Возле становища и далеко в степи паслись табуны быконей, годных и под седло, и в упряжь. Такие уж сейчас времена: не лошадиные силы, заключенные под капотом, тянут машину, а быконские. Причем тянут не в переносном, а в самом, что ни на есть, прямом смысле. И от мощности двигателя тут уже ничего не зависит. Все зависит лишь от того, сколько весит машина и сколько скотины в нее впряжено.
Многие автоповозки и простые кибитки имели вооружение: в основном тугие дальнобойные самострелы. Бомбарды и самопалы у степняков встречались реже. На двух повозках Виктор заметил пулеметные стволы.
Кое-где торчали небольшие ветряки. Установленные возле богатых шатров — на земле, а то и прямо в повозках, прицепах и кузовах, они смотрелись в пестром таборе кочевников несколько диковато. Ветряки были маломощными и их было немного, но какое-то количество энергии лопасти, вращающиеся на сильном степном ветру, все же производили.
* * *
Поставленные кругами куреня ордынских князьков и военачальников в свою очередь образовывали самый большой круг. Здесь, в самом центре лагеря, на вершине кургана высился огромный, как боярский терем, и пестрый, как праздничные одежды сибирской княгини, шатер. Над шатром торчал приметный бунчук, украшенный девятью белыми быконскими хвостами.
Крышу шатра и поставленной рядом автоповозки покрывали странного вида широкие и гладкие ячеистые панели, которые при внимательном рассмотрении оказались вовсе не пластиковыми кровельными щитками и не шкурами неизвестных мутантов.
— Батцэцэг, что это? — Виктор повернулся к толмачу.
— Солнечные батареи, — невозмутимо ответил тот.
— Ма-а-ать моя женщина! — не сдержался Костоправ.
— Все матери — женщины, — удивленно посмотрел на него кочевник. — Может быть, у мутантов и бывает по-другому. У людей — нет.
Лекарь, похоже, не расслышал его замечания. Костоправ во все глаза пялился на панели солнечных батарей.
— Слышь, Бац-бац, — вновь заговорил он, — это у вас Орда, блин, или передвижная лаборатория?
— Я не Бац-бац, я Батцэцэг, — сухо заметил ордынец. И лишь после этого объяснил: — В Китае кое-что уцелело после Бойни. И китайцы сохранили кое-какие знания. А сейчас те провинции Китая, которые не подвергались бомбардировкам, являются частью Орды. Там удалось найти несколько исправных батарей и подключить их.
«А у нас в княжестве такого добра нет, — не без зависти подумал Виктор. — Да и специалистов, способных обслуживать такое чудо техники, уже не осталось».
Они подъехали ближе, обогнули большой шатер справа, и Виктор с удивлением увидел вытянутый силуэт бронетранспортера, укрытого от солнца под плотным войлочным навесом. Странно… БТР — все-таки тяжелая машина. Она хороша в бою, но не очень практичная, да что там непрактичная — совершенно неподходящая для долгого похода. Даже для не очень долгого.
Если идет своим ходом — жрет уйму топлива, а с горючкой у степняков всегда была напряженка. Если же тянуть такую махину в упряжке — потребуется слишком много быконей, которых, к тому же, придется постоянно менять. Даже для выносливой степной скотинки тащить бронетехнику — тяжкая работа.
Нет, вообще-то в гараже при хоромах Великого Князя Сибирского тоже имелась пара БТРов и даже один танк. Но они предназначались исключительно для обороны города. А чтобы вот так… кочевать на бронетранспортере. Это мог позволить себе только очень могущественный, влиятельный и богатый ордынец.
У Виктора больше не оставалось сомнений в том, кому принадлежит здоровенный шатер с крышей из солнечных батарей и с тяжелой бронированной «кибиткой» у входа. Но Батцэцэг все же пояснил гостям:
— В великом гэре живет Великий хан.
С кургана, на котором стоял великий гэр Великого хана, съехал всадник. Наездник остановил своего быконя перед Солонгом.
Виктор узнал гонца, направленного к Удугу. Между посланцем и ордынским сотником состоялся короткий и негромкий разговор. Затем Солонг позвал Батцэцэга. Прозвучало еще несколько фраз на чужом языке. Толмач повернулся к Виктору.
— Удуг-хан хочет говорить с тобой, Золотой Викатар, — с неожиданной торжественностью объявил переводчик.
— Прямо сейчас? — Виктор удивился. Не ожидал он такого интереса к своей скромной персоне.
— Прямо сейчас.
— Хорошо, — Виктор пожал плечами. — Если хану надо, поговорим.
— Думаю, это надо и тебе тоже, — глубокомысленно заметил Батцэцэг. — И тебе это надо в первую очередь.
Глава 8
Прежде чем попасть в ханское жилище, пришлось пройти между кострами, разложенными у входного полога и вдохнуть густого вонючего дыма так, что аж глаза заслезились.
— Какого хрена? — недовольно пробурчал Костоправ.
— Огонь очищает души и помыслы, — скупо пояснил Батцэцэг. — В это верили наши предки. А предки были мудры.
«Вообще-то, судя по тому, что они сотворили с планетой, — не очень», — подумал Виктор. Хотя, может быть, толмач имел в виду предков, живших задолго до Бойни.
Многочисленная и молчаливая ханская стража, среди которой оказалось двое Стрельцов с автоматами, тщательно обыскала гостей и забрала оружие даже у Батцэцэга. Только после этого сибиряков пропустили к Удугу.
— Не наступайте на порог, — предупредил переводчик. — Тому, кто коснется ногой порога ханского гэра, сломают хребет.
— Это еще с какого перепугу? — не удержался от вопроса Костоправ.
— Таков обычай, — коротко ответил Батцэцэг. — Так поступали предки.
— Костоправ, делай, что велено, и не болтай лишнего, — осадил Виктор лекаря, вновь открывшего было рот. — Не забывай: мы сейчас не дома, а в гостях.
Через порог они переступали, высоко поднимая ноги. Смотрелось, наверное, это несколько нелепо, но уж лучше так. От греха подальше.
Деревянный каркас ханской юрты-гэра был составлен из прочных, наложенных друг на друга крест-накрест реек, соединенных в крупные секции. Длинные жерди и два толстых, высоких, как колонны, опорных столба поддерживали крышу. К каркасу крепился плотный войлок, которого, впрочем, почти не было видно: жилище хана и снаружи, и изнутри было обшито шкурами соболяка. Те же шкуры лежали и на полу поверх старых поролоновых и резиновых ковриков, синтетических паласов и вытканных уже после Бойни ковров.
В самом центре юрты на голом земляном пятачке стояла ржавая печка-буржуйка с трубой, выведенной наружу через дымоходное отверстие в крыше. Впрочем, сейчас огонь в печке не горел. На улице было не холодно, и обогревать помещение не требовалось.
Небо было пасмурным, и света из дымоходного отверстия внутрь попадало не очень много. Наверное, поэтому на потолке в путанице черных проводов тускло светились лампочки в треснувших абажурах. Электрические лампочки!
Виктор завороженно уставился на эти неживые искусственные и слабые огоньки. Не зря, ох не зря в Орде имелись солнечные батареи и ветряки. Но то ли они производили совсем уж мало энергии, чтобы полностью осветить весь огромный гэр, то ли электричество привык экономить даже Великий хан. Недостаток электрического освещения восполняли масляные светильники, развешанные по темным углам. Света хватало, чтобы разглядеть хозяина гэра.
