— Можете не волноваться на этот счёт, девушка.
— Вот и прекрасно, тогда мы сразу же отправимся к Антону на ферму. — Широко улыбаясь сказала Вика и пояснила — Понимаете, мне сегодня нужно доставить в Лагонаки ещё восемь клиентов, а до вашей Москвы добираться очень не просто. — Прекратившийся было дождь припустил с новой силой, но уже в следующее мгновенье ненастный московский пейзаж сменился яркой зеленью и Вика весело сказала — Всё, мы уже на месте. Быстро выходим, я объясню вам, куда идти и исчезаю.
Дверцы джипа открылись сами собой и вдобавок к этому сиденье вынесло профессора из салона, так что ему только и осталось, что встать с него. Сергей Данилович вскочил, как ошпаренный и испуганно воскликнул:
— Что это? Объясните, Бога ради!
Игорь, которого сиденье тоже вынесло из салона джипа, озадаченно почесал макушку и спросил:
— Это что, телепортация?
— Она самая, Игорь, — ответила ему Вика, — а теперь, господа, идите по этой тропинке к тому леску. Сразу за первыми же деревьями находится мамонтовая ферма, но вы не бойтесь, все мамонты находятся в глубине леса. Всё, я умчалась.
Дверцы джипа захлопнулись и машина тотчас исчезла из вида, а профессор и его аспирант обменялись недоумевающими взглядами. Игорь сглотнул слюну и воскликнул:
— Сергей Данилович, Петька мне ни о чём подобном не говорил. Он просто предложил мне перебраться в Лагонаки и посмотреть на то, что это такое, мегафауна в натуре, а не на картинках.
— Охотно верю, юноша, — сухо сказал профессор и уже более оживлённо добавил, — ну, что же пойдёмте по тропинке.
Вика переместила джип от стен МГУ в один из самых живописных уголков плато Лагонаки. Тропинка шла через высокий и сочный травостой от леса к большому озеру с песчаным пляжем у них за спиной. На его противоположном берегу виднелась большая, роскошная вилла, а точнее самая рядовая озёрная ферма, каких на берегах озера Чашка стояло семь штук. Самцы Стеллеровых коров кормились в зарослях водяного топинамбура, а самки приплыли на дойку, так что их Сергей Данилович и Игорь не увидели. Бросив беглый взгляд на озеро, они пошли в сторону леса с невероятно высокими буками и плотным подлеском, за которым тоже ничего не было видно. Обоих палеозоологов более всего поражала яркая, сочная зелень травы вокруг и странно светящееся небо над головой, плотно затянутое облаками. Вскоре они подошли к странного вида стальной изгороди какого-то то совершенно титанического размера. Слегка пригнувшись, они прошли под ней и прошли по тропинке, но уже через густой и высокий подлесок, ещё метров тридцать, пока не увидели за ним красивый дом, сложенный из тёмно-зелёного камня. Широкая, хорошо нахоженная тропинка упиралась в дорожку, мощёную светло-серыми гранитными плитами. Из-за дома, справа, до них донеслись голоса. Кто-то выговаривал кому-то сердитым басом:
— Аякс, горе ты моё, объясни мне, глупому, за каким чёртам ты пустил в лес кошаков? Их что, больше кормить нечем?
Послышался громкий смех и возглас, сделанный совсем уж громовым басом:
— Да, ладно, тебе, Антоха! Подумаешь беда, скормил котикам какой-то паршивый мамонтячий горб. Мелочи жизни.
Не зная уже, что и думать, Сергей Данилович первым дошел до угла дома повернул налево, вздрогнул от неожиданности и растерянно вскрикнул:
— Неандерталец!
Игорь, отставший на несколько шагов, метнулся к нему и тоже встал, как вкопанный. Метрах в сорока от них стоял на мощёной гранитом площадке здоровенный неандерталец, одетый в одни только ярко-красные бермуды, на мощной, волосатой груди которого сверкало два больших рубина. Неандерталец посмотрел на них, коротко хохотнул и попенял Сергею Даниловичу:
— Надо же, профессор, а обзывается.
