Близость определит все и поставит все на свои места. Не вижу причин отказываться от эксперимента. Почему бы нам не развеять тайну и не получить при этом удовольствие.
Таня порывисто задышала, терзая меня губами, ее острые когти впились в мою спину, и мы свалились на ковер.
Через некоторое время мы измученные лежали на полу и молча смотрели в потолок. Наконец, она приподнялась, взяла сигарету, закурила и, повернувшись ко мне, долго меня разглядывала.
Я, не шевелясь, ждал своего приговора.
– Ты бесподобен. Я не выпущу тебя. Сегодня ты мой.
Так оно и получилось. Она не выпустила меня. В эту ночь мы так и не встали с ковра.
Глава VI
Из холодной в горячую
Когда я проснулся, Татьяны Русановой рядом со мной не оказалось. Несмотря на жесткое ложе, я отлично выспался. Впервые мне ничего не снилось, и я прекрасно себя чувствовал. Стрелки часов на камине показывали четверть второго.
Неужели я столько проспал? Я встал, оделся, подошел к часам и прислушался. Они работали нормально, ритмично, тикая в такт движения секундной стрелки.
– Таня, где ты?
Ответа не последовало. Пришлось обойти ее огромную квартиру с множеством комнат, коридоров и холлов, я даже выглядывал на лоджии и балконы, но никого не нашел. Я позвонил ей на мобильный телефон, но она не ответила. Не знаю причин, по которым девушка оставила меня одного и унесла свою тайну с собой.
Единственное, чего я добился, – подтверждения того, что я не убивал свою жену и у меня есть твердое алиби на сей счет. И только? Немало, конечно, но с моим аппетитом недостаточно. Меня интересовала вся правда. До конца. Иначе моя жизнь превратится в ад. Слишком мало времени оставалось до отъезда, а я топчусь на месте. Стоит мне пересечь границу, и я уже никогда не смогу вернуться, а значит, останусь в дураках. Такой роскоши я позволить себе не мог.
Я покинул дом Татьяны, сел в машину и уехал. Машина, словно сама, вновь привезла меня в район старых Кузьминок. Очевидно, мной, как игрушкой с дистанционным управлением, руководит подсознание, которое не желает раскрывать свои тайны. Согласен подчиняться, если это делается во благо моих целей.
Я вновь вошел в вонючий подъезд и поднялся на четвертый этаж.
Сегодня мне повезло больше, чем вчера. На первый же звонок дверь приоткрылась. Сквозь узкую щель я увидел женщину.
– Вы Галина Лиходеева? Я к вам по поручению старшего следователя по особо важным делам Московской городской прокуратуры Задориной Ксении Михайловны.
Прозвучало очень убедительно. А главное, что я сам еще не знал, как представлюсь. Как-то само собой получилось.
Дверь захлопнулась. Я был терпелив. Звякнула цепочка, ударившись о полую дверь, и она распахнулась.
Теперь я ее увидел. Высокая, очень худая, с бледным изможденным лицом, с затянутыми на затылке волосами, она не производила впечатления обаятельной дамы. Ее взгляд был словно у волчицы, когда в ее нору сует свой нос опасный враг.
– При чем здесь прокуратура? – спросила она немного растерянно.
– Мы еще не закрыли дело, которое вел ваш муж. На данный момент вскрылись некоторые обстоятельства, ранее нам не известные. По понятным причинам я не могу говорить о них открыто.
Она пропустила меня в полутемную переднюю и остановилась посредине.
Повернувшись ко мне лицом, Лиходеева уперла кулачки в узкие бедра. Похоже, она должна задавать мне вопросы, а не я. Выжидать не имело смысла, пока она придет в себя и сообразит, что к чему.
– Прошу извинить, что тревожу вашу свежую рану, но мне необходимо выяснить некоторые обстоятельства гибели вашего мужа.
– Вам у меня? – удивилась хозяйка.
– Именно так. Вы лично присутствовали на опознании трупа вашего мужа?
– Не только. Был представитель милиции. Почему вы спрашиваете?
Я видел ее напряжение. Что-то тут было не так.
– Вы его опознали?
– Я уже отвечала и даже расписалась в документах.
– У вас сохранилась опись вещей, найденных при обнаружении погибшего?
Она молча ушла в комнату и вернулась с конвертом. Передав его мне, она приняла ту же агрессивную позу.
В конверте лежала выписка из протокола изъятия:
"I. Бумажник из искусственной кожи черного цвета. Содержание:
– удостоверение МВД на имя Дениса Александровича Лиходеева, майора милиции, начальника уголовного розыска Центрального округа УВД;
– фотография ребенка (надпись смыта);
– четыре купюры достоинством в пятьдесят рублей.
2. Ключи от квартиры (связка шесть штук).
3. Пистолет ПМ с полной обоймой патронов, номер соответствует табельному оружию майора Лиходеева.
4. Перочинный нож с тремя лезвиями.
5. Размытая пачка сигарет «Жетан».
Одежда:
Серый пиджак в клетку (на подкладке бирка А-6215 от химической чистки).
Синие джинсы «Lee». Кроссовки белые с синим фирмы «Найк». Розовая рубашка".
Все, что я прочитал в реестре, было мне очень хорошо знакомо за исключением деталей.
– У вас на двери только один замок. Почему шесть ключей?
– От рабочего кабинета, сейфа, стола. Откуда мне знать?
– Вы получили все вещи по описи?
– Все получила.
– Я хочу взять у вас ключи. Мы проверим их на соответствие.
Она вырвала у меня бумагу и опять ушла в комнату. Через секунду в меня полетели ключи. Я едва успел их поймать, иначе они расквасили бы мне нос.
Ключи я убрал в карман.
– Что вам сказали патологоанатомы после вскрытия. Когда наступила смерть?
– Никто вскрытия не делал. Тут и без того все ясно. Падение в пропасть оставило от его лица и тела сплошное месиво.
На вешалке в передней висел тот самый клетчатый пиджак.
– Странно. Но одежда почти не пострадала.
Чуть ниже стояла обувь. Вот и те самые легендарные кроссовки. Я их поднял и осмотрел подошву. Сомнений не оставалось. Этих следов на моем участке больше, чем моих собственных. Там же стояли другие мужские ботинки, но они были размера на два больше, невооруженным взглядом видно.
– Может вы еще в моем белье покопаетесь? – это был крик отчаяния.
От неожиданности я выронил обувь из рук.
– В этих кроссовках его выловили?
– Убирайтесь вон! Все вы мне осточертели. Оставьте меня в покое.
– Держите себя в руках. Этим вы себя выдаете.
Не знаю, как эти слова сорвались с языка, но она растерялась. Я совершенно другое хотел сказать. Она замерла с открытым ртом. Воспользовавшись случаем, я задал свой последний вопрос.
