— Может, и изменит. Не в твоих интересах упорствовать, Витя, — заметила Мила.
— Пошла на хрен! — бросил мужчина.
По губам Милы скользнула улыбка.
— Если не скажешь, то никогда не увидишь сына, — заявила она. — И не вздумай мне лгать. Сережа научил меня различать правду и ложь.
— Сережа? — тупо переспросил Виктор, словно впервые слыша это имя. — Малышев?
— Именно, — последовал ответ. — Ты же видел нашу фотографию у меня дома?
— Что тебя с ним связывало?
— Забыл, что это ты отвечаешь на вопросы!
— Меня блевать тянет, а не отчитываться перед тобой.
Мила снова улыбнулась.
— Что ж, ты тоже не мой идеал. — Она неспешно приблизилась к нему, оказалась за спиной. — Знаешь, на чем ты сидишь?
Виктор угрюмо молчал.
— Средневековая Испания, колыбель изощренных пыток!.. — Мила ухмыльнулась. — В те далекие годы испанские инженеры по указанию властей разработали гарроту. Ее весьма успешно использовала инквизиция. — Она погладила Виктора по голове, и тот дернулся так, словно его кожи коснулась змея. — Именно на этой штуковине ты сейчас и находишься.
Виктор потянулся вперед, захрипел от напряжения.
— Даже не пытайся, — сказала Мила. — Это все Сережа мастерил, а если он за что-то брался, то делал на совесть. — Она снова встала за спиной Виктора и начала медленно крутить кран. — С другой стороны вкручивается болт с заточенным концом. По идее, он должен проникнуть в шею между позвонков, отчего наступает паралич тела и смерть. Кстати, сиденье регулируется в зависимости от роста приговоренного. — Она наклонилась к Виктору и ласково произнесла ему на ухо: — Нередко болт дробил позвонки, после чего выходил изо рта или из шеи, а человек еще долгое время оставался жив. На этой чудесной конструкции провели последние минуты своей жизни шесть человек, и никто из них не умер мгновенно. Ты готов на себе испытать древнее изобретение испанцев? — Она провернула кран еще на пол-оборота.
Виктор закричал, и Катя зажмурилась.
— А ведь это только начало. Болт вошел в твое тело лишь на сантиметр.
— Я скажу.
Мила аккуратно завернула кран. Стальной наконечник вышел из шеи мужчины.
— Тебе не нужно было пользоваться СИМ-картой своего брата Евгения, — выдохнул Боков.
— Я знаю, что ты был у него, — заявила Мила. — Он меня сдал? Впрочем, это сейчас неважно. Женя ничего не знал о моей жизни и мог лишь догадываться.
— Я вынул его из петли. Он собирался повеситься, — произнес Виктор, но это известие никак не отразилось на лице Милы. — Ты вышла на Алексея Иволгина, безработного наркомана. Его бывшая девушка работала медсестрой психиатрической больницы, где находился Артур Малышев. Через Иволгина ты познакомилась с Олесей Князевой, медсестрой. Уж не знаю, что ты обещала ей, но она помогла сбежать Малышеву. Потом ты убила ее и охранника больницы.
Мила кивнула. Она была похожа на учительницу, довольную ответом своего любимого ученика.
— В тот день у них была попойка, и Князевой удалось без проблем провести меня на территорию больницы, — сказала она. — Все остальное оказалось делом техники. Дальше!..
— Я просто пробил звонки Князевой. Она не раз говорила с Иволгиным накануне пожара в психбольнице. Когда я захотел с ним встретиться, выяснилось, что он умер от передозировки. Интересное совпадение, правда? Твоих рук дело?
— Угу. — Мила хихикнула, рассматривая ноготь на указательном пальце.
— Я так и думал. Твой брат сказал, что не знает, каким образом звонки Иволгину осуществлялись с его номера. Он давно потерял телефон, а карту восстанавливать не стал. По ходу беседы всплыло твое имя. Я стал следить за тобой.
