— Он работал на Краснянского?
— Так или иначе, но в нашем клане должны быть люди Краснянского. Его информированность не может не удивлять. Это серьезные люди, и выявить их не так просто. Но есть боевики— камикадзе, которых используют на один заход. Они выполняют свой долг в нашем звене и не вызывают подозрений. И только в крайнем случае их используют как новогоднюю хлопушку с конфетти. Выстрелил и выбросил.
— Почему ты его не вычислил?
— Он хороший работник. Его не заслали, а завербовали. Каждому человеку можно наступить на мозоль, и тот не выдержит боли. К сожалению, у вас нет своих людей в лагере Краснянского, и мы не получали информации агентурного характера с той стороны. Я вносил вам предложения о создании соответствующей структуры, но вы встретили предложение без энтузиазма.
Хозяин оторвал взгляд от ковра и внимательно взглянул на своего слугу.
— Я хочу сам лично допросить убийцу. Приведи ко мне Дим-Дэнди. Живьем.
— Хорошо. Я распоряжусь…
— Распоряжаюсь здесь только я. Ты, и никто другой, найдешь мне убийцу и приведешь в этот кабинет. В кандалах. Если ты его не найдешь, то отвечать придется тебе. Ступай!
Побледневший холоп освободил помещение и покинул усадьбу. Гончему псу дали фору, а пес не мог заблудиться в пределах беговой дорожки. Проблема заключалась во времени, а не в сложностях поиска.
Боб Карлов облегченно вздохнул. Пронесло. Он ждал худшего. Когда его джип выезжал за ворота, в кабинет хозяина вошел еще один солдат из гвардии «бывших», уже немолодой, седовласый, немного прихрамывающий на правую ногу, с колючим взглядом человека, который никому не доверяет. Он уступал своим коллегам в силе и ловкости, но только не в уме и прозорливости.
— Послушай меня, Валет. Выводы Карлова мне не очень нравятся. Я знаю Дэнди два года. Это единственный парень, который еще не окрысился на весь белый свет и замечает зеленую травку на лугу. На зверское убийство он не способен, даже если вспомнить о его медалях за войну. Слишком все примитивно. Никто не знал, что мой сын выполнял роль агента в стане противника, а не был предателем своего отца. Его могли убить, если раскусили. Не берусь судить. Других причин нет. Но чутье мне подсказывает, будто мне хотят подсунуть крапленые карты. Там ли мы ищем? Я ждал от Карлова делового отчета, а он мне подбрасывает шестерку для расправы. Разберись в этой ситуации. Тихо, без лишнего шума, без нажима, и доложи о результатах.
Неожиданно босс вздрогнул и взглянул на Валета.
— И при чем здесь открытое окно?
Валет не вытягивался в струнку. Он устал выслуживаться и щелкать каблуками. Старый служака кивнул и тихо вышел из кабинета.
Теперь ситуация изменилась и стала смахивать больше на охоту, чем на бега. Кто-то кому-то ставил силки и устраивал ловушки. Оставалось только ждать и наблюдать.
7
Перед тем как отправиться к родственникам убитой, следователь Мамонов заехал в спортивный клуб, где работал Олег Коптев. Он разыскал старшего тренера и, представившись ему, попросил уделить немного времени. Они устроились в последнем ряду спортивного зала и, наблюдая за тренировкой баскетболистов, вели непринужденную беседу.
— Странно. Вот вы пришли, а я не удивился. Мне все время казалось, что Олегом заинтересуются органы. Даже не знаю почему. По сути дела, Олег хороший парень, великолепный спортсмен. Победы давались ему легко, без особых затрат. Это плохо. Он привык ходить в лаврах, но понятия не имел, как воспитывать в себе волю к победе и выматываться в изнурительных тренировках. Труд, настырность, воля обошли его стороной. Все, что нужно, он получил в подарок от природы. Везунок! Теперь, когда дни славы остались позади, парень растерялся и оказался у разбитого корыта. Стареющий чемпион — всегда неудачник. После звездной болезни и огромной коллекции кубков трудно сознавать, что никому не нужен. Червь одиночества сжирает человека изнутри. Оболочка блестит, а надломи — труха! Как правило, туг и заводят дружбу с водочкой.
Мамонов провел широкой ладонью по короткому седеющему ежику и, убедившись, что волосы на месте, сказал:
— Неудачник? Пожалуй, это не так. У него семья. Красивая богатая жена, дорогой автомобиль, шикарная дача. Тут одиночеством не пахнет.
— У чемпионов больное самолюбие и очень много гордости и амбиций. Они как дети: хрупкие и беззащитные. Ну а эта бабенка его в бараний рог скрутила. Он превратился в тряпку. Для офицера, чемпиона, красавца, наконец, такое обращение… Нет. Тут я с ним согласен.
Лучше водку пить. Кстати, подарок жены — шикарный лимузин — стоит в гараже. Он на нем не ездит. Его ребята подвозят. Вот он и сидел здесь, среди рядов, и пил втихаря с дружками-собутыльниками. Только они и могут восхищаться его былыми заслугами. А для него нет бальзама слаще, чем признание. Наслушается восторгов в свой адрес и идет домой посуду мыть и жратву готовить для своей ночной пташки. Гуляет, стерва, в открытую, а он ей кофе в постель подает.
— А вы видели его жену?
— Никогда. Ребята видели издали. Куда там! Королева!
— Вот я из-за нее и пришел. Кто-то ее убил вчера днем. Я не хочу наводить тень на плетень, но мне необходимо знать все и обо всех, иначе я не смогу разложить все по полочкам.
— Вот тебе на! — Полнеющий, лысеющий пожилой человек в спортивном шерстяном костюме, где все еще сверкал герб Советского Союза и выделялись белые буквы «СССР», хлопнул себя по коленкам. — Вот тебе на! Да как же это? Да такая женщина сама кого угодно…
— Потом ее обсудим. Сейчас важна не она, а ее окружение. Вчера Олег работал?
— Тут вот какое дело. Он ждал ее приезда из командировки. Готовился. Вечно она ему кучу дел наваливает. А тут за день до приезда пришел мрачнее тучи. Под глазами синяки, белки красные, ничего не слышит. Весь в себе. Ни черта не делал, команда сама работала. Вчера тоже сам не свой ходил. Смотрю, к полудню его ханыги объявились, ну он с ними сюда вот, на зады подался. Я промолчал. Не люблю в чужие дела лезть. А спустя час глядь, а их след простыл. Никого. Пошли добавить.
— Вечером к нему заходил наш сотрудник. Олег вел себя взволнованно, но был трезвым. Его возили на опознание. Можно предположить, что его приятели не только водку пьют.
— Чего же он сегодня на работу не пришел?
— Меня ждет. Я обещал приехать к ним сегодня утром. Так что причина уважительная. Вы вот что скажите. Как мне этих дружков разыскать?
— Они приходят без расписания. То по нескольку дней здесь ошиваются, а то месяц не видишь.
— Может, иногородние?
— На улице я их не встречал. На спортсменов не похожи. Морды — не приведи Господь! Одним словам — ханыги! И вот еще что мне в голову пришло… Не мог Олег человека убить! Только сейчас до меня дошло. Если бы она его вышибла, то он спился бы, но под дверь скулить не пошел бы. Убить человека, это, брат ты мой, в крови сидеть должно! А главное, любит он эту бабу.
