* * *
Осечка помогла ему выжить. Моро валялся на полу с разбитым сердцем и разбитой жизнью. У него поднялась температура, осталось единственное желание – уйти из жизни. Мозг категорически отвергал случившееся, призывал Моро забыть все и спать. Скоро он уснет навеки. Зачем такая отвратительная жизнь, если есть замечательная смерть. Есть Черная дыра, которая его поглотит и навсегда избавит от лжецов и предателей. Потерянный навсегда брат Мати неожиданно оказался жив, а потом он практически убил Моро, по крайней мере, морально. Все это было во сне или наяву, Моро уже почти не отличал одно от другого. А раз уж он остался жить, он хотел думать о только хорошем. А хорошим в его жизни была Эльвира. Только она одна его не предала. Хотя… не повстречай он ее, не попал бы в эту передрягу. Но все равно, с Элей были связаны самые лучшие воспоминания.
«Прости меня за то, что я не смог защитить тебя от Лари. Прости, что из-за меня ты оказалась здесь. Прости меня, что я номо-тэд, а ты экселендка. Прости за то, что я не смог защитить жизнь нашего будущего ребенка. Прости за то, что я так и не сумею уничтожить Тоу-ди». Моро понял, что он так и не постиг этого мира, никогда не знал людей, как не знал и собственного брата. Он понял, что только сейчас по-настоящему оценил качества экселендцев. У них вряд ли возможно такое. Среди них наверняка нет предателей. Хотя, и в этом он был уже не уверен. Эльвира после всего случившегося наверняка никогда не простит его. Тогда спрашивается, зачем ему жить со всем этим набором?
Нужно найти крючок и сделать хорошую крепкую веревку из простыни, намылить ее мылом. И пошли вы со своей Черной дырой.
Моро так бы и поступил, если бы в его комнате не было видеокамер и у дверей не дежурила охрана.
Но мысли его неизбежно возвращались к Мати.
«Что же это было? А главное, зачем?» – спрашивал себя Моро и не находил ответа, и от этого все сильнее поднималась температура. Она пережигала его негодование, обиду, горечь утраты. Она пережигала и саму жизнь. Да лучше сдохнуть, чем знать, что вокруг тебя одни предатели и негодяи. И лишь легкий образ Эльвиры скрашивал его существование, но только до тех пор, пока он жил воспоминаниями. «А что сделает Тана с ней, когда Моро уже никак не сможет ее защитить!» Он впадал в отчаяние и грыз уголок подушки. «Понятно, что сам он живым отсюда не выйдет, но может быть, еще можно попытаться спасти Эльвиру? Думай голова, думай!» – приказывал себе Моро.
«Что ты знаешь об оппозиции? Ты только знаешь, что она есть. Мати говорил, что это лучшие умы Нома, а значит, ученые, возможно, и доктора.
Ты кто? Ты не простой тэд, ты сын Тана-Са, это значит, ты им нужен! Все любят знаменитых и богатых, а ты еще можешь придать оппозиции вес! Хорошо, пошли дальше…
Сколько у тебя времени? До Нового года, до которого обычно Тана завершает все дела, всего четыре дня. Это ужасно, но пока еще на приговоре только две подписи. А для того чтобы приговор имел силу, по закону нужно три! Нэлли-Са взяла тайм-аут. Вряд ли Тана захочет еще кого-то посвящать в это дело, уломает Нэлли все закончить к большому Балу. Ой, как не любил Са оставлять к этому дню долги. Все должно быть готово к отчету перед Иерархией. И что мы имеем в сумме? А вот что! Моро осенило! Мы имеем высокую температуру!» Моро вскочил с кровати и бросился к двери, за которой дежурил охранник. Наклонился и зашептал в замочную скважину:
– Эй, ты, там! Кто бы ты ни был, слышь, у меня жар и температура высокая, мне нужно в медицинский корпус!
За дверью хранили молчание.
– Тебе не стыдно? Человека скоро отправят в Карцер с высокой температурой!
