Левин скрипел зубами. Сколько сил, таланта, времени ушло на создание ювелирной коллекции! Он рисковал всем. Репутацией, работой, деньгами и, наконец, свободой. И что же? Маленькая ничтожная тварь выбила его из седла и оставила на обочине. Нет. С такими условиями согласиться невозможно. Его не просто вышвырнули на улицу, его подвели к гильотине и обрезали воротничок. Малейшая оплошность — и взрыва не избежать.
— Готовьте документы, — прогнусавил проходящий мимо тип.
Где-то впереди, за пять-шесть машин, медленно двигалась группа из четырех человек с двумя собаками. Каждый автомобиль обнюхивался и обыскивался.
Левин положил портфель на колени и открыл его. Сорочки, пижама, электробритва… Ни документов, ни денег на месте не оказалось. Он высыпал вещи на соседнее сиденье, но поиски ни к чему не привели.
— Нинка! Стерва! Гадюка! И как я только забыл о ней. Пригрел змею… Что она затеяла? Может, в дневнике была запись о сокровищах? И эта дура теперь все знает и решила вернуться в Москву и откопать клад? И как он не подумал об этом? Почему он гнушался Дашкиными записями? Павлин самодовольный! Упустил!
Патруль приближался.
Левин открыл отделение для перчаток и увидел свой пистолет. Он вздрогнул. Как он мог оказаться здесь? Гадать не имело смысла. Оружие необходимо выбросить. Левин вынул пушку из бардачка и сунул ее за пояс брюк у спины. Если здесь пистолет, то, может, и сумка где-то завалялась?
Адвокат вынул ключи из зажигания и вышел из машины. Очередь вытянулась на километр. Машины стояли, уткнувшись носом во впереди стоящий автомобиль. Чтобы подобраться к багажнику, он вынужден был облаять водителя «пежо», стоявшего следом. Тому удалось сдать назад на десять сантиметров. Это предел. Продолжая изрыгать проклятия, Левин вставил в багажник ключ и откинул крышку.
Кошмарный спертый запах ударил ему в нос. От отпрянул, но тут же застыл в оцепенении. Растерянность длилась слишком долго. Труп Нины с окровавленной головой выглядел ужасно. Руки сработали быстрее, чем возникла мысль. Багажник захлопнулся. Левин осмотрелся. У него дрожали колени, а ступни налились свинцом. Он не мог пошевелиться.
Таможенники приближались. Собаки гавкали и прыгали в машины. Левин уже чувствовал металл наручников на запястьях. Пот стекал по лицу и заливал глаза. Глотка пересохла.
Люди в форме находились через машину. Теперь почему-то они действовали слишком быстро. Внезапно сработал невидимый механизм во внутреннем блоке самосохранения, и Левин сделал шаг в сторону. Он вышел на шоссе и направился в конец очереди.
— Эй, псих! Ты куда поперся? Таможня идет.
Левин обернулся. Обруганный им водитель «пежо» с недоумением смотрел ему вслед.
— Поссать!
Он отвернулся и продолжил путь. Оглядываться он боялся, ему казалось, что за ним кто-то идет. Его трясло, словно в лихорадке. Сдерживающие центры отказали, и светлые брюки стали мокрыми. Теперь от него исходил едкий запах мочи.
В десяти шагах на противоположной стороне стоял автобус. Пассажиры с активным напором пытались утрамбоваться в железной коробке. Водитель ругался в микрофон, но не решался тронуться с места. Встречный поток, выстроенный в очередь, мешал объехать неуклюжий транспорт. За автобусом встал «каблучок», а следом самосвал. Машины начали гудеть.
Левин действовал не думая, он подчинялся внутреннему голосу. Уцепившись за борт самосвала, он подтянулся и перевалился в кузов. В отличие от автобуса здесь никто не толкался, однако дно стальной раковины сохранило остатки цемента. Мокрые брюки тут же прилипли к сыпучей смеси.
Когда машина тронулась, его сорвало с места и он откатился назад, уткнувшись в холодный борт. Адвокат выглядел, как обвалянная в тесте сосиска, которую будут запекать в духовке.
Таможенник склонился над окошком водителя и сказал: «Документы».
Ответа не последовало. В машине остались портфель, разбросанные вещи и пачка сигарет.
4
Оперативный штаб по розыску перенесли в Управление внутренних дел Белгорода. Руководство решило не менять коней на переправе, и дело вел все тот же майор. Важный начальник похлопал его по плечу и понимающе кивнул, мол, дерзай, приятель. Другой начальник подбросил новую версию, или ту, с которой никто не соглашался ранее, но теперь ставшую серьезной и чуть ли не основной. Идея заключалась в следующем: труп, повешенный в лесу, принадлежал к клану наркодельцов. Очевидно, они что-то не поделили и уничтожили конкурента. Этим объяснялся срыв сделки, намеченной на вчерашний день в комплексе «Витязь». С этим можно соглашаться или нет, но майору подбросили еще один труп. До кучи. Дело дохлое, пусть лежит вместе с погромом в турцентре. Сейчас все можно пустить под одну гребенку. Майор получил в помощь еще пять человек и взвалил на плечи непомерный груз.
На столе затрещал телефон. Оперативник снял трубку, несколько секунд слушал, затем передал ее майору.
— Звонит какой-то доктор Бугров.
— Его нам только не хватало.
Начальник, с красными глазами и колючим
подбородком, нехотя взял трубку.
— Добрый день. Извините, майор, это Бугров из Обояньской больницы. Вы помните о сбежавшей девушке?
— Ну конечно. Мы ее ищем.
— У меня неприятная новость. Поиски придется усилить. Мы знаем, как она сбежала.
— Какое это имеет значение? Мне уже докладывали о возможных вариантах.
— Имеет значение. Очень важное. Вы, если помните, просили обеспечить безопасность. Мы поместили ее на пятом этаже в инфекционном отделении. Там к тому времени сделали дезинфекцию, и весь этаж пустовал. Из этого помещения в Москву были переправлены дети, доставленные к нам из санатория. Тридцать восемь подростков. Диагноз — тропическая чесотка. В нашей стране эта болезнь неизвестна. Завезенная зараза. Один ребенок привез инфекцию после путешествия родителей по Африке. Мы ничего с ними сделать не смогли. В Москве посуетились и заказали сыворотку за кордоном. Мы тут же переправили детей в столицу. Болезнь очень опасна. Нужны срочные меры. Человек погибает в течение трех недель. Родители мальчика умерли.
— Минуточку, доктор. Вы только что сказали, что сделали дезинфекцию на этаже и больных там не осталось. В чем проблема?
— Совершенно верно. Но мы не переправили белье на дезинфекцию. Его следовало бы сжечь, но у нас нет средств для приобретения нового. Простыни и наволочки хранились в корзинах и находились под замком. Нам позвонили с химической фабрики и сообщили, что в грязном белье найдены серебряная пудреница и косметичка. Грузчики подтвердили, что видели в машине девушку, похожую на беглянку. Она ушла с фабрики через щель в заборе. Нет сомнений, она сбежала, прикрывшись зараженным бельем. Ее контакт с людьми может привести к катастрофе. И если мы не поможем ей в течение двух недель, девушка погибнет.
— Какие симптомы болезни? Как можно ее распознать?
