Книга Лифт в преисподнюю, страница 40. Автор книги Михаил Март

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Лифт в преисподнюю»

Cтраница 40

— К сожалению, узнал слишком поздно. Его бывшая жена обратилась на фирму, которую возглавлял Геннадий Устиныч, а они связались с нами. Кощунство. Человек пролежал десять дней в морге, и никто его не хватился. Кстати, в день его смерти я находился на расстоянии в пару километров от места трагедии. Мы должны были встретиться и думаю, что он ехал на встречу со мной в заповеднике «Три пескаря» на озере Кавголовское. Мы собрались с небольшой компанией поудить рыбку, но Геннадий Устинович так и не приехал. И не мог приехать, как выяснилось потом.

— К вашему ювелирному бизнесу Чаров имел какое-то отношение?

— Нет, никакого.

— А разве он не бывал с вами на аукционе в Лондоне, Амстердаме, Париже?

— Нет. Наши пути перекрещивались за границей, но по совпадению. Случайность, не более того.

Трифонов не хотел давить на Барзая. Фотографии с аукционов и счета из гостиниц ничего не доказывали. Что ему можно предъявить? Желаемого результата Трифонов не добьется.

— Что еще вас связывало с Чаровым?

— Я его душеприказчик, если можно так выразиться. Он вручил мне свое завещание. Кажется, его бывшая жена знает об этом. Секретарша говорила, что госпожа Чарова несколько раз звонила сюда, но меня не заставала на месте. Оставила свой домашний телефон, но я пока еще не звонил. Слишком занят. Догадываюсь, что ее интересует завещание. Но адресовано оно сыну, и я должен вручить документ ему.

— Можно взглянуть на это завещание?

— Конечно. Никакого секрета тут нет. — Барзай встал и направился к сейфу. — Геннадий Устинович завещал свою долю в компании «Русский Версаль» Андрею, но с некоторыми оговорками. Сын носит фамилию и отчество второго мужа матери. Чаров настаивает на перемене фамилии и отчества в соответствии со свидетельством о рождении. Он хочет, чтобы было продолжение рода. У него же появился внук.

Барзай подал бумаги Трифонову. Тот прочитал завещание и передал его Куприянову.

— А сын знал о завещании?

— Вероятно. Вроде бы у них был разговор на эту тему, и сын принял условия отца. Еще бы! Речь идет о десятках миллионов долларов. Фирма Чарова обещает выйти на международный уровень. Французские партнеры присылают в Россию оборудование. Сами понимаете, от такого лакомого куска ни один нормальный человек не откажется. Я пытался дозвониться до сына, но мне сказали, что он уехал на Кавказ кататься на лыжах.

— Хорошо. С этим вопросом мы разберемся. Теперь я хотел бы задать вам несколько неудобных вопросов. Они касаются вашего прошлого. С кем из тех, что вместе с вами сидели в исправительных колониях, вы поддерживаете отношения?

— С прошлым покончено раз и навсегда. Никаких связей.

— А вор в законе Рябой?

— Я уже забыл о таком. И вообще, стараюсь не думать об ошибках молодости.

— Хорошо, если так. Один из директоров ваших салонов и начальник мастерской некий господин Нодия очень похож на вашего сокамерника Гороняна по кличке Шмыга.

— Вы правы, Горонян ювелир от Бога. Золотая голова, золотые руки. Он мне нужен. Но Горонян не вор и не убийца. Он мастер. Да, я помог ему с пропиской в городе. Он взял фамилию матери, но сделано это официально, тут нет криминала. К тому же Горонян стар и вряд ли может интересовать вас как правонарушитель. Добросовестный мастер, не более того.

Трифонов понял, что дальнейший разговор ни к чему не приведет, они только теряют время. Пришлось откланяться и уйти.

Когда сыщики сели в машину, Трифонов назвал водителю адрес сына Чарова.

— Все правильно, Александр Иваныч, — потер руки Куприянов. — Я печенкой чувствую причастность Андрея к смерти отца. А теперь еще и наследство всплывает.

Трифонов ничего не ответил.

Дома застали Веронику и спящего в кроватке сына.

— Опять вы, дядя Саша. Нечего мне вам сказать. Андрей не звонил и не появлялся. Где он? Понятия не имею. Срок путевок заканчивается через три дня. С чего мне паниковать.

— Я знаю. Скажи, Ника, ты что-нибудь слышала о завещании отца Андрея? Ты же от меня много скрыла в первую нашу встречу.

— Он мне его показывал. Точнее, не так. Я сама нашла его на даче под клеенкой на столе. Спросила, что это, и только тогда он мне рассказал. Еще я знаю, что Андрей подал заявление в паспортный стол на замену фамилии и отчества. Родителям он об этом ничего не сказал.

— Где это завещание?

— Ксерокопия. Я же сказала, что на даче.

— О даче я слышу впервые, — удивился Трифонов.

— Как Мишка родился, Геннадий Устинович дал нам ключи. Сказал, что дача пока не оформлена, так как комплекс еще не достроен. А потом он нам ее подарит.

— Мы можем съездить туда?

— Пожалуйста. Сейчас я к тете Клаве зайду, соседке нашей, попрошу ее посидеть с ребенком и отвезу вас. Это недалеко.

За городом грязи было по колено. Сюрпризы начались сразу. К калитке шли очень отчетливые следы от кроссовок сорок третьего размера.

— Неужели Андрюшка приехал? — удивилась Ника. — Это его кроссовки. У нас с ним одинаковые, только размеры, конечно, разные.

На участке те же следы. Человек не раз приходил и уходил.

— Следы-то не однородные, Александр Иваныч. В разные дни оставлены. Одни совсем свежие, другие размазаны. Дождь третьего дня прошел.

Участок имел большие размеры, но просматривался хорошо, деревья были еще голые. Слева, возле забора, стояли фанерные мишени. Подошли ближе. Все выстрелы — в десятку.

— Это Андрей здесь стрельбище устроил? — спросил Трифонов Веронику.

— Да. Каждый день стреляет. У него тут целый арсенал оружия.

— Покажи.

Пошли в дом. Решетки на окнах, железная дверь с тремя замками. Так просто сюда не залезешь.

— Ключи только эти? — поинтересовался Куприянов.

— Нет, эти мои, а у Андрея свои.

— Они дома?

— Не знаю. Надо посмотреть. Мои в куртке лежали, я не лазила в стол.

— Когда ты здесь была в последний раз? — спросил Трифонов.

— До отъезда Андрея. Одна я боюсь ездить за город. Здесь придушат и никто не услышит. В такую погоду соседи сюда не приезжают. За зиму ни одного человека не видели.

— Мелкашка стреляет тихо, — рассуждал Куприянов, — никого выстрелами и летом не побеспокоишь. Рядом с городом — и такое безлюдье. Хорошее убежище.

Зашли в дом. И там следы на чистом полу. На столе черствый хлеб, чайник, кружка, шкурка от колбасы. На втором этаже в большой комнате ковер на стене и несколько винтовок. Трифонов достал платок и снял одну из них, с оптическим прицелом и лазерной наводкой.

— От ствола гарью несет. Вызывай, Куприянов, экспертов, здесь им хватит работенки. А пока выйдем на улицу, гильзы поищем.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация