— Поэтому ты теперь безработная, — констатировала
жестокая Люся. — Ну, и какова же твоя версия?
— Я думаю, под вывеской «КЛС» скрывается настоящая
киллерская контора. Вот это по-нашему, по-российски! По крайней мере, похоже на
правду. Там нанимают убийц, чтобы разделываться с неугодными людьми.
— И кто же кого нанял в наших двух случаях? —
хмыкнула Люся.
— Не знаю. Может быть, бедные родственники решили
завладеть наследством богатых родственников и заказали их? Смотри: Макар был
адвокатом и отнюдь де бедствовал. И муж Инги Харузиной занимался бизнесом. У
Мерлужиных детей не было, и, похоже, у Инги с ее мужем тоже. Хотя точно я не
знаю. Две супружеские пары подряд — вряд ли просто совпадение. Надо над этим
хорошенько подумать. И вообще: киллерская контора нравится мне гораздо больше,
чем «Клуб самоубийц». Здесь больше правды жизни.
— Но при чем здесь ты?
— Не знаю. Может, усатый увидел, что Любочка передала
мне какую-то записку, и решил выяснить, что в ней? Не подозреваю ли я чего
плохого? Начал подсылать ко мне мужиков…
— Нет, тут неувязка, — решительно заявила Люся,
снова налегая на коньяк.
— Говори, — разрешила Настя.
— Насколько я понимаю, когда на твоем пути возник Иван,
Любочка была жива. И ваша встреча в ресторане еще не состоялась. А это
противоречит выстроенной тобой версии с подосланными мужчинами. Не просто
противоречит — перечеркивает ее.
— Но если это дьявольский план, разработанный
человеком-пауком, то он предвидел, что Любочка умрет! И заранее подослал Ивана!
— А зачем?
— Ну… Следить.
— Зачем за тобой следить?
— Затем, что я занялась расследованием, стала искать
«КЛС» и Ясюкевича.
— Откуда человек-паук мог заранее знать, что ты
займешься расследованием? До твоей встречи с Любочкой, до того, как она
передала тебе записку, о которой человек-паук вообще вряд ли знает?
— Может, он просто надеялся на то, что я влезу в это
дело? Заметь: это Иван выбрал тот ресторан, где мы столкнулись с Любочкой.
— Какой бред, — с чувством сказала Люся. —
Никто никогда не может загадать, что сделает или чего не сделает женщина.
— Ты права, — поникла Настя.
Чтобы взбодрить ее, Люся налила еще по рюмочке коньяка.
— Вот что этот человек-паук сделал заранее, так это
отвел тебе в деле какую-то роль. И мы до сих пор не поняли, какую. Ты не
боишься?
— Еще как боюсь! Но при этом мне совершенно не светит
выступать в роли жертвы, которую во что-то впутали, а она и лапки кверху
задрала. Он считает, что я без мозгов. Что ж! Пусть пребывает в этом
заблуждении и дальше. А я стану действовать.
Люся проявила себя настоящей подругой и спросила:
— Чем я могу тебе помочь?
Глаза ее горели храбростью, и Настя поняла, что благодаря
коньяку подруга уже снялась с тормоза.
Впрочем, она и сама чувствовала себя как никогда смелой.
— Ты и в самом деле можешь мне помочь! — сообщила
она важно. — Давай вдвоем выведем эту «КЛС» на чистую воду!
— Давай, — тотчас же согласилась Люся. — А
как?
— Я дам тебе денег, ты позвонишь на фирму и вызовешь
уборщиков. Когда они приедут, мы дадим им понять, что ты мечтаешь избавиться от
собственного мужа. Вскользь брошенные намеки, то-се… Если это действительно
киллерская контора, уборщики донесут руководству, и оно с тобой свяжется.
— А ты не преувеличивашь? Думаешь, они вот так находят
клиентов?
— Люся, попытка — не пытка. Под лежачий камень вода не
течет, разве ты не в курсе? Мы должны что-то делать, иначе что-нибудь сделают с
нами.
— С тобой, — поправила ее Люся.
— Хорошо, со мной.
— А если тебя убьют? — спросила Люся, испуганно
моргая.
— Пусть лучше меня убьют за то, что я что-то
предпринимала, а не за то, что не предпринимала ничего.
— Давай позвоним туда прямо сейчас!
— Давай!
Обе были уже в таком состоянии, что сговориться им ничего не
стоило. Настя достала визитку фирмы, а Люся набрала номер и вызвалась
разговаривать.
— У меня близнецы, — пьяным голосом сообщила она
девушке, принимавшей заказы. — Целых два года они стремились уничтожить
все ковровые покрытия в доме. Им это не удалось. И у нас все еще есть что
почистить.
— Семьдесят рублей за квадратный метр" —
предупредила девушка.
— А когда приедут ваши люди?
— Завтра вас устроит?
— Да. Давайте завтра утром. В десять, — сказала
Люся и продиктовала адрес, не представляя себе, в каком она будет находиться
состоянии к тому времени.
Они долго вырывали будильник друг у друга из рук, потом
все-таки завели его на девять, решив, что часа на то, чтобы умыться и
позавтракать, им хватит с лихвой.
Но когда наутро будильник зазвонил, выяснилось, что ни о
каком завтраке не может быть и речи.
— Такое впечатление, что накануне мне вскрыли голову и
навалили туда камней, — простонала Люся и побрела в душ, рассчитывая с его
помощью прийти в норму. Ничего не вышло.
Когда она вошла в кухню, Настя сидела за столом, вперив
недвижный взор в сахарницу На лице у нее застыла мировая скорбь, а волосы
завились колечками и торчали в разные стороны.
— Хочешь кофе? — выговорила Люся, еле-еле ворочая
шуршащим языком в сухом рту.
— А у тебя больше ничего не осталось?
— Есть бутылка шампанского.
— Тащи ее сюда! Да побыстрей.
После шампанского дела пошли веселее. Солнце больше не
резало глаза, во рту появилась слюна, а в сердцах — боевой задор.
— Скоро должны подъехать. — Люся потирала руки, то
и дело выглядывая в окно. — А если они попадутся на удочку, что станем
делать?
— Я позвоню Маслову, а он подскажет, как действовать
правильно. Думаю, милиция их повяжет. — Настя по-гусарски широко махнула
рукой.
На самом деле так далеко она не заглядывала.
Глава 7
Получив указания Ерасова, его помощник Леша Алексеев
несколько минут неподвижно сидел за столом. Безвредная конторская внешность
Леши могла ввести в заблуждение кого угодно: тощий, угловатый, слегка сутулый,
он никому и никогда не казался опасным. И никто и никогда не мог узнать, о чем
он думает.
Сейчас он думал о своем задании. Убрать Маслова — коротко и
ясно. Где это лучше сделать? На подготовку времени ему не дали. Впрочем, как
всегда. Это Ясюкевич со своей командой неделями готовит мизансцены, разрабатывает
сценарии, печется о деталях. Ему же ведено действовать по-ковбойски. Первым
делом необходимо проверить сотовый телефон адвоката. И никому ведь не поручишь
— придется бегать самому.
