Когда это безумие закончилось, и они пришли в себя, солнце висело над горизонтом. Артем посмотрел на настенные ходики с двумя гирьками на цепочках. Получалось, что они провели в доме у Ани больше десяти часов. Ну и ладно! — подумал он расслабленно, решив никуда не спешить. Раз Незванов не ищет его, значит, тоже никуда не торопится. Обняв девушку за плечи, он снова притянул ее к себе, но она ловко выскользнула из объятий, оперлась локтями ему на грудь и, глядя в глаза, сказала:
— Все, хватит!
Помолчала немного и добавила, загадочно улыбаясь:
— Как странно! Все повторяется!
— Что повторяется? — спросил Артем, хотя отлично понял, что она хотела сказать.
— Все! — повторила Аня. — Все, как у мамы и бабушки. Вот и я стала скво… Потом все это кончится, район откроется, и ты уедешь в свою Москву. Навсегда. А я останусь здесь, у меня родится девочка, и я назову ее Зоей, как звали маму…
— Что ты говоришь, — Артем даже слегка рассердился на нее. — Я…
— Тс-с-с! — Аня приложила палец к его губам. — Молчи, не разрушай сказку…
Она о чем-то задумалась, и ее глаза потемнели.
— Ты воевал? — спросила она неожиданно.
— Пришлось, — нехотя ответил Артем, предвидя следующий вопрос, на который ему совсем не хотелось отвечать.
— И тебе… приходилось убивать людей?
— Да, — жестко ответил он, прислонил подушку к спинке кровати и сел, опершись на нее спиной. — Только на войне не принято считать противника человеком. Это враг, который обязательно убьет тебя, если ты не убьешь его.
— Извини, я не хотела тебя обидеть. Но… что ты думаешь об этом сейчас?
— Сейчас — не знаю! — честно признался Артем. — Думаю часто, но ничего еще не решил. — И, невесело усмехнувшись, добавил: — Одно знаю, в рай мне точно не попасть, грехи не пустят. Спецназовцам туда дорога заказана.
— Ой! — Аня вдруг вскрикнула совсем по-детски, вскочила с кровати, прикрываясь подхваченным платьем, и выбежала из комнаты, шлепая босыми ногами.
— Я же тебя накормить обещала! — долетел ее голос из кухни. — Поставила кастрюлю на плиту… Слава богу, что огонь погас, а то бы все мясо сгорело.
Артем быстро, как по тревоге, оделся и вышел на кухню.
— Смотри, еще бы чуть-чуть…
Артем заглянул в кастрюлю с мясом и увидел, что давно уже остывшего бульона там осталось на донышке. Действительно, оставалось чуть-чуть.
— Ничего, — успокоил он девушку. — Зато мясо наверняка мягкое получилось.
— Ты подожди в комнате, я себя в порядок приведу, — попросила Аня. — Это недолго. А потом возьмем кастрюлю и пойдем к дяде Егору, он, наверное, уже вернулся. Там и поужинаем.
— Я лучше подожду тебя на улице, — сказал Артем. — Воздухом подышу.
— Хорошо. Я скоро.
Артем вышел из дома и усмехнулся, почувствовав на себе чьи-то любопытные взгляды. Людей на улице не было, значит, смотрели из окон. Вот уж, действительно, в селе все всё знают!
Аню долго ждать не пришлось. Через несколько минут она сбежала с крыльца, свежая и румяная.
Егор Афанасьевич действительно уже пришел, но в таком состоянии, что накормить его не было ни малейшей надежды. Кое-как умудрившись снять сапоги, он завалился на кровать прямо в одежде и теперь громко храпел, распространяя по комнате запах перегара.
— Ну, вот, — огорчилась Аня. — Опять… Ладно, пусть спит, а мы поужинаем, и ему оставим. Проснется — поест. Он с похмелья всегда кушает хорошо.
Они уже заканчивали ужин, когда пришел Незванов.
— А-а, голубки! — директор тоже был явно навеселе. — Приятного аппетита!
— Спасибо! — сдержанно ответил Бестужев, которому совсем не понравился тон Ивана Петровича.
— Ну ладно, ладно, не обижайся! — дружелюбно улыбнулся Незванов.
— Да я и не обижаюсь, — стараясь сохранить на лице равнодушное выражение, ответил Артем. — Как прошли переговоры?
— На высшем уровне! Только пить он ни хрена не умеет, хоть и миллионер…
— Может быть, покушаете с нами? — предложила Аня.
— Ну, уж нет! — Иван Петрович отрицательно помотал головой, потом приложил ребро ладони к горлу. — У меня закуска вот где стоит, а выпивка еще выше! Вот что, капитан, давай полетим завтра, а сейчас я спать… А ты?
— А я девушку провожу, — ответил Артем.
Аня ушла на кухню мыть посуду, а Незванов, наклонившись к Бестужеву, прошептал ему на ухо:
— Ты где ночевать будешь?
— Не знаю пока, — пожал плечами Артем.
— Молодец! — Незванов хлопнул его по плечу и громко сказал:
— Уважаю я тебя, капитан! Один ты на всем прииске передо мной не тянешься. Если бы ты знал, как все это надоело!
Артем не видел смысла в выяснении отношений на уровне: «Ты меня уважаешь?», поэтому молча вышел вслед за Аней. Когда они уже открыли входную дверь, из дома донесся голос директора:
— Вылетаем в семь часов, не опаздывай!
…Под утро, когда комнату ярко осветило вставшее солнце, Аня спросила:
— Можно, я провожу тебя к самолету?
— Конечно, — ответил Артем. — А почему ты спрашиваешь?
— Я хочу, чтобы нас увидел Роман.
— Какой еще Роман?
— Пройдисвит. Он давно ко мне пристает, не дает прохода. Зовет к себе жить. Но зачем он мне, когда на свете живешь ты? — и девушка прижалась к его плечу. — А когда он увидит тебя со мной, сразу отстанет. Тут у нас все про тебя знают, и то, как ты Хатагай-Хаю завоевал…
— Не переживай, — улыбнулся Артем. — Вот отвезу директора и через пару дней приеду на катере, заберу тебя с собой.
— Куда? — грустно посмотрела на него Аня.
— Как куда? — широко улыбнулся Артем. — Будешь жить со мной! Я не собираюсь с тобой расставаться. Да и что тебя здесь держит?
— Дети… — потупила глаза девушка.
— Какие еще дети? — опешил Бестужев.
— Мои ученики. Я ведь теперь единственная учительница в селе. Что же им, расти неграмотными? В чем они виноваты? Нет, Артем, я не могу никуда уехать.
Аня готова была расплакаться, но по ее плотно сжатым губам Артем понял, что решения она не изменит.
Глава 9
Нападение
Заказ на «орудия» для заставы передали умельцам с Хатагай-Хаи, уже имеющим опыт их изготовления, и те с усердием взялись за дело. Кроме того, Незванов поручил Портнову привести в порядок и удлинить вертолетную площадку рядом со старательским поселком, и через несколько дней Бестужев смог совершить у них посадку. К этому времени на заставе произошла смена личного состава, вернувшиеся в поселок пограничники рассказали о пережитом ужасе, и среди старателей резко поубавилось число добровольцев. Кое-кто, особенно бывшие сподвижники Хлуднева, стали ворчать, что «красноармейские» спихнули им самую опасную и тяжелую службу. Узнав про это, Артем был вынужден провести с ними довольно жесткую разъяснительную работу, и ропот притих.
