
— Да не смущайтесь, Тимми! Считайте, что вы в сауне!..
[…………………………..]
— Самолеты не для меня, Мирца. Я и летал по-настоящему всего дважды. Оба раза рейс задержали, причем чуть ли не на сутки. Не мое!
— Жаль! Небо — это первое, что мне нужно в жизни. Самое первое!..
В бокале (достался вместе с шезлонгом) действительно был сок, но не вишневый — незнакомый, острый, почти несладкий, с аккуратным кубиком льда. Как раз по сезону! Насчет сауны рыжая явно не ошиблась. Жарынь — смертная, почти как в Херсонесе, когда копаешь Цитадель.
…А вот обнажаться не стал. Так и устроился в шезлонге, не снимая семейных трусов. Из принципа.
Небо — первое, что нужно рыжей. Интересно, что второе?
— Не принимайте меня за какого-то ужа, Мирца Летать люблю — но без всякого самолета. И ездить люблю без машины.
— А вы, оказывается, Икар!
Вот спасибо! Питером Пэном уже величали. Спросить про «Шаттл», про то невероятное, что мы видели ОТТУДА, с черных небес? А зачем спешить? И так хорошо — берег, солнышко, бокал с соком, ленивая беседа.
…Не напоминать, что спим. Отчего? Для Акулы — любимая тема.
— Я тоже Икар, Тимми. Самолеты — не самое главное. Планер! Вот это, как вы говорите, «мое».
— Планер? — Я прикрыл глаза, спасаясь от беспощадного света. — Почему тогда не дельтаплан? «Наверно, только дельтаплан поможет мне…» Помните?
Ах, черт! Переводчик, совсем о нем забыл. Откуда рыжей такое знать?
— Леонтьев? Русский певец? Помню! Дельтапланы… Я просто не успела, Тимми. В Штатах ими увлекаются давно, с начала 1950-х, но у нас дельтапланы появились поздно, очень поздно. SIVL организовали…
— Простите, что организовали?
Бедный переводчик, я тебя напряг!
— SIVL! — Рыжая явно изумилась. — Неужели не слыхали? Международная комиссия по дельтапланеризму, основана в 1976-м. А в 1977-м прошел первый европейский чемпионат. Как же вы летаете? Один, без команды?
Итак, Ежик решил, что я летаю на дельтаплане. Ясно, ясно, левитируют только факиры — и те, кто спит! Слово «сон» — табу!..
— И дикий Икар, Мирца. Очень дикий… Ай!
Еще бы не «ай»! Мокрая ладонь — да к горячему животу!
— Купаться, Икар! Быстро, от вас дым идет!
Купаться?! Живого человека — в воду? Теплого живого человека, прямо в семейных трусах!..
А-а-а-а-а-а-а-а-а!!!
[…………………………..]
…Она здорово плавает, эта Мирца, этот рыжий морской Ежик. Я и сам люблю — и брассом, и бабочкой-баттерфляем, и под водой. Но чтобы так! Глотнет воздуха — и снова вниз, в зеленую хлябь. Глубже, глубже, глубже… Без маски плохо видно, только нечеткий силуэт, гибкий контур, легкую тень. Да и пялить глаза ни к чему, мы не в сауне. Я и сам изголодался по теплому морю, по зеленой воде…
Изголодался! Точно!.. Рыжая тоже — изголодалась. У нее всего этого слишком долго не было — синего неба, прозрачного моря, тропического солнца. Ничего! И тут соткался прямо из воздуха призрачный гражданин престранного вида — Мефисто из Австралии с волшебными файликами в белых клыках.
Нырок! Глубже, глубже, руками коснуться песка. Он тут очень чистый, этот песок…
— Тень… Надо в тень! Сгорим!..
— Ага! Надо…
Соглашаюсь, но без всякой охоты. Вставать не хочется, мы и так лежим почти в тени — на песке, да еще под пальмой. Правда, тень от нее никакая, обгорим в два счета.
…У Мирцы свое кино, вино и домино, свой маленький городок у моря. Только песок не серый — желтый. Наверняка рыжая тут совсем недавно, ей еще не надоело… Или я видел не все? Планерист — и не летает? Не верю!
— Тимми, вы… Вы очень скучный человек?
Кажется, все-таки вопрос.
— Очень. Работа, дом, компьютер. И официальные застолья. Иногда.
Усмехнулась, перевернулась на живот.
— Я жила еще скучнее, Тимми! Тренировки, соревнования… Официальные застолья без капли спиртного. Даже с парнями трахалась по графику. Вместо гимнастики…
«Жила»… Яснее не скажешь!
— «Голодал он в этом детстве, не дерзал, — усмехнулся я. — Успевал переодеться — и в спортзал!»
Это тебе, программа, за SIVL. Потрудись!
— «…А вторым, чего уж тут, он все выверил — в утешение дадут кости с ливером…» Нет, Тимми! Я, скорее, была тем Вторым. «Краше некуда уже, а он еще… Этот будет выступать на Салониках и детишек поучать в кинохрониках…»
Знает Высоцкого? Наизусть! Выходит, землячка?
— Все казалось, что такое — ненадолго, просто разминка перед Главным. Казалось…
Стоп, тормози! Рыжая напрашивается, так и напрашивается на прямой вопрос. Нет, нельзя! Почему — еще не понимаю, просто чувствую. Нельзя!..
