— Даже три! — довольным тоном поправила его девушка. Одну из них впоследствии даже изъяли из мировой Сети, что бывает крайне редко. Она называлась: «Пирамида и черный квадрат». В ней я крепко врезала по так называемым «гениям» в области литературы, живописи и музыки, которые никогда гениями не были. Просто так кому-то когда-то очень хотелось из различных корпоративных интересов, но история все давно расставила по своим местам. А вы с некоторых пор пытаетесь поправить историю, пан Вайда!
Глава Совета выпрямился и нервно застучал пальцами по столу. Он демонстративно не обращал внимание на девушку, но чувствовалось, что ее присутствие его донельзя раздражает.
— Джон, я не собираюсь спорить с мессией. В конце-концов, все мы — его дети, и проводим в жизнь его программу переустройства мира. Здесь не может быть никаких сомнений и колебаний! Но все же наша Цитадель, как и любая другая, должны обладать определенной свободой действий. Мы имеем права сами решать, какие направления в науке, искусстве, образовании и так далее поддерживать и развивать, какие — временно отодвинуть в тень. Тем более мы вправе сами составлять учебные программы нашего Университета и подбирать преподавательский состав. А если надо, и менять то и другое — разумеется, по усмотрению Совета Цитадели! Цензура и давление извне нам не нужны, они несовместимы с истинной свободой!
— Януш, о чем ты говоришь? — поморщился Дилулло. — Никто и не думает посягать на вашу свободу действий! Однако все имеет свои пределы. За последние три года вы поменяли треть профессорско-преподавательского состава Университета, сменили добрую половину учебников. Те, кого вы вышвырнули с острова, естественно, обратились с жалобой к мессии. Надеюсь, они тоже имеют право на определенную свободу действий?
Пан Вайда сощурился и пристально посмотрел на посланника мессии.
— Джон, давайте напрямую — чего вы хотите? Я понял так, что Морган Чейн послал вас в качестве наблюдателя, чтобы вы, как говорится у нас на Земле, кое-где подтянули разболтанные гайки. Ради бога, наблюдайте, сколько влезет! А нам сейчас, честно говоря, не до инспекторов. Хорошо, если года за два мы залечим самые глубокие раны, а на полное восстановление Цитадели и Города Солнца уйдет не менее пяти лет. Сам знаешь: строить куда проще и быстрее, чем восстанавливать разрушенное…Но это произойдет только в случае, если кто-то нам поможет ресурсами, техникой и, конечно, деньгами. Большими деньгами! А они у вас есть?
Дилулло хотел было ответить, но его опередила Дениза. Вспыхнув от возмущения, она воскликнула:
— Опомнимтесь! Вы разговариваете не просто с мистером Дилулло, а с апостолом Джоном! Его имя будет звучать в Галактике тогда, когда от вашего рода не останется и воспоминания! Тем более, что ваш единственный сын… Ладно, не буду.
Глава Совета подскочил в кресле, словно ужаленный.
— Опять эти грязные намеки! Мисс Вебер, вы испытываете мое терпение. Читал я ваш пасквиль «Голубая пирамида», читал. Если вам поверить, что добрая треть членов Совета Цитадели — гомосексуалисты.
А среди деятелей культуры, особенно работающих в областях оперы и балета, вообще нет людей с нормальной сексуальной ориентацией. Бред, чистой воды бред!
Дениза расхохоталась:
— Ну конечно, бред. Будто я не бывала на тусовках вашей оперной элиты. Мужички-певуны смотрели на меня, как сквозь стекло, а от развратных баб прохода не было. В дамский туалет войти нельзя было спокойно!
— Мисс Вебер, помолчите! — сердито рявкнул Дилулло. — Януш, вы хотите делового разговора — что ж, я готов нему. Разумеется, мессия не мог предположить, что на вашу Цитадель будет совершено такое нападение, но, тем не менее я получил полномочия действовать по обстановке. А обстановка такова, что мне надо срочно обращаться к финансовым воротилам Земли и других планет Солнечной системы с просьбой о помощи. Думаю, они не откажут святому апостолу Джону!
