Весь день и всю ночь Парцелиус просидел за чтением книги. Он даже забыл о еде и не отзывался, когда в дверь лаборатории несколько раз почтительно стучали. С первыми рассветными лучами он разбудил Керка, старшего и самого опытного из гномов. Алхимик сказал, что хочет отправиться вместе с ним за нужными для волшебства минералами, и приказал гному захватить с собой кирку и лопату. А сам Парцелиус погрузил на спину верного Васила корзины, сплетенные лешими, и приказал василиску взять курс на север, к Кругосветным горам.
Вернулся лорд только через два дня, весь перемазанный и перепачканный, но очень довольный. Корзины были наполнены различными минералами и рудами металлов. Керк помог алхимику разыскать серу, магний, железо, хрусталь и много-много другого, необходимого для опытов. Тролли немедленно начали переносить корзины в лабораторию.
Войдя во дворец, Парцелиус остановился в удивлении. Оказалось, что Дол и джинны уже притащили из Желтого дворца первую партию мебели и ковров и свалили все в кучу посреди пиршественного зала.
Лорд озадаченно почесал затылок.
— И зачем мне все это? — буркнул он. Сколько всякого хлама, и ничего полезного для науки…
Сопровождавший его леший Олр пожал плечами:
— Ты же сам приказал это сделать, господин.
— Знаю, что приказал, — поморщился Парцелиус. — А вот теперь сам жалею. Хотя… пожалуй, кое-что я отберу для своей спальни. Например, вот этот диван. И тот платяной шкаф. И вот эти два ковра… И кресла мне тоже пригодятся. Прикажи троллям все это перенести ко мне, наверх. А теперь я хочу узнать свежие новости. Эй, Гекта, где ты?
— Здесь, здесь! — защебетала сорока, влетая в одно из окон. — Я разузнала много всяких новостей! Все расскажу, только разреши, хозяин, взять хоть что-нибудь из вещей в мое гнездо. Там ведь у меня совсем ничего нет, одни ветки. Бедная я, бедная!
Леший нахмурился и погрозил Гекте кулаком.
— Не верь ей, хозяин! Эта птица — самая большая воронка, какую я только видывал. Она уже много чего утащила из утвари, особенно серебряных ложек и вилок. Ох и жадна!
— Сам такой, сам такой, — затараторила сорока, кружа под потолком. — А кто украл самый красивый ковер? А кто перетащил в свою конуру стул и кресло? И на что тебе все это, старому лесному пню?
Парцелиус сердито нахмурился.
— Хватит болтать, вы, оба! — прикрикнул он. — Даже голова от вас разболелась. И не вздумайте заниматься мародерством, ясно? Когда я обставлю дворец, тогда и берите из оставшегося, что хотите. А пока ведите себя, как и подобает слугам лорда Желтой страны!
Парцелиус подождал, пока тролли под руководством Олра перенесли на второй этаж обеденный стол и стул, а потом направился в свои покои. На его лице сияла довольная улыбка. Ему очень нравилась роль правителя. Устроившись возле окна, он пообедал жареной рыбой и фруктами. А сорока тем временем поведала ему о последних новостях.
Они были и хорошими, и плохими. Оказалось, что Стелла, Элли и Корина так и не объявились. Ни одна из вездесущих птиц не видела их, а это означало, что три волшебницы, похоже, на самом деле покинули край Торна. Да и Страшила с Дровосеком, Алармом и медвежонком Томом куда-то сгинули. Их видели в Голубой стране возле желтой дороги, а потом они как сквозь землю провалились.
Это были радостные вести. На такую удачу Парцелиус и не рассчитывал! И даже сообщение Гекты о том, что Дурбан и его товарищи построили на западе Желтой страны, возле Дубового леса, красивый город, не расстроило его. Тем более не взволновал алхимика рассказ о новой королеве Розовой страны Агнет.
— Она что же, тоже волшебница? — поинтересовался Парцелиус, выпив под конец обеда кружку брусничного сока.
— Да вроде нет, — прострекотала сорока, жадно поглядывая на серебряные вилку и нож, которые также были принесены из Желтого дворца. — Эту Агнет не поймешь. Но у нее есть Золотая Шапка, и ей служат Летучие Обезьяны.
— Ах, обезьяны, — равнодушно произнес Парцелиус, широко зевнув. — Мартышки, что ли? Или макаки? Видал я в молодости обезьян, видал. Глупые, ничтожные создания. Так что о них и разговаривать не стоит. Ну что ж, по-моему, все идет к лучшему. Только вот рыба мне надоела. Неужели нельзя приготовить что-нибудь повкуснее? Например, жареные грибы, белые или трюфели. Ведь в Желтой стране, кажется, растут грибы?
— Растут, да еще как, — согласилась сорока. — В лесах их хоть косой коси! Только я грибы собирать не умею.
— Ладно, поручу это лешим, — еще раз зевнул Парцелиус. — Да, еще скажи Дрому, чтобы зашел ко мне после заката. А я пойду вздремну часок-другой. Уж больно натрудился в горах, словно какой-нибудь рудокоп.
Он поднялся с кресла и отправился в спальню. Там уже стоял диван, а пол украшал красивый ковер. Алхимик лег, даже не сняв пыльных сапог, и сразу же захрапел. А сорока, не удержавшись, вспорхнула на стол, схватила крепким клювом серебряную вилку и вылетела в окно.
Вечером, как следует выспавшись, Парцелиус принялся за работу. Он достал из своего бездонного ящика стеклянные колбы, фарфоровые чашки и медные котелки, щипцы, пилы и молотки разных размеров и прочие инструменты. Затем он разжег огонь в печи и стал размалывать медным пестиком в чугунном котелке куски различных минералов. Работа была не из легких, но привычной для алхимика. От удовольствия он даже мурлыкал себе под нос одну из любимых песенок.
Отмерив на весах нужные количества различных минералов, горбун высыпал их в большую фарфоровую чашку и стал тщательно смешивать деревянной ложкой. Пересыпав содержимое в медный котелок, он повесил его над огнем и стал ждать. В это время в дверь осторожно постучали.
— Входите! — крикнул Парцелиус.
— Я не могу, — послышался голос Дрома.
— Это еще почему?
— Дверь… дверь слишком тяжелая.
Алхимик ухмыльнулся и впустил железного малыша в комнату. Тот изумленно вытаращил глаза, озираясь по сторонам.
— Что, никогда не видел лаборатории? — снисходительно спросил Парцелиус. — Это тебе не какое-нибудь дремучее волшебство, не дурацкие заклинания, а наука, понял?
— Не-ет, — покачал головой Дром. — А что эта самая наука может?
— Например, сделать тебя снова великаном. Хочешь? Тогда стой тихо и жди. Еще немного, и ускоритель роста будет готов!
Алхимик помешал ложкой в котелке. В комнате стало совсем жарко, но Парцелиус даже не замечал этого. Выждав еще некоторое время, он высыпал в котелок горстку серы. Тотчас вспыхнуло желтое пламя, и воздух наполнился удушливым дымом. Парцелиус отбежал к окну, где дышать было полегче.
— Кажется, немного переборщил, — озадаченно пробормотал он. — Ничего, кашу маслом не испортишь.