— Хорошо следил, — похвалила Мила. — Я почувствовала это пару недель назад, когда сфотографировала тебя. Снимок понравился?
Виктор промолчал.
— Мне кажется, ты недоговариваешь, — продолжила Мила. — Как-то коряво получается, не находишь? За мою голову объявлена награда — десять миллионов. Меня ищет вся страна. Тут появляешься ты и находишь меня якобы по телефонным звонкам. Предположим, я говорила с этим наркоманом. Ну и что? Может, мне нужна была доза?
— У лесника, где вы приколотили к стенке Алекса Пирогова, я нашел контактную линзу. Точно такие же были у тебя дома, — сказал Виктор. — Они особенные. Именно эти линзы позволяли создать иллюзию, что ты слепа.
— Ну и что? — фыркнула Мила. — Ты сам работал в розыске и знаешь, что эта улика ничего не стоит. Мало ли что в лесу валяется. — Она перехватила многозначительный взгляд Виктора и все поняла. — Конечно, мой мальчик. Как же я не догадалась! Много лет назад ты нашел Артура и теперь хотел лично довести дело до конца. — Она уселась напротив него, закинула ногу на ногу.
Несколько минут ничего не происходило. Они просто смотрели друг на друга.
— Молодец, — наконец сказала Мила. — Но ты совершил серьезную ошибку, действуя в одиночку. Плюс твои амбиции. Я ведь сильно рисковала, ожидая тебя. Я давно чувствовала слежку, знала, что не сегодня завтра ты придешь ко мне в гости. Если бы ты приехал с нарядом полиции, то сейчас я была бы за решеткой, а тебя показывали бы по всем каналам. Се ля ви. Я сделала ставку на твое чувство мести и не ошиблась. Ты захотел лично во всем разобраться, теперь сидишь на гарроте, с болтом в затылке. — Она поднялась и ласково взъерошила Виктору волосы.
— Значит, ты выкрала Живодера, — процедил Виктор. — Убийцу, маньяка, выродка, который резал людей и сажал их на колья. Что тобой двигало? Он ведь наверняка прячется где-то здесь!
От мысли о том, что Живодер где-то рядом, по спине Кати заструился ледяной ручей.
Мила больше не улыбалась.
— Артур мне как родной сын, — чуть слышно произнесла она, и в ее глазах блеснули слезы. — Не смей называть его выродком.
— А то что? — Виктор дерзко смотрел ей в глаза. — Проткнешь мою голову насквозь?
— Мой милый друг! — Она присела перед ним на корточки. — Не забывай, где ты находишься. Болт в шейные позвонки — детская шалость по сравнению с тем, что я могу с тобой сделать. Позже ты убедишься в этом. Сережа несколько лет работал тут не покладая рук. Он смастерил более тридцати пыточных приспособлений, точные копии средневековых. Уверяю тебя, они все прошли успешное тестирование. Через пот и кровь…
— Прекратите! — неожиданно завизжала Катя.
Спазмы перехватили ее дыхание, на глазах выступили слезы.
— Что вы такое говорите? Боже, я не могу поверить! Мила, пожалуйста, освободите нас. Ведь это безумие! Вы ведь любили мою маму, а я — вас. Что с вами?
— Катенька, я всегда буду любить Жанну и тебя, — с печалью в голосе сказала Мила. — Впрочем, наше знакомство нельзя назвать случайным. Я ведь специально стащила у твоей приемной мамы из машины сумочку, потом вернула права и кредитки. Деньги, мол, забрали воры. Я должна была как-то войти в вашу семью. Но кто знал, что Жанна умрет? Тогда, перед смертью, она попросила меня за тобой присматривать. Я дала ей слово. Никто не посмеет поднять на тебя руку и избежать наказания. Ты понимаешь меня? — Она с нежностью поправила волосы Кати, слипшиеся от пота.
