Руссо произнес «тсс-тсс», покачав головой.
— …Очень компетентный, но ставший мало-помалу совершенно аморальным… Тот человеческий тип, которого в нашей профессии нужно остерегаться как чумы.
Руссо пришлось принять еще более серьезный и неодобрительный вид, чтобы не рассмеяться.
Сириец вздохнул.
— Знаете, французы не единственные, у кого есть «пропавшие солдаты», у них это после Индокитая и Алжира… Англия после Суэца, Родезии и ухода из Сингапура также внесла свой весьма недурной вклад в Катанге
[40]
и других местах… Вначале «деморализованные», они затем стали циничными и способными на всё… Думаю, что Роско прогнил насквозь… Как и его шеф Филби. Я вас дважды предупреждал…
— Да, спасибо, — сказал Руссо. — Но представьте себе, меня в данный момент интересуют не джентльмены, а мерзавцы…
Он достал из кармана фотографию «Зовите-меня-Уоткинса».
— Это вам что-нибудь говорит?
Резидент нахмурил густые брови.
— Ничего. Во всяком случае, это не Роско. Нужно будет спросить у англичан.
Руссо рассмеялся.
— Вы верите в привидения…
Он убрал фотографию в дипломат. Он был уверен, что где-то уже видел эту физиономию… И потом…
— Господи! — воскликнул он. — Да ведь он точь-в-точь англичанин с «Дакоты»… Американочка очень точно его описала… Глаза, усы, британская колониальная армия, всё… И успокойтесь в отношении Роско. Он объявился. Он встретил меня у трапа самолета и был моим шофером… Пять лет назад вы отправили нам его фотографию.
Сирийца это, похоже, не убедило.
— Вы излишне доверяете своему воображению.
— Возможно. Я, вероятно, доверчив по природе… Но речь идет именно об этих двух парнях.
— Зачем было Роско разыгрывать эту комедию?
— Может, английский юмор. Или мания величия: ведь полковник Лоуренс Аравийский тоже пошел служить рядовым…
[41]
Среди этих людей попадаются весьма сложные натуры… Во всяком случае, я теперь знаю, что их волнует. Они хотели знать, согласился ли Вашингтон поставлять оружие Хаддану. Конкуренция…
Торговец сушеными фруктами, похоже, заинтересовался.
— Торговцы оружием? За двадцать дней цены на срочные поставки подскочили на сорок процентов… Но я не вижу тут связи с историей с самолетом…
— Мятеж в Раджаде и вооруженный конфликт йеменского типа года на три — такое развитие событий ведь очень многих бы порадовало, верно?
Сириец размышлял степенно, весомо. У него было одно из тех тяжелых и массивных лиц, которые чрезвычайно полезны в бизнесе, потому что выглядят простыми и честными.
— Возможно. Но «частные» торговцы оружием не располагают такими средствами. Операция с самолетом предполагает наличие целой организации, и…
Он вдруг прервал свою речь.
— Берш, — произнес он. — Вы слышали о нем?
— Да, — сказал немного раздраженный Руссо — за кого его тут принимают? — Но есть еще одна вещь. Они знали, что я еду через Багдад, поскольку вы устроили мне встречу с ними… Они явно знали также, что я направляюсь в Хаддан. Откуда? От кого? Вот вопрос, который ведет прямо на самый верх, если можно так сказать… Интересно, не так ли?
— Да, — сказал агент, вздыхая. — Увлекательно. Знаете, скука — одна из самых недооценненых вещей в мире…
Он встал и порылся в своей картотеке. Затем положил перед Руссо несколько листов бумаги.
— Вот наши контракты. Пять тонн фиников, две тонны инжира… Распишитесь… Здесь… и здесь. Вы пойдете на склад проверять товар… Постарайтесь задать несколько умных вопросов представителю министерства торговли… Ваш самолет вылетает в девять часов, время у нас есть. Если хотите, прочту вам небольшую лекцию о выращивании фиников… Я сижу здесь на пороховой бочке. Правительству Хаддана в любом случае не удалось бы долго замалчивать эту грязную историю… К примеру, этот караван, что спас оставшихся в живых. Бедуины все видели… Тела, головы… Это, вероятно, были контрабандисты, которые сразу ничего не сказали, но теперь, когда они далеко…
— Думаю, что это дело рук людей из этого каравана, — сказал Руссо.
— И есть два свидетеля, как вы знаете. Итальянский актер, молчание которого им удалось купить, и эта очень известная молодая американка, которая, похоже, решила устроить личный крестовый поход… Эти двое точно заговорят…
Он принял задумчивый вид.
— Если только не…
Он умолк.
— Да, — сказал Руссо. — Если только.
11
Сэр,
меня зовут Стефани Хедрикс. Я манекенщица и была среди пассажиров самолета, который якобы «разбился» на прошлой неделе в пустыне Хаддана. Я хочу заявить, что официальная версия, распространенная правительством Хаддана — версия об «аварии», — ложь. Самолет упал, потому что летчику выпустили две пули в спину и он умер за штурвалом. Все пассажиры самолета, за исключением меня самой и итальянского актера Массимо дель Кампо, были обезглавлены. Да, ОБЕЗГЛАВЛЕНЫ. Я видела это собственными глазами. Не сам процесс, потому что меня накачали наркотиками и я была без сознания, когда это происходило, но я видела головы и среди них голову моего друга, знаменитого нью-йоркского фотографа Абдул-Хамида, настоящее имя которого Бобо Беркович. Головы валялись повсюду, на полу и на креслах, но по большей части пассажиры держали их у себя на коленях. Некоторые пассажиры, а также второй пилот, попросту исчезли. Всего я насчитала четырнадцать голов. Я сфотографировала их своим полароидом, но снимки были похищены полицией и заменены на другие. Мне бы хотелось привлечь Ваше внимание к тому факту, что все обезглавленные были шахирами из Раджада, что ясно указывает на намерение правительства Хаддана организовать геноцид, направленный против этнического меньшинства этой страны. Прошу вас донести эти факты до сведения мировой общественности и Комиссии по правам человека при ООН. Я полностью в вашем распоряжении для дачи свидетельских показаний и дополнительной информации.
Примите, сэр, заверения в моем глубоком почтении.
Стефани Хедрикс.
Она перечитала письмо и отказалась от этой затеи.
