— Ты права, Наташа. Одно бесспорно, работает очень серьезная и опасная организация. Ты меня натолкнула на интересную мысль.
— Поделись, пожалуйста, а то я все болтаю и болтаю, а ты, как улитка, весь в себе.
— Поделюсь. В Иордании многие высокопоставленные чиновники имеют свои гаремы, да и не только чиновники, и не только в Иордании. Но как арабский дипломат может договориться с русским дипломатом о поставках живого товара на арабские территории? Они должны очень хорошо знать друг друга. А где они могли подружиться? Только в окопах. Если каждый араб — солдат, то о наших дипломатах этого не скажешь. Но специалистов от нас там много побывало. Я говорю о военных. Даже мне пришлось. Кому-то из них пришла в голову идея, они ее обмусолили и воплотили в жизнь. Один делает свое дело на этой стороне, второй на Востоке. Но чтобы наладить такую машину в России, нужны не только власть и деньги, нужна голова и талант организатора. Начнем искать концы среди чиновников МИДа, имеющих воинские звания и опыт в военных делах. Круг сузится, если мы ограничимся арабскими странами. А если так, то все эти люди связаны с ФСБ. Еще проще.
— Проще? Борис усмехнулся.
— Я бывший полковник ФСБ. Уволен в запас несколько месяцев назад.
— У тебя же нога больная…
— Видишь ли, Наташа, в ФСБ служат не только разведчики и спецназовцы. Я инженер, разработчик, эксперт по оружию. Мне приходилось бывать везде, где испытывалось наше секретное оружие. Война — лучший полигон для испытаний. На одном таком меня ранили в ногу. Но в атаку я не ходил, руководил отделом в специальном НИИ. Так что нога моя работе не помеха. Ушел я не из-за ранения. После исчезновения Маши меня хватанул инсульт. Еле оправился. Теперь инвалид. Но нашему с тобой делу это не помеха. Я, как и раньше, в атаку идти не собираюсь. Начнем с разведки. Тут я не ас, но помогут специалисты, мои бывшие студенты, которых я учил пользоваться оружием. Теперь они сами с усами. Многие в большие начальники выбились.
Наташа с удивлением смотрела на Бориса и думала о том, каким обманчивым может быть первое впечатление.
3
В течение недели Наташа решила все проблемы с пропиской и документами. При наличии денег можно уладить любые проблемы в короткие сроки. Она сняла квартиру в спальном районе, купила водительские права и машину. Скромная квартирка, отечественная машина — все, как у всех. Но в чем она не могла себе отказать, так это в дорогой, качественной одежде.
Борис появился через неделю, с цветами и вином. Решили устроить скромное новоселье. Стол хозяйка накрыла скромный: русская закуска, отварная картошка и кулебяка с капустой, которую испекла сама. Борис улыбнулся:
— Поди, соскучилась по селедочке с огурчиками?
— Не то слово! Во время беременности селедка по ночам снилась. Слюной исходила при мысли о горбушке черного хлеба и наваристых щах. Теперь наверстываю упущенное, даже поправляться стала.
Сели за стол.
— Вино подождет. Лучше водочки, — предложила она.
— Конечно. С таким закусоном — только водка.
Выпили.
— Вижу по глазам, Боря, есть новости. Я права?
— Я же говорил, что в разведчики не гожусь. По моему лицу мысли читать можно.
— Тогда не томи, выкладывай.
— Хорошо. Ребята из управления мне помогли. Им можно доверять. Прощупывать почву я начал с поиска умерших. Точнее, погибших. Меня интересовали чиновники МИДа, ушедшие из жизни не по своей воле. Смысл моей идеи заключался в следующем. Люди, занимающиеся таким скользким и опасным бизнесом в течение нескольких лет, постоянно ходят по лезвию бритвы. Очень трудно держать равновесие, учитывая конвейерные поставки живого товара на Ближний Восток. Возможно, что я ошибаюсь, но нам необходима любая информация. В составленном нами досье не должно оставаться вопросов.
— Не томи, Борис.
— Четыре года назад умер военный атташе полковник Шибаршин. В начале февраля девяносто восьмого скончался от инфаркта в госпитале, спасти его не удалось. Шибаршин в свое время был военспецом, консультантом в Палестине. В марте того же года, месяц спустя, погиб Федашко, заместитель начальника отдела по культурным связям со странами Ближнего Востока. Глупо погиб. Упал с лестницы в собственном подъезде и сломал себе шею. Проходит еще две недели, и в конце марта погибает Сазонов. Курировал паспортно-визовую службу. Застрелился. Следствие пришло к выводу, что причина самоубийства — семейные обстоятельства. От него ушла жена. Осталось не ясным, где Сазонов взял револьвер со спиленными номерами. А в апреле из жизни уходит Зудов, один из отцов-основателей новых отношений и составителей взаимовыгодных догово-ров между Иорданией и Москвой. Его называли серым кардиналом. Он был помощником министра и его главным консультантом. От этого человека многое зависело. В том числе и назначение чиновников на ответственные посты. Зудову было около семидесяти лет, когда он погиб. Вошел в собственную квартиру, включил свет — раздался взрыв. От старика осталось мокрое место. Это стопроцентное убийство. Газовые конфорки были открыты, а окна закрыты. Квартира превратилась в газовый мешок. Искра — и взрыв. Преступление осталось не раскрытым. Вот такой расклад.
Борис вынул схему и, сдвинув тарелки, разложил ее на столе.
— Это иерархическая лестница в системе двусторонних связей между Иорданией и Россией. Сюда включены все действующие лица, в том числе и погибшие. Попробуем найти точки, где пути покойничков могли перекрещиваться в процессе их профессиональной деятельности. Начальник управления по культурным связям со странами Ближнего Востока и Средней Азии господин Вайсберг Илья Львович. Пятьдесят шесть лет. Неоднократно бывал в Иордании, начинал свою карьеру в качестве театрального режиссера, владеет несколькими иностранными языками. Руководил Новосибирским мюзик-холлом. Девочки, кордебалет и так далее. Выезжал на гастроли за рубеж, но в арабских странах театр не был. Позже работал в Министерстве культуры в инспекционном отделе и дошел до помощника министра по культурным связям с ближним зарубежьем, а потом и дальним. В Министерство иностранных дел приглашен в девяносто пятом году, сделал успешную карьеру, в девяносто восьмом стал руководителем управления. Делаем сноску: спустя месяц после его назначения заместитель Вайсберга Федашко падает с лестницы и ломает себе шею.
Есть и другой высокопоставленный чиновник, подходящий для нашего досье. Некий господин Гурвич Анатолий Васильевич. Полковник Комитета госбезопасности. Доступ к личному делу закрыт. Известно, что он был кадровиком в Комитете и на ту же должность поставлен в МИДе. Но есть утечка. Гурвич принимал участие в военных действиях на территории Палестины и готовил арабский десант. Как он попал в кадровики, никто не знает, но за хорошую службу туда не переводят. Чем меня заинтересовал Гурвич — он сел в кресло застрелившегося Сазонова двадцать седьмого марта девяносто восьмого года. Думаю, шла перестановка сил. Новоиспеченных начальников в их кресла сажал господин Зудов. Как только эти двое заняли свои должности, Зудов взорвался в своей квартире, а вскоре убивают троих мужчин: Льва Цейтлина, Марка Эпштейна и Александра Маркина. Их паспорта попадают в руки вербовщиков.
