Возможно, этого человека можно найти там.
Почему бы и нет, если он так близок к семье Аракчеевых. Я начал листать справочник, составленный по принципу иерархической лестницы.
1. Глава компании – Тимур Александрович Аракчеев.
2. Председатель совета директоров – Максим Алексеевич Круглов.
На пятом листе находился генеральный финансовый директор Антон Романович Гольдберг.
Мои поиски увенчались успехом. Где-то на двенадцатом листе я нашел Игоря Мироновича Русанова. Он руководил отделом юридических вопросов и был главным нотариусом компании.
Судя по должности, он и должен быть адвокатом, а Антон финансист и душеприказчик.
Что все это могло значить? Только одно. В конверте лежал очень важный документ. Теперь неплохо бы узнать его содержание. Уж Русанов обязан иметь представление о документах, хранившихся в его сейфе.
В кабинет вошла экономка и растопила камин. Сразу стало уютнее и теплее.
– Вы не знаете, где Эрик? – спросил я.
– Он уехал сегодня утром. Ничего не сказал, торопился.
– Он не брал свои вещи?
– Ну какие у него вещи? Этот кошмарный пиджак в клетку, галстук и белые кроссовки? В другом одеянии я его не видела.
– Это нормально для шофера. Со стороны видна только верхняя часть человека, сидящего за рулем, а в кроссовках удобно нажимать, на педали. Ног не видно.
– Да, еще ему кто-то звонил перед отъездом.
– Вы слышали разговор?
– Нет. Он же разговаривал из гаража. У нас коммутатор. Мужской голос, очень раздраженный. Я сняла трубку, и мне приказали соединить звонившего с Эриком. Я сказала, что схожу за ним, а голос резко велел: «Нажмите звездочку, потом цифру пять, и положите трубку». Я так и сделала.
– Мою машину он пригнал?
– Да. Вчера вечером, когда я собиралась уходить. Я думала, что вы вернулись, и обрадовалась, что дождалась вас, но Эрик приехал один. Он сказал мне, чтобы я вас не ждала.
– Спасибо, Элина Львовна. Ужинать я буду поздно, можете идти домой. До вечера вы мне не понадобитесь.
Она вышла. Меня продолжал мучить все тот же вопрос. Антон – поверенный в моих финансовых делах. Если так, то почему Русанов не передал документы ему, а ждал меня? О каких разногласиях может идти речь между нотариусом и опекуном?
Я прошел в спальню, лег на кровать в одежде и долго размышлял, пока не понял, что мой взор уткнулся в картину «Три грации». По словам Ирочки, за ней находится сейф.
Я встал, подошел к полотну и отодвинул раму в сторону.
В стене действительно находился сейф с цифровым замком. Но как его открыть? Код мне не известен. Необходимо набрать четыре цифры, образующее определенное число. Меня разбирало любопытство. Если в доме есть сейф, да еще скрытый, то в нем должно храниться что-то очень важное. В противном случае он никому не нужен.
Где-то мне уже попадалось четырехзначное число, я отчетливо это помнил…
Точно! Листок в записной книжке. Я достал записную книжку и пролистал ее. Тут находились все та же квитанция от камеры хранения, листок с телефоном Татьяны Русановой, который я нашел прижатым к ветровому стеклу машины, и бумажка с числом. Я набрал на сейфе все четыре цифры, но дверца не открылась.
Впрочем, на такую удачу рассчитывать не приходилось. Хозяин сейфа должен знать свой код и хранить его в памяти, а не на бумажке. Тогда я не страдал амнезией и вряд ли предполагал, что со мной случится. Значит, эти цифры имеют какое-то другое значение и не менее важное, если их таскали с собой в записной книжке. На этом пришлось успокоиться. Я полистал страницы, но, к моему удивлению, не нашел домашнего телефона Игоря Русанова, однако телефон дочери нотариуса там значился. Что касается справочника, то в нем перечислялись только служебные телефоны.
Я позвонил на фирму нотариусу, чтобы договориться о встрече. Трубку сняла секретарша и объяснила мне, что никого из бывших работников компании не осталось и офис теперь занимает другая фирма.
Это могло означать, что Антон уже продал компанию конкурентам, как и говорил. Он же предупредил меня о встрече с новым хозяином. Тут все совпадало.
Данный вопрос меня не очень беспокоил, я знал адрес Русанова и наверняка застану его дома поздно вечером. На эту встречу я возлагал большие надежды.
Записная книжка была исписана от корки до корки. Круг моих друзей не имел предела, но почему никто меня ни ищет… Ах, да, я же труп. Погиб в автокатастрофе, и о том, что остался живым, должен помалкивать. Рискованно навязывать себя по телефону людям, о которых ничего не знаешь. Можно угодить в ловушку. Но что за странность? Зачем мне камера хранения, если у меня свой огромный дом, да еще с номерным сейфом? Вопрос без ответа.
За окном послышался шум подъезжавшей машины. Я поставил картину на место и подошел к окну.
У веранды остановилась «ауди» Антона.
Из машины помимо хозяина вышел молодой человек лет сорока с очень приятной внешностью в безукоризненно сшитом костюме.
Они вошли в дом. Через пару минут в спальне появился мой адвокат.
– Ты готов, Тимур?
По его лицу можно сказать, что у человека приподнятое настроение.
– Готов, только надо понять к чему я должен быть готов. Может, ты мне объяснишь, кто этот тип и что ему от меня надо? Или я так и буду ходить в ярмарочных петрушках?
– Этот парень – нефтяной магнат. Он скупает нашу компанию со всеми дочерними, предприятиями за семьдесят процентов себестоимости. По официальным источникам, эта сделка оформляется как слияние двух компаний, а не банкротство и не продажа. Тем самым никто не заподозрит, что мы собираемся бежать из страны.
– Если мы не банкроты, то почему должны продавать процветающую фирму за семьдесят процентов?
– По той самой причине, что этот человек переводит наши счета на свои в России, а нам платит из своих источников от недвижимости на Западе и деньги переводит в швейцарский банк. Тем самым, никаких утечек средств из России не происходит, и мы не попадаем под подозрение. Через два дня владелец швейцарского банка, находящийся сейчас в Австралии, проедет через Москву на родину. Мы с ним встретимся в аэропорту, и он документально подтвердит, что деньги официально поступили на счет нашей новой подставной фирмы в его банке.
После этого мы можем беспрепятственно покинуть страну, даже без багажа. У нас путевки в санаторий, если ты помнишь. Но такая операция требовала особого подхода и вложения средств. Вот почему мы получаем семьдесят процентов. Уверяю тебя, речь идет о серьезном капитале, на который в любой стране можно не только жить, пользуясь всеми благами, но и создавать прибыльные и крупные предприятия.
Но об этом позже. Я подумываю о создании сетей игорного и гостиничного типа. А теперь нас ждет Анастас Маркисян.
