Голубев недоверчиво оглядел дно котлована и увидел, как из земли выходит голубоватый свет. Прямо из воздуха формируется воронка и втягивается в невидимое отверстие в земле. Как будто водоворот в реке, а лишь только снимешь очки, как все мгновенно исчезает. Вся команда бойцов: Никитенков, Рахманов, Филиппенко по очереди очки примерили, и все подтвердили, что видят в центре котлована одну и ту же голубоватую воронку.
– Так вот, – продолжал завораживать Лоу, – очки для вас, что паспорт для перехода через границу, что зрение, без них не выйдете!
– Так можно же место зафиксировать, засечки сделать, – изумился Голубев.
– Вот то-то и оно, что поток не стоит на одном месте, а все время гуляет, в радиусе нескольких метров, его чувствовать нужно, или, в крайнем случае, видеть, – сказал Лоу внушительно, забрал очки у Никитенкова и опять вложил в руки Голубеву. – Пусть у тебя будут! Достаточно одного видящего, чтобы всех правильно расположить вокруг центра воронки и одновременно сходиться к нему. – Лоу сомкнул всех в тесный кружок вокруг видимой им и без очков воронки и мелкими шагами приказал всем сходиться к центру. – А теперь нужно ввинчиваться в поток, синхронизироваться с его вращением!
После того как все крепко обхватили друг друга за плечи и круг сомкнулся, он заставил их двигаться по кругу сначала медленно, потом быстрее. Все пританцовывали, как крестьяне, раздавливающие виноград на вино. Голубев так и не смог зафиксировать тот момент, когда пространство всосало их, как пылесос муху! Их сначала подбросило вверх, а потом втянула в себя некая сила, как воронка на реке, сопротивляться ей было бесполезно, она всасывала в свои глубины и несла всех по закрученному белому тоннелю. Похоже, у этого потока было свое направление и свои законы. Голубев подумал, что именно так описывают люди состояние клинической смерти, когда душа, умирая, несется навстречу светлому существу, которое встречает у входа в иной мир. Однако вместо ангела-хранителя впереди всех несся мастер Лоу, но это и успокаивало. От бешеной скорости свистело в ушах, и дух из тела норовил выскочить. Невозможно было установить точное время, казалось, прошло минут пятнадцать, и неведомая сила прижала всех друг к другу и выбросила наружу неожиданно, как пробку из бутылки шампанского. Все оказались лежащими на снегу, словно земля поигралась и выплюнула их на незнакомую часть суши. Они оказались на белом снегу, под ярким зимним солнцем и чистым небом, в бескрайнем заснеженном пространстве. Голубев радостно, как новорожденный, глядел в небо, лежа на снегу и расставив руки. Рядом так же безмолвно лежали его товарищи, все молчали, пытаясь осознать случившееся. Голубев испытывал невероятное чувство счастья от того, что оказался посвященным в такие сверхсекретные тайны земли-матушки. Первым нарушил молчание Игорь Рахманов.
– Это здесь мы так хорошо лежим, на чистом снежочке, а обратно в котлован приземляться… нахлебаемся, значит, грязи?
– Да, братва, кому рассказать, в психушку сдадут! – философски изрек Филиппенко.
– Я надеюсь, предупреждать не надо, что это разглашение государственной тайны! – предупредил Голубев.
– Товарищ майор, так это же прекрасный способ деньги зарабатывать! Это же новый мировой аттракцион! – подскочил на снегу Рахманов. – Даем рекламу в газеты: «Делаем быструю доставку на другую часть суши, без поездов и самолетов и самым коротким путем!»
– По крайней мере, можно развести на бабки любителей острых ощущений! – поддержал Никитенков. – Патент только оформим…
– Для начала я бы хотел понять, в каком месте, на какой точке земного шара мы очутились, а потом уже барыши подсчитывать, – ответил Голубев. Он поднялся, отряхнул с себя снег и стал кружиться на месте, изучая пространство. Снежная равнина без всякой растительности и признаков жизни простиралась впереди. Сзади, на расстоянии трехсот метров раскинулся бесконечный хвойный лес, высоченные ели и могучие кедры надели на свои кроны огромные снежные шапки, как сказочные заколдованные богатыри.
– В любом случае, бойцы, мы стали свидетелями тайны земли. А как нам известно, хороших свидетелей не бывает, поэтому прошу вас пока молчать обо всем и никому не рассказывать.
– Тем более что рассказывать-то особо некому, – резонно заметил Никитенков.
– Неужели тайга? – Рахманов запрыгал на снегу, радуясь, как ребенок. – Мать его за ногу! Я в Сибири вырос, я эти леса вдоль и поперек исходил, это же кедровый лес, значит, орехов немерено, а воздух-то какой, с ума сойти!
– Опа, пацаны! – вдруг присвистнул Филиппенко. – Едрическая сила! А мастер-то тю-тю! – И все только сейчас обнаружили, что мастер Лоу исчез! Все забыли о нем в первые минуты приземления, а как только опомнились, кинулись искать мага в бескрайнем поле заснеженном.
– Ушел ведь! Ушел! Вот это Сусанин-герой! Он нас в лес завел и кинул! – завопил Виталька Никитенков.
– Можешь не орать! – цыкнул на него Рахманов. – А вдруг он сидит в сугробе и подсматривает, за нами наблюдает, на вшивость проверяет, как мы ведем себя в экстремальных обстоятельствах?!
– Он не подсматривает, – вступился за гуру Голубев, – он пообещал, что в зону доставит, обещание выполнил и исчез! Зачем он нам? Очки у нас есть, где эта воронка, знаем, и без него сможем вернуться! Нужно успеть прочесать местность: в поле нет ни одного физического объекта, поэтому будем лес прочесывать, на все про все у нас час времени.
– Но как же, Сергей Викторович, мы без лыж по колено в снегу увязнем, не пройти ведь! – Рахманов сделал пару шагов по снегу, оказалось, что сугробы гораздо выше ботинок, глубоко, но все-таки передвигаться можно.
– Здесь наверняка есть что-то такое, из-за чего Лоу нас сюда отправил, объекты или поселения. Не зря же этот тоннель именно сюда выходит! И прошу заметить, что, кроме нас, о нем никто еще не знает, а значит, мы все можем совершить мировое открытие, попасть в Книгу рекордов Гиннесса, или еще чего!
– Ну, на крайняк, хоть кедровых орешков в Москву на продажу притараним – и то хорошо! – подпрыгивал на снегу Филиппенко.
– Я думаю, что место нашей посадки, вход в зону нужно кому-то остаться охранять. Ведь никто не знает, что это за место такое. А охранять его будешь ты! – Голубев ткнул пальцем в Никитенкова.
– Зачем его охранять, Сергей Викторович, очки же есть! А мы продублируем!
И тут сам Голубев, не понимая зачем, что за черт его за руку дернул, решил Витальке очки отдать, на нос повесить. Вдруг в лесу за ветки заденет, или случись что – выронит. Вот и повесил он Витальке эти очки бесценные.
– Ты тут сиди, на солнышко любуйся! Ну что, воронку эту, вход в зону видишь?
– Ну вижу, – недовольно буркнул Никитенков, – но лучше б я с вами, товарищ майор! А то у меня ж… к снегу примерзнет.
Но Голубев уже не обращал на него внимания, он проверял рацию, связь работала исправно.
– При любом, самом обычном на первый взгляд объекте, сообщать! Мы не знаем, что или кто нас в лесу ожидает, может быть, там находится резиденция этих невидимых, да собственно в лесу может твориться что угодно.
