Они обступили корчащегося Магистра. Йохан уже разодрал собственный лоб до кости. Клочья кожи свисали на лицо, кровь заливала глаза, но Магистр никак не успокаивался.
Охрана в комнату не врывалась. И не могла, наверное.
Разговоров о том, с какой легкостью Змейка собиралась пожертвовать Костяникой, все старались избегать. Как и о том, что случайная попутчица, тайком пробравшаяся на поморский коч, оказалась княжеской шпионкой.
Но это – пока избегали. Сейчас для таких серьезных разговоров просто не было времени, а вот когда они выберутся из орденской крепости… Если выберутся, конечно.
«Если выберемся, будет разборка со Змейкой, – твердо решил Виктор. – Нельзя заминать такое дело, будто и не было ничего. Было ведь. А если было – никуда от этого уже не деться».
Стрелец-баба тем временем общалась с Йоханом. Пыталась общаться.
Магистр на полу вдруг затих. Нет, он дышал и был жив, но находился в глубокой отключке, вызванной, судя по всему, смертью «паука».
– Код! – Змейка хлестнула Инквизитора по щеке. – Шифр сейфа!
Никакой реакции. Залитое кровью лицо, закатившиеся глаза.
– З-з-зараза! – Змейка в сердцах пнула Магистра.
Что ж, ее раздражение можно понять: так долго притворяться, так усердно охотиться за картой, а когда искомое уже совсем рядом, оказаться в столь затруднительном положении.
Сейф Верховного Магистра был старым, тяжелым и прочным. Кодовый замок – слишком сложным. Крутить колесики с мелкой латиницей и цифрами можно до бесконечности. Комбинаций тут туева хуча, как выразился бы Костоправ.
– Зараза! Зараза! Зараза! – Змейка еще трижды хлестнула Магистра по окровавленному лицу.
– Оставь его, – одернул ее Виктор. – Сейчас он тебе ничего не скажет.
– А когда?! – сорвалась Змейка. – Когда скажет?! Нужно взять эту гребаную карту и сваливать отсюда, пока крестоносцы не очухались.
Нужно, кто же спорит. Но попробуй выковырнуть карту из неподъемного бронированного шкафа с секретным кодом.
– У тебя кровь в волосах, – буркнул Костоправ. Коса Змейки, действительно, была заляпана красным. – Голову пробили?
– Это кровь Магистра, – отмахнулась Стрелец-баба. – Или того мутанта с крестиком, – Змейка нервно фыркнула: – У мутантов тоже бывает кровь.
Ну да… Когда «паука» ковырнули стрелой, из крестовидной прорези потекла черная жижа вперемежку с красной, почти человеческой кровью.
– Дай посмотрю, едрить твою в качель, – настойчиво и не очень ласково предложил Костоправ. – Может, тебя, дуру, тоже поранили.
– Отвянь! – расстроенная Змейка была сейчас не самой любезной собеседницей и не самой послушной пациенткой. Да и чем Костоправ мог ей помочь? Волосы помыть? Косичку переплести?
– Костянику лучше посмотри, – попросил Виктор.
Все-таки Магистр приласкал ее не слабо: по лицу девушки разливался свежий кровоподтек. Им с Костоправом, правда, тоже крепко досталось прикладами, но у мужиков черепа покрепче будут и к таким делам привычнее.
* * *
Костоправ занялся Костяникой. Даже, пожалуй, слишком рьяно.
– Ну-ка, покажь рану. – Лекарь бесцеремонно повернул голову девушки.
– Ай! – вскрикнула та.
– Бабай! – грозно осадил Костоправ. – Поори еще мне! Спокойно стой!
– Э, ты поосторожнее там, – Виктор уже начал жалеть, что отдал Костянику на растерзание лекарю.
– А ты вообще заткнись! – рассвирепел Костоправ. – Не мешай медосмотру, ек-макарек!
И сразу, без перехода – Костянике:
– Короче, красавица, туды ж твою коленом, рожу тебе малость перекосит, а здесь вот…
– Ой!
– Отстой! Я же сказал: не дергайся! В общем, здесь голова распухнет, как жопа. Но это пройдет. Потом. Со временем. Когда-нибудь. Может быть.
В глазах Костяники промелькнул испуг. Голову как жопу ей не хотелось, но лекаря уже интересовало другое.
– Так… Из ушей и носа не течет?
– Что не течет? – забеспокоилась Костяника.
– Кровь! Вижу, что не течет. Пока, во всяком случае. Уже лучше. Язычок высунь.
– Зачем это?
– Не затем, о чем ты подумала! Покажи язык, говорю.
– Бе-е-е!
– Сильнее!
– Э-э-э!
– Спрячь, – поморщился Костоправ. – Теперь глаза дай посмотрю…
Костоправ повернул Костянику лицом к себе, вновь не особенно заботясь о пациентке.
– Уй-й!
– Поклюй! Тьфу ты, ядрен-батон! Да тут хоть смотри, хоть не смотри. Хрен что поймешь по таким глазам. Красное все, как… М-да. Слышь, Золотой, я мутантов вообще-то лечить не нанимался. Не умею.
– Скажи хотя бы что с ней? – нахмурился Виктор.
– Ща, погодь, – Костоправ вновь повернулся к Костянике. – Как звать?
– Кого? – не поняла та.
– Тебя, мля, дорогуша! – раздраженно фыркнул лекарь.
– Костяника.
– Как травму получила, помнишь?
– Ну да, меня Инквизитор… Магистр… того…
– Чего того? – глаза Костоправа сверкнули грозно и обличающее. – Что он с тобой сделал? Забыла, прошмандовка?!
– Нет. Помню. Ударил меня. Мечом…
– Мечо-о-ом? – недобро прищурился лекарь.
– Рукоятью меча…
– Ясно. Где мы находимся?
– В башне… – захлопала глазами Костяника. – В крепости.
– В какой?
– В Андоррской. У Магистра.
– Магистра чего, епедрить?! – наседал лекарь.
– Ты совсем дурак, да? – Костяника начинала закипать.
– Нет, я не дурак, это ты пациентка. А я врач. Так что не ломайся, епс-перевердопс, и отвечай на вопросы. Магистра чего? Я что, ё-пэ-рэ-сэ-тэ, из тебя клещами все вытаскивать должен?
– Верховного Магистра Святой Инквизиции, – покорно вздохнула Костяника.
– Ладно, сойдет. Память, вроде, не отшибло. Блеванешь?
– Че? – опешила от очередного неожиданного вопроса Костяника.
– Через плечо! Тошнит тебя, спрашиваю?
– Есть немного, – призналась Костяника. – От тебя кого хочешь затошнит.
– Если бы это от меня было, тебя бы уже всю наизнанку нахрен вывернуло.
Непонятное и двусмысленное какое-то замечание.
– Костоправ, за базаром следи, да?! – на всякий случай предупредил Виктор, но, кажется, не был услышан.
– Сколько пальцев? – Костоправ изобразил перед лицом пациентки «козу» из мизинца и указательного пальца.
