Джейк смотрел на меня тяжелым, давящим взглядом.
– Именно этим ты сейчас и занимаешься – торгуешься, повышаешь оплату. – Он криво ухмыльнулся. – Но я готов это сделать. Так в чем проблема?
Я сцепил для надежности пальцы.
– На каком языке мне сказать вам, что я не собираюсь продаваться? Чтобы вы наконец это поняли.
– У всего есть своя цена. У всех. У каждого, – ответил он убежденно.
– Но не всегда она выражается в деньгах.
– Тогда чего же ты хочешь?! – рявкнул Джейк, потеряв терпение. – Нацелился на все мое имущество?! Но все ты не получишь!
– Повторяю еще раз, – сказал я, призывая все свое терпение. – Вы сделали мне деловое предложение, я отказываюсь от него.
Из палатки вышла Тисса, привлеченная его гневным громким рыком. Обеспокоенно посмотрела на нас, но подойти не решилась.
– То есть ты говоришь мне – нет? Твой ответ – нет?! – продолжил Джейк громовым голосом.
– Именно так.
– Ладно, – сказал он, внезапно успокаиваясь. – Сначала доберемся до Лукулы. Там посмотрим.
Отошел и принялся укладывать свои вещи. Я начал собирать палатку.
– О каком предложении шла речь? – очень тихо спросила меня Тисса, делая вид, что помогает мне.
– Место Дика освободилось. Джейк решил, что я активно претендую на него.
– А ты не претендуешь?
Видимо, я посмотрел на нее достаточно выразительно, потому что Тисса, едва сдержав довольную улыбку, отвела взгляд.
– Извини. Совсем забыла о твоих принципах. Но я тебя предупреждала. Помнишь, в Ферче. Тебе нужно было вести себя осмотрительнее.
– Буду очень благодарен, если ты еще скажешь, как это сделать.
Она промолчала, ответив мне теплым, лучистым взглядом, легко коснулась моего рукава и отправилась складывать свой спальник.
Мы собрались довольно быстро, только Джейку в последний момент понадобилось достать что-то с самого дна своего рюкзака. Мы с Тиссой ждали его на краю тропы.
– Ты действительно не планируешь возвращаться? – спросила она сухо, не глядя на меня.
– Нет. В том мире для меня уже нет места.
– Глупо, – заявила девушка холодно и высокомерно.
– Да и тебе после этого путешествия там будет очень неуютно.
– Ты хочешь, чтобы я осталась здесь? – Она живо повернулась ко мне, подняла брови. – Ни за что.
Насмешливо фыркнула, и ее настроение явно улучшилось.
К нам подошел Джейк, и мы отправились дальше, мимо озера, скрытого туманом, все выше.
Подъем убил какое бы то ни было желание разговаривать и любоваться окружающими пейзажами. Джейк даже не сделал попытки достать фотоаппарат, чтобы заснять быстро ускользающую красоту утра. Свежесть и бодрость, обретенные после долгого отдыха и купания, сменились удушливой усталостью.
Через два часа внизу показалось озеро. Туман медленно отползал с него, открывая поверхность воды. Она отсвечивала красным. Видимо, розовые лучи утреннего солнца так отразились в ней.
После короткой передышки мы направились дальше.
Эта часть дороги мне не нравилась никогда. Даже днем здесь было холодно, мрачно, сыро. Свет казался настолько тусклым, что можно было не защищать глаза горными очками. Тропа тянулась по узкому карнизу. Справа от нее возвышалась скала, за которую изо всех сил цеплялись кусты, оплетая корнями камни, опасно нависающие сверху. Слева склон обрывался пропастью. С ее дна, утопающего в глухой тени, едва слышно доносился шум реки. Казалось, гигантский нож срезал часть горы, обрушив вниз россыпь острых камней.
По счастью, здесь больше не водили караваны эбо, иначе нам было бы некуда ступить, чтобы освободить им дорогу.
Мы шли всего несколько минут, как вдруг Джейк остановился.
– Что-то я устал, – заявил он, бросил палки и начал снимать рюкзак. – Передохнем.
– Это не самое лучшее место для отдыха, – ответил я. – Если пройти чуть дальше…
– А я хочу остановиться здесь, – произнес он со злобным упорством, перебив меня.
– Джейк, послушай. – Тисса, которая ушла чуть вперед, вернулась. Ненавязчиво протянула руку, чтобы коснуться его рукава. – Может быть, сделаем так, как сказал Рай?
Он проигнорировал ее предложение, пристально глядя на меня и ожидая реакции на свое требование. Я сбросил свой рюкзак, заметил, что девушка тоже освобождается от груза.
Не исключено, что Джейк действительно нуждался в отдыхе, но что-то подсказывало мне – он еще раз решил проверить на крепость мои нервы, желая получить очередное подтверждение своей теории опасности людей, наделенных душой.
– Джейк, вы правда устали или вновь пытаетесь переспорить меня?
Он молчал, продолжая вглядываться в мое лицо с выражением жадного внимания, словно стараясь прочитать мои мысли. Потом отвернулся и произнес, будто разговаривая сам с собой:
– Я долго размышлял в поисках верного решения. И, похоже, нашел его.
Он сделал шаг в сторону, оказавшись почти на самом краю обрыва, и, прежде чем я успел сказать, чтобы он отошел на безопасное расстояние, сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил нечто маленькое, блеснувшее сталью, и сказал со злорадным торжеством:
– А теперь, Райн, поговорим предельно откровенно.
Едва увидев этот металлический блеск, еще не успев понять, чем он мне грозит, я выхватил из ножен кухри.
На меня смотрел круглым черным глазом умещающийся в ладони пистолет. Значит, все это время Джейк был вооружен. То, о чем меня предупреждал Уолт, произошло.
Тисса застыла, глядя на оружие так, словно оно было ядовитой змеей, готовой ужалить.
– Полезный разговор произошел сегодня утром, не правда ли, Райн? – сказал мужчина насмешливо. – Я сделал тебе честное, щедрое предложение, но ты отказался. Хотя никаких причин для отказа не было. И только теперь я понял, в чем был ваш план. Твой и ее. – Он мотнул головой в сторону ошеломленной Тиссы.
– Какой план? О чем вы говорите, Джейк? – спросил я мягко.
– Твоя краля заманила меня в Кайлат. Целый месяц рассказывала про местные красоты. Настояла, чтобы мы полетели сюда. А здесь уже поджидал ее дружок – одушевленный. Со своими байками про мистику, горы и душевным обаянием. Заморочил мне голову. Хотели, чтобы я отдал ему все свое состояние? Свести меня с ума, как это произошло с Диком. Обвести вокруг пальца. И вы бы вернулись домой, чтобы вдвоем тратить мои деньги?
Он говорил, направляя поочередно пистолет мне в голову, грудь и живот, словно выискивая лучшую мишень.
– Джейк, послушай, это неправда. У меня и в мыслях не было ничего подобного, – произнесла Тисса проникновенно, но в ее голосе звучало отчаяние. – Я бы никогда не стала ничего замышлять против тебя.
