- Думаешь, это колдовство? - забеспокоился Илья.
- Я думаю, нам надо спешить. Не нравится мне все это. Судя по всему, недавно тут прошлась целая толпа. Запахи еще совсем резкие. И старик был с ними.
- Ну и что в этом такого? Может, они каждое утро тут собираются?
- Ты что? Соображаешь, какой век? Битва на Неве была, то есть будет, в 1240 году.
- Ну и что из того?
- На Руси уже приняли христианство. А это языческое святилище. Не могут они сюда толпами ходить.
- А чего ж тогда у них колдун? - возразил Илья.
- По-твоему, они в районной поликлинике лечатся? И потом, между прочим, в наше время тоже колдунов - завались. В каждой газете объявления.
- О! А может, дед в магазин пошел? Прикупить чего-нибудь в дорогу?
- Ты чего? Какой магазин? Мы же в тринадцатом веке. Они жили натуральным хозяйством.
- А зачем тогда старикан потащился в деревню?
- В том-то и дело, что он туда не пошел.
- А куда он пошел?
- Никуда. Его следов нигде нет.
- А ты хорошо нюхал-то, Шерлок Холмс четвероногий?
- Можешь не сомневаться. В том-то и дело, что сюда он пришел, а потом как испарился.
- Интересное кино. Куда же он пропал? Сквозь землю провалился, что ли? Ни фига себе Дэвид Копперфильд ледникового периода!
- Кто такой Дэвид Копперфильд?
- Фокусник. Я по телику видел, как он сквозь Китайскую стену проходил. Крутая фишка! А потом целый вагон исчез. Только что был, а через секунду тю-тю. Может, и дед так?
- Сейчас не до шуток. Пойдем в деревню.
- Нашел дурака. А вдруг мы там этого маньяка встретим? У него на меня знаешь какой зуб? - забеспокоился Илья.
- Да он сам нас боится. Наверно, давно уж сбежал. Видел, как он вчера сорвался?
Друзья по несчастью отправились в деревню. Примятая трава и сломанные ветки красноречиво указывали путь. Видно, люди шли большой гурьбой. Скоро тропа вывела их к просеке. Дорога была достаточно широкой, чтобы по ней проехала телега. На затвердевшей земле пропечатались глубокие колеи колес и лошадиные копыта, оставленные еще в пору распутицы.
Дорога привела друзей к большой вырубке, огороженной частоколом, именуемой огородом. Бревнышки, ладно прилаженные одно к одному, тянулись вверх остро обструганными вершинами, оберегая поселение от незваных гостей. Время неспокойное, а такой огород и от лютых зверей охранит, и ворогу не даст подобраться незаметно.
Ворота в дремотной зевоте разинули зев. За забором все будто вымерло: ни человечьих голосов, ни скрипа, ни стука. Только птицы по-прежнему неистово гомонили в лесу. Возле ворот, в тени понурившей оглобли телеги, дремал кот. Он приоткрыл глаза и, увидев волкодава, вскочил на ноги. Вздыбив шерсть и выгнувшись дугой, котище издал протяжный боевой клич. Он шипел и подвывал, демонстрируя, что не потерпит чужаков на своей территории.
При виде воинственного кота в Сером проснулся собачий инстинкт. Он ощерился и утробно зарычал. Его так и подмывало задать коту хорошую трепку, но человеческая сущность удержала его от подобного постыдного поступка. Сейчас было не время и не место затевать свару. Серый еще раз рыкнул для острастки и потрусил мимо.
Кот еще некоторое время стоял в растерянности, размышляя, стоит ли пуститься вдогонку, но решив, что победа осталась за ним, снова разлегся под телегой и принялся усиленно вылизываться.
Добротные бревенчатые дома были покрыты дерном, точно нахлобучили зеленые шапки. Узкие оконца с прищуром глядели на пришельцев. К одной постройке прилепился навес, под которым расположился гончарный круг. Подле на солнышке сушились уже готовые горшки и кувшины. Несколько куриц усердно разгребали кучу пыли возле чахлого куста. Других обитателей друзья не заметили.
Серый то забегал вперед и исчезал из виду, то снова возвращался. Уткнувшись в землю, он усиленно собирал запахи в надежде, что это поможет пролить свет на тайну исчезновения жителей. Пустынная деревня производила гнетущее впечатление. Илья крадучись следовал за товарищем, то и дело озираясь по сторонам.
- Интересно, куда это все подевались? Прямо Бермудский треугольник какой-то, - пробормотал он, обогнул избу и уперся в вилы.
Перед ним, воинственно выставив трезубец, стоял бородатый мужик. Крепкая бычья шея по толщине была чуть не вровень с головой, а под закатанными рукавами холщовой рубахи рельефно бугрились мышцы.
- Здрасьте, - то ли поздоровался, то ли удивился Илья и попятился от силача.
Отступая, он лихорадочно соображал, как поступить: бежать или позвать на помощь Серегу?
- Никак ты мертвяк, коего Строжич поднял? - спросил мужик, с любопытством оглядывая пришельца.
- Что все заладили «мертвяк»? Живой я. Честное слово. Вы бы вилы убрали, - пролепетал Илья, покосившись на грозное оружие.
- Вроде как живой. Токмо про тебя и пса твоего уж больно нехорошие слухи ходят.
- Да вы что?! Меня ж все ребята знают. Весёлка, и Ульяна, и Федор с этим, как его, с Мирилкой. И Минька еще. Вы у них спросите.
- Да уж слыхал я, что ты мастак небылицы рассказывать, - усмехнулся Третьяк, опуская вилы.
- Почему небылицы? Все чистая правда, - осмелел Илья.
- Ежели ты такой правдивый, то скажи про собаку твою. Правда ли, что это оборотень?
- Это Неждан сказал? - догадался Илья.
- Не токмо. Еще девчонка одна, Анютка, божится, будто он человеческим языком глаголет.
Илья понял, что отпираться бесполезно, и прибег к тактическому ходу, уже опробованному на Строжиче.
- Он не оборотень, а богатырь под прикрытием, - с пафосом произнес Илья.
- Кто?!
- Легенды слышали, как богатыри превращаются в волка там или в сокола? Вот и Серый так же. У нас спецзадание. Идем в дружину. Князю помогать, - вдохновенно сочинял Илья, когда из-за избы выбежал Серый.
При виде огромного волкодава Третьяк невольно напрягся. Зато Илья, получив поддержку, вздохнул с облегчением. Пускай теперь Серега отдувается.
- Серый, скажи, что ты богатырь, а то он не верит, - обратился он к товарищу.
- Ну да. Я как Вольга. Только он Святославович, а я Серега Бережной, - сказал Серый.
Во второй раз врать оказалось гораздо легче. Впрочем, это была почти правда.
- А вы не верили. Вам и Строжич подтвердит. Он у нас за провожатого. К князю Александру нас поведет, - вставил Илья.
- Вот те на! Они ж Строжича жечь порешили, - произнес Третьяк.
- То есть как сжечь?! Они что, обалдели? Живого человека?
- Вот и я про то ж. Это Неждан всех подстрекает. Мол, коли колдуна спалим, то шведы нас не тронут. К тому ж, вроде Строжич со шведами в сговоре, и у него грамота от ярла Биргера имеется.
