– И что же ему грозит? – еле слышно спросила она.
– У нас одно наказание по этой статье – Карцер.
– Это знаменитая Черная дыра? – шепотом спросила Эльвира. – Место без времени, без звуков и жизни? Именно это вы называете «Карцером»?
– Мне хуже, чем вам. Я растил и лелеял своего сына. Если бы не Лари, которая сделала эту историю достоянием, я бы еще смог остановить волну возмущения. Но теперь, когда об этом знают все, я не могу ничего исправить!
– Но тогда почему вы хотите сохранить жизнь мне? Это странно, не так ли?
Тана вдруг сделался очень серьезным.
– Я вам говорил о моей бывшей жене, о матери Моро? Ее звали Захара – очень редкое и красивое имя, такой же необычной была и ее красота. Так вот, Захара была экселендкой!
– Что?! – Эля завопила так, что сама испугалась. Даже в тяжелом бреду она не ожидала услышать что-либо подобное. Шутит он, что ли! Но не похоже было, чтобы Са шутил. – Этого не может быть, Са! Она была экселендкой и жила в Номе? Мне говорили, что экселендцы под землей долго не выживают!
– Я сам узнал об этом недавно и был потрясен не меньше вашего. А потом, у нас не «под землей», а лучше, чем на земле.
Эля застыла в оцепенении. Так вот, значит, почему Иван видел, что Моро состоит как бы из двух половин. Он же говорил, что одна его часть явно экселендская! Но тогда они наивно предположили, что он изменился от общения с Элей. Так, получается, она не нарушила закон, и никакого кровосмешения не произошло. Вернее, оно произошло, но не с ними и значительно раньше.
– Да, судьба иногда преподносит сюрпризы! Именно некоторое сходство с вами и заставляет меня оказывать вам покровительство.
– Вы хотите отправить Моро в Карцер, а меня оставить в этой вашей золотой клетке?
– Как говорил учитель человечества: «Кто не с нами, тот против нас!» Если вы с нами, вы будете чувствовать себя не хуже, а лучше, чем на земле. Там вы постоянно боялись тэдов! А здесь уже можно расслабиться – тэды вас защитят от самих себя! – пошутил Иерарх и сам удивился такому каламбуру. – А чтобы вы не чувствовали себя одиноко, я предложу вам выбрать нового мужа.
– Что? – Эля опять вскрикнула, на этот раз возмущенно. Но Тана не заметил или сделал вид, что не заметил.
– По нашим законам, да, как вы знаете, и по законам Ману, недопустимо, чтобы женщина долго оставалась одна, не замужем – это горе для всего общества. Незащищенная она неизбежно обращается за помощью к другим мужчинам, это вносит беспокойство. Вы же знаете, несчастен один – несчастны все вокруг. Поэтому, после того как приговор будет приведен в исполнение и Моро отправится в Карцер, вы сможете выбрать себе в мужья любого из прекрасных и мужественных мужчин. Мы можем устроить в вашу честь рыцарский турнир. Как говорится в одной рекламе: «Ведь вы этого достойны!» Эля пылала от гнева: каков негодяй!
«Так вот куда он клонит… Пока еще Моро жив, он не произносит главного. Но издали намекает на то, что может занять его место в обмен на жизнь! Так вот оно милосердие Са! Оно еще страшнее его гнева!» Эля почувствовала, как мир переворачивается медленно, как колесо, которое ее вот-вот раздавит.
– Спасибо за предложение, Са! Другими словами, вы предлагаете сделать из меня игрушку, подопытного кролика?
– Я предлагаю вам жизнь только потому, что сам не люблю бессмысленных смертей. Вы принимаете предложение, не так ли? – Тана поднял со стола бокал. И прошу вас, оставьте ваши бессмысленные, детские сантименты. Что касается моего предложения – выбрать нового мужа, так это гуманнее, чем оставить вас одну, без мужа в Номе, на всю оставшуюся жизнь! Время исцеляет души, время делает чудеса, через каких-нибудь пять-десять лет вы и не вспомните о Моро, поверьте мне, вы найдете утешение в других объятиях и будете еще меня благодарить!
– А если нет?
– Что нет?
– Если я отвергну это предложение?!
Тана опять изменился в лице и поставил бокал, гневно сжав губы. Он терпеть не мог, когда его милость отвергают, такой человек мгновенно становился его врагом.
– Тогда я могу предложить вам только одно, пожаловать за мужем в Карцер!
– Вот как? Ну, по крайней мере, это откровенно!
Тана поднялся и вышел из-за стола. Это означало, что разговор окончен. Эльвира тоже встала и подошла к нему вплотную. Она смотрела на его твердый подбородок, красивое, мужественное лицо, но не находила в нем ничего человеческого.
– И когда казнь?
Правильное решение
Внеплановый совет экселендцев проходил все в той же зоне «С», все в том же деревянном доме, в глухом таежном лесу. Дом слегка постанывал и гудел от завывающего ветра, снег налипал толстым слоем на покрытые узором окна. В доме горел свет и, казалось, что там, в тепле, мир и уют. Но люди в доме были грустны, как на поминках, говорить не было никакого желания, но хотелось объединиться с теми, кто переживает вместе с тобой. После просмотра видеоматериала, снятого скрытой камерой в квартире Эльвиры, все ощутили приближение войны. Членов совета сегодня, как и всегда, было пятеро, только на месте Эльвиры сидела другая женщина – Рита, журналистка, коротко стриженная брюнетка с зелеными глазами. Она, конечно, не могла заменить Эльвиру, но на совете должно было сохраняться соотношение – женщин две, мужчин – трое. Андрей, Юрий Александрович Крыжаков, Рита и Виктория сидели полукругом в центре комнаты и молчали. Первым нарушил тишину Крыжаков, обычно веселый и благодушный Илья Муромец, сегодня был как грозный Дядька Черномор, готовый в любой момент к бою с полчищами морского царя.
– Это целиком моя вина, Эльвира позвонила ночью, и я спросонья не сразу среагировал! Пока сообразил, в чем дело, пока машину завел, пока доехал – потерял минут двадцать, а мог бы успеть…
– Ничего бы этого не случилось, если бы она не скрыла от нас эту историю! Все это возмутительно! – тоном государственного обвинителя произнесла Виктория. – А теперь все должны ломать головы, как ее вытаскивать из Пирамиды!
– Да, история, конечно… не простая, – подтвердил Юрий Александрович, – как бы мы все не оказались в таком положении! Да и Иван хорош, нечего сказать, разве он не знал, что за ложь Элион расплачивается собственной судьбой? – Вопрос этот он адресовал Андрею.
– Да все он знал! Они с Эльвирой опыты ставили! А то, что судьбой поплатился, так это и так очевидно! Теперь нужно думать, как спасать людей!
– Если Эльвира Алексеевна так поступила, значит, имела на это свои основания, – предположила Рита. – Или знала что-то такое, чего не знаем мы!
– В том-то и дело, – забасил Крыжаков, – мне все это непонятно. И даже обидно, что она никому из нас не доверяла.
– Это тонкий вопрос – дружеского доверия и личного права на любовь, – понимающе ответила Рита. – Она, наверное, сама очень переживала, но не могла и не хотела никого посвящать в свою любовную историю.