Никакого движения. Моро постучал, стукнул еще сильнее. И задумался. «Карцер, почему такое название? Самое изощренное наказание, выдуманное первым иерархом Пирамиды. Без света и звуков, темный непроглядный тоннель, который ведет в черную бездну без пространства, воздуха и света. Ты как младенец в материнской утробе. Только в утробе дело идет к рождению, а там к смерти. Почему именно Карцер? Почему не расстрел, не электрический стул? Видимо, в каждой цивилизации есть свой изысканный метод уничтожать людей».
– Эй, брат, ты знаешь, кто я? – зашептал в скважину Моро. – Я сын Великого Са! Меня подставили, я – не предатель! Послушай, помоги мне выбраться отсюда, тогда я, рано или поздно, стану Верховным Иерархом, а тебя сделаю советником! Ты хочешь быть тайным советником? – В коридоре стояла тишина. – Вот баран-то! А баран советником быть не может.
Нужно найти тяжелый предмет и дать ему по башке, Моро прошелся по комнате, но ничего тяжелого, кроме комнатных тапочек, не обнаружил. Нужно придумать план. Моро зашел в ванную комнату, принял холодный душ, такой холодный, чтобы опять почувствовать себя живым и сильным. Тело горело и даже согревало своим жаром воду. Моро услышал в коридоре какое-то шевеление, неужели охранник раскрыл дверь? Моро резко выскочил из душа, с полотенцем в руке и со стекающими по телу струйками воды.
– Опа! Вот это да!
На пороге комнаты с сигаретой в руке стояла собственной персоной сама Нэлли-Са. Моро в оторопении уставился на нее, забыв даже про то, что он почти голый. А Нэлли выразительно посмотрела на полуобнаженного красавца и решительно прошла в комнату. Моро бросился в ванную, привел себя в порядок, туго завязал белый махровы халат и пригладил волосы.
– Никто не должен знать о моем приходе, Моро-Са!
– Я понимаю!
Моро показал рукой на кресло, но Нэлли уже плюхнулась на диван.
– Старый хрен, совершенно выжил из ума! Не так ли? – она начала прямо и без предисловий. – Он, как Буш, на втором сроке президентства давно всем опостылел. Нам нужны глобальные реформы! – Она смотрела на него умными черными глазами, полными решимости. – Если ты останешься жив, как будешь править, какую политику выберешь?
– Я никогда не думал о политике, я всегда занимался своим делом.
– Да, ну и зря, а вот твой брат Мати думал! Ты первый претендент на власть, не так ли? Убрав тебя, ему останется свергнуть Тана, и все, переворот готов!
– Да, но зачем ему понадобился я? Он мог бы и без меня прийти к власти, я никогда не претендовал на нее, – недоумевал Моро.
– Возможно, Мати не знал об этом!
– Мы были очень дружны, Мати, знал обо мне все! Я ума не приложу, зачем ему понадобился весь этот спектакль.
Нэлли затушила сигаретку, подсела поближе к Моро и зашептала ему прямо в лицо:
– У тебя есть еще шанс спастись, Моро! Если я не поставлю своей подписи на резолюции, скорей всего ты отделаешься казематами на год, на два, но когда выйдешь, сразу возьмешь власть в свои руки… А рядом с тобой хочу быть я! Понимаешь, к чему я клоню? – Нэлли недвусмысленно смотрела на Моро и, пододвинувшись еще ближе, положила свою руку на его ногу. Моро он неожиданности не сразу понял, что происходит. Он опомнился, когда почувствовал неприятный вкус ее поцелуя на своих губах. Слюна ее оказалась невкусной и обильной. Моро не мог справиться с собой и инстинктивно оттолкнул претендентку на царство. Но она продолжала натиск, обнимая его за шею. – Ты самый сексуальный и самый красивый мужчина, какие только бывают в природе… – шептала она, горячо дыша ему в шею. – Я пришла, чтобы тебя спасти! Я так долго мечтала об этой минуте, давай проведем эту ночь вместе!