Дениза ободряюще кивнула и показала большой палец. А глава Совета, напротив, помрачнел.
— Сомневаюсь, что финансовые воротилы станут вас слушать. Наша Цитадель, как и вообще вся культура, давно стоят у них поперек горла. До появления мессии именно они фактически правили Землей, а ныне оказались где-то на третьем плане. Особенно их возмущает, что мы заставляем их заниматься филантропической деятельностью, поощрять талантливых детей из низших слоев общества — то есть фактически, растить конкурентов своим собственным недоумкам. Так что далеко не факт, что денежные тузы согласятся раскошелиться.
— Согласятся, согласятся, — добродушно кивнул Дилулло. — Куда они денутся? Апостол Джон ведь может на них и осерчать. Апостол Джон может обратиться к населению Солнечной системы и от имени мессии поименно подвергнуть анафеме скупцов. Это очень дурно отразится на их бизнесе! Не говорю уже о том, что потомкам скупцов навечно будет закрыт путь в Университеты Цитаделей… Забыли про ваше самое оружие — так называемые «черные списки»?
— Ничего он не забыл, — из угла комнаты подала голос Дениза. — Помните, апостол, когда мы вошли в комнату, пан Вайда угрожал губернатору Крита от имени самого императора. Интересно, с какой это стати? Что, Шорр Кан принял его в штат своей дворцовой челяди? И кем же — полотером? Или надо брать выше?
Глава Совета побледнел, глаза его испуганно забегали из стороны в сторону. Впервые за много лет он потерял самообладание. «Неужто мое везение кончилось? — тоскливо подумал он. — Проклятый Дилулло, как же не вовремя он появился на Терре! Даже сам император ему не указ. Апостол… Да и какой из этого неотесанного чурбана апостол? Просто смешно. Да и греческая тога ему идет, как корове седло. Но… Черт побери, в Солнечной системе найдется немало недоумков, кто на самом деле готов увидеть в этом старом грешном наемнике чуть ли не святого. Как же глупы бывают обыватели!»
— Ну, не надо так сгущать краски, апостол Джон, — совладав с нервами, примирительно произнес пан Вайда. — У нас с императором действительно с недавних пор установились хорошие личные отношения. Да, формально все галактические Цитадели выведены из-под его юрисдикции, но ведь мы фактически соседи! Космический зонтик дворца помог нам остановить террористов, и это факт. А потом Шорр Кан по доброте душевной протянул мне свою руку. Что же здесь дурного? В таком отчаянном положении нам пригодится любая помощь…
Дилулло кивнул.
— Хорошо, я сам поговорю с императором. Мне уместнее просить у него помощь, чем вам, главе независимой Цитадели. Все-таки мы с Шорром — старые друзья! Короче, я немедленно включаюсь в работу вашего штаба. Финансы, техника, рабочие руки — я все обеспечу, можете не сомневаться, пан Вайда. У вас и своих забот хватит…
Дилулло поднялся с кресла, пожал руку ошеломленному поляку, а затем направился к выходу. Как ни странно, в его походке появилось что-то величественное. «Самое смешное, что я на самом деле могу сделать все, о чем обещал Янушу, — думал он, проходя вновь по гравитационной дорожке. — Почему такое мне не приходило раньше в мою дурную, седую голову? Наверное, за шесть слишком десятком я привык к простому парню по имени Джон Дилулло, опытном и в меру удачливом наемнике и космическом торговце. Но я-то уже в глазах многих людей совсем другой, и на мне лежит совсем другая ответственность. Только подумать, что я сегодня утром надрался, как портовый грузчик! Нет, вовремя господь мне послал Денизу, она мигом вправила мне мозги».
