— Я не сбежал. Я имею право сам решать, как мне жить.
Ну, это я понимала как нельзя лучше. Не мне осуждать беглецов.
— И вообще, — продолжал Нат, — то, чем я теперь занимаюсь, куда лучше, чем школа. Я воюю с настоящими, крутыми преступниками…
А ему не приходило в голову, что его используют? Совсем ребенок…
— Не используем, Лила, — нахмурилась на мои мысли Саки. — И Нат — не ребенок. Он наш с тобой ровесник. Если мы решаем за себя, почему ему нельзя? Разве ты бы не стала сражаться за то, во что веришь?
За Алекса стала бы. Наверняка. И за Джека.
— Ну вот, — отозвалась Саки.
— Это другое. Они — моя семья. А у вас ничего личного.
— Очень даже личное! За такими, как мы, охотятся, запирают нас под замок, убивают. Демос ввязался в это из-за твоей матери. А мы поддержали потому, что ему верим. Если бы тебя захватила бригада, разве тебе не хотелось бы знать, что мы сражаемся за тебя и пытаемся вытащить?
Я не успела ответить. Вагончик остановился, и я, словно проснувшись, стала озираться. Мы вернулись в реальный мир. Восемь человек вышли из кабинки и следом за Демосом пошли к стоянке. Было уже совсем темно, огни Палм-Спрингс горели вдали, словно светящиеся гнилушки.
— Куда мы идем?
— К бэтмобилю,
[10]
— рассмеялась Саки.
26
Мы остановились у большого междугородного автобуса с номерами Западной Вирджинии. Гарви взялся отпирать дверь. Это и есть их «бэтмобиль»? Я присмотрелась. На вид — здоровенная неповоротливая колымага. На бампере стикер: «Любишь Иисуса — молодец!» — а в боковом окне предупреждающий знак «Дети» с улыбающейся мордашкой.
— Подходящая машина для беглецов? — прямо мне в ухо спросил Демос.
— Ну-у, да, — промямлила я.
Он уже подталкивал меня в спину.
Внутри оказалось совсем другое дело. Спальных мест хватило бы на целую роту, и сзади еще осталось бы место для танцульки, чтобы ребята не заскучали. Там же стоял большой домашний кинотеатр с плоским экраном. В два ряда тянулись кушетки, обтянутые кремовой кожей, а в корму уходил темный коридор, из которого, похоже, открывалось несколько дверей. «Вот как живут участники групповых туров!» — заметила я про себя, глазея по сторонам с открытым ртом. Остальные устраивались как дома.
— Куда едем? — поинтересовалась у Демоса свернувшаяся на одном из сидений Амбер.
— В «Джошуа-три».
[11]
— Круто, — пискнул Нат. — Обожаю «U-2».
Саки вздернула безупречную бровку и покачала головой. Нат сделал было серьезное лицо, но тут же подскочил, ущипнул ее за руку, и они вместе, хихикая, повалились на сиденье.
Гарви сел на водительское место, а Билл занял кресло рядом, за приборной доской, которая от одного нажатия кнопки осветилась огнями, как посадочная полоса.
Демос скрылся в коридоре, свернув в какое-то помещение в конце автобуса, и я огляделась, выбирая себе место. Амбер с Райдером пристроились на кушетке против Ната и Саки. Я придвинулась к ним. Лучше уж влюбленная парочка, чем дуэт буйных экстрасенсов, обожающих «U-2».
— Привет, — сказала я, подсев к Амбер. Мне было немножко неловко.
— Привет. — Оба улыбнулись в ответ. Они ждали, что я скажу, а у меня в голове не осталось ни единой мысли.
— А… что такое «сортировщик»?
Райдер расхохотался, запрокинув голову.
— Прямо к делу. Вот это по мне.
Амбер прислонилась к его плечу и чмокнула снизу в подбородок. Я ждала жалящего укола зависти, но не дождалась.
Амбер тоже рассмеялась и покачала головой. Огненные волосы заструились, как вода, если, конечно, такое бывает.
— Какая ты забавная, Лила!
— А? — Я в недоумении уставилась на нее.
— От тебя эмоции так и накатывают, волна за волной. Не утихают ни на минуту, и все разных цветов. Как будто купаешься в радуге. Так красиво!
Я прямо не знала, что сказать. Никто никогда не сравнивал меня с радугой.
— Молодая любовь, — рассмеялся Райдер, поцеловав Амбер в макушку.
Молодая? Я любила Алекса все свои семнадцать лет — может, чуть меньше. Моя любовь уже не молода.
Я обернулась к Амбер.
— Так ты видишь чувства в красках?
— Угу. Если постараюсь, могу изменить цвет, отогнать какое-то чувство. С твоим братом было ужасно. А вот с тобой и Алексом, это так… — она рассмеялась про себя. — Так… так удивительно чудесно. Понимаешь, я чаще всего окружена страхом и тревогой, и так чудесно получить немного счастья!
Я покосилась на Райдера. Похоже, счастья у нее не так уж мало. Райдер был хорош собой. Очень хорош собой. И очень влюблен. Я ухмыльнулась. До Алекса ему далеко!
Райдер поймал мой взгляд, и по его лицу расползлась спокойная улыбка.
— Ну что, Лила, Демос тебя переубедил?
Вопрос застал меня врасплох.
— Да, пожалуй. То есть не знаю. Все смешалось, а во многом надо еще разобраться. Но, наверное, да. То есть то фото, где они с мамой… И что он рассказал про бригаду. И вы все…
Я имела в виду, что несколько часов, проведенных с ними, разогнали многие страхи. Никто из них совсем не казался опасным. Очень милые люди.
— Да, мы не так уж плохи, — подмигнул Райдер.
Я вдруг вспомнила его снимок на компьютере Джека и прилагавшийся список обвинений. Сколько в нем правды?
Райдер заметил перемену настроения.
— Что тебе наговорили о нас Алекс с Джеком?
— Райдер! — одернула Амбер, пихнув дружка в бок.
Я смутилась.
— Ну, они ничего такого не говорили. Я знаю только то, что сказал Кей, и еще что сама нашла в компьютере. Не слишком лестные отзывы. — Подняв глаза, я встретила вопросительный взгляд Райдера. — Я ведь думала, Демос убил мою маму. И Джек так думает.
— Он не убивал.
— Да, теперь я знаю. Но все газетные сообщения, рассказ полиции о том, как она погибла… — Я содрогнулась, вспомнив свои ночные кошмары.
— Хочешь, я уберу?
Я не поняла:
— Что?
— Образ, который у тебя в голове. Хочешь, я его уберу?
— Ты можешь?
— Да, и вполне аккуратно.
Хочу ли я, чтобы в голове не было образа мамы, лежащей в кровавой луже?