К нему на площадку одним прыжком метнулся огромный гигантопитек с медно-красной шерстью, одетый в длинную юбку ярко-синей кожи, который удивлённо спросил:
— Какой профессор, Антоха?
Неандерталец каким-то непостижимым образом в одно мгновение облачился в светло-бежевый двубортный костюм с белоснежной рубашкой и тёмно-синим галстуком, двинулся навстречу к профессору и его ученику, приговаривая:
— Шучу, шучу, Сергей Данилович, и не обижаюсь на ваши слова, я ведь действительно в вашем понимании самый настоящий неандерталец, чем очень горжусь. Меня зовут Антон, а это Аякс, мой ассистент.
Так в Лагонаках появилось ещё двое жителей. Едва только увидев живых мамонтов, Сергей Данилович и Игорь тут же забыли обо всём на свете. Ну, а когда оба узнали о том, что они получили приглашение в школу демиургов, то уже больше ни о чём не помышляли. Тем более, что вход в эту горную страну был открыт далеко не каждому. Об этом им сказал Пётр Федотов, друг Игоря, который примчался на виллу демиурга Антона Кряжа полчаса спустя. Как выяснилось, одной только его рекомендации было недостаточно. Их обоих сначала тщательно проверили на профпригодность телепаты, а уже потом ему было разрешено пригласить Игоря и передать через него приглашение профессору Зеленскому. Демиург привёл здоровье Сергея Даниловича в полный порядок и даже сделал его немного моложе, но не стал слишком уж усердствовать. Ближе к вечеру профессор и его теперь уже бывший аспирант встретились с Митяем и в эту же ночь они оба были посвящены в ведлы, чтобы начиная с завтрашнего дня приступить к занятиям. Всего же в этот день число студентов школы ведлов увеличилось на одиннадцать человек.
Самым неожиданным для профессора Зеленского оказалось то, что здесь, в горах Краснодарского края, уже почти два месяца, как началось возрождение земли. Он уже знал о том, что на планете был отмечен целый ряд странных, необъяснимых явлений, таких, как ничем необъяснимое самоочищение рек, озёр и даже морей и, вообще, мирового океана, а вместе с этим ещё более странное исчезновение пятен радиоактивного и химического загрязнения. Знал он от коллег по МГУ и о том, что эти факты власти решили не предавать широкой огласки, так как эксперты не могли найти этому никакого объяснения. Теперь всё встало на свои места. Митяй, который хотя и крутился всё это время, как белка в колесе, всё же нашел время, чтобы поговорить с неофитами за ужином. На вопрос, почему он не раскрывает прибытия демиургов на Землю, Митяй с грустью в голосе ответил:
— Эх, друзья мои, как бы мне самому хотелось взять и заявить во весь голос, что мы готовы в считанные годы вернуть нашей Матери Земле всё её прежнее юное очарование, но, увы, я и рад бы в рай, да, грехи не пускаю. Мало того, что общество на нашей планете расколото на множество антагонистично настроенных частей, так ещё и в головах полным-полно тараканов. Поэтому я предлагаю вам не торопиться делиться с кем-либо этой новостью. Понимаете, будь наша цивилизация лет на триста, четыреста моложе или лет на пятьсот старше, всё было бы намного проще, а так мы попали в вилку неопределённости. — Все новички тут же стали спрашивать, что это ещё за вилка такая и Митяй, рассмеявшись, воскликнул — Всё очень просто! Человечество в данный момент находится в пубертатном возрасте, когда желаний будет побольше, чем у иных взрослых, силы вроде бы тоже есть, а ответственности, как у младенца. К тому же не стоит сбрасывать со счетов тупость и амбиции политиков и правителей.
