Книга Книга тьмы, страница 48. Автор книги Генри Лайон Олди, Андрей Дашков, Марина Наумова, и др.

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Книга тьмы»

Cтраница 48

— Гы, — сказало создание, демонстрируя небольшую задержку в умственном развитии — лет этак на десять — и дефекты речи. — Покатаеф, дядя? А я тебе конфефу дам.

Вовчик уже протянул руку, чтобы схватить эту недоделанную Лолиту за пучок осветленных перекисью волос и вышвырнуть вон, но потом вдруг передумал. Он решил взять девчонку с собой. Будет чем торговаться с легавыми. Теперь Вовчик почему-то был уверен, что легавые в этом городе все-таки есть. Во всяком случае, есть кто-то, надзирающий за порядком. Кто-то, кого местные до смерти боятся.

— Покатаю, — нехорошо улыбнулся он. — Перебирайся назад… к дедушке.

— Дедуфка шпит?

— Ага. Вечным сном. И ты поспи.

Он развернул «ровер» так, чтобы продолжать движение на запад. Возврата, конечно же, не было.

— Ты будеф ехать быфтро? — спросила девчонка, положив голову на колени «дедушке», завернутому в плащ.

— Быстро.

— Это хорофо. Папка фказал, фто утром мы фсе умрем.

— Ну, насчет себя твой папка угадал. А что он еще сказал?

— Фто придет… как ефо… забыла…

— Кто придет?

— Пс-с-с-с…

Девка уже засыпала, посасывая вместо карамели свой большой палец.

«Дурдом», — покачал головой Вовчик и вдавил в коврик педаль газа. Не было смысла проявлять осторожность. «Ровер» понесся по улице как пуля. Альбинос оторвался от своего теплого коктейля с одуряющим запахом и долго смотрел вслед удаляющимся красным фонарям, пока они не стали неотличимыми от его собственных зрачков. Он даже не дернулся — знал, что ему не догнать металлическое зловонное чудовище. Или знал что-то еще…

* * *

И снова была прямая лента шоссе, ныряющая в черную дыру запада, и темные поля слева и справа, заросшие сорняками, и багровеющая луна с черепом, все больше похожая на надрезанный апельсин. Однажды Вовчику показалось, будто через поле бредет кто-то — изломанная фигура во всем черном, если не считать белого воротника и белых же манжет. Какая-то нелепая шляпа скрывала лицо.

Незнакомец двигался размашистыми шагами; когда его и «ровер» разделяло минимальное расстояние, девка вдруг громко застонала во сне. Вовчик ощутил, как холодный ветер лизнул его коротко стриженный затылок — невесть откуда взявшийся ветер внутри наглухо закупоренной металлической коробки…

Существо в черном вытянуло руку и показало кулак с отставленным большим пальцем. Возможно, оно голосовало, а возможно, давало понять, что у него все классно. Или у Вовчика все классно. Или у них обоих.

Во всяком случае, Вовчик даже не сбросил скорости. Закрытая зона его достала. Глаза слипались. Вдруг оказалось, что можно с вожделением думать о такой чепухе, как чашка кофе или амфетамины. Вовчик не догадался захватить с собой термос. Он представлял себе зону чем-то вроде электрифицированного Дикого Запада, где все продается или достается сильному задаром. Подобные правила пришлись бы ему по душе. Старые первобытные правила — без этой демократической гнильцы, свидетельствующей о вырождении…

Он поклацал клавишами приемника. Весь FM-диапазон был по-прежнему пуст, как в канун изобретения радио. Музыкальная жвачка на компакт-дисках давно осточертела. Пришлось слушать шорох шин и гул набегающего потока воздуха, которые действовали лучше любой колыбельной. Несколько раз Вовчик вскидывал голову и ловил себя на том, что уже гремел бы костями в кювете, если бы дорога не была идеально прямой. О возможности столкновения со встречными автомобилями он и не вспоминал. А возникни сейчас перед бампером очередной придурок на кляче — задавил бы почти с удовольствием…

Слабые огни впереди показались раньше, чем он предполагал. На его часах было около половины четвертого. Дорогой хронометр не обманывал — и где же тогда обещанный рассвет?

Судя по небольшим размерам освещенного пространства, он подъезжал к следующему придорожному балагану. Понимание пришло вскоре. Так проявляется фотобумага: сначала видишь только пятна разной интенсивности, потом наступает момент узнавания. Хаотическая мозаика складывается во вполне определенную картинку.

С каким-то кислым привкусом во рту и туманом в мозгах Вовчик пересек городскую черту. Он УЗНАВАЛ. Придорожные столбы, заборы, витрины, дома, деревья, идиотские урны-пингвины… Все, что он видел совсем недавно, — только в зеркальном отображении. «Какого черта…» — прошептал он, чувствуя, что готов отдать очень многое за пару глотков коньяка.

Проехав мимо кафе-кондитерской «Сладкая Люся», возле которого по-прежнему лежали два тела — одно большое и рыхлое, второе маленькое и скорченное, — он остановился, заглушил двигатель и надавал себе пощечин, а потом потер уши. Кровь прилила к голове, и Вовчик начал мыслить.

Этому предшествовало несколько подготовительных операций. Он подвигал нижней челюстью, поскрипел металлокерамикой («потрясающий эффект живых зубов!») и постучал перстнями. Перстней было несколько. Их перестук оказывал на него релаксирующее и в то же время организующее воздействие. По-видимому, перстни выполняли ту же функцию, что и четки у менее высокоразвитых личностей. Вовчик, конечно, не молился, но приводил мысли в порядок.

Вскоре он поставил несколько простейших экспериментов над собой, которые доказывали со всей определенностью, что он не спит — по крайней мере в обыденном смысле слова. Ну а как насчет субъективно-идеалистических заморочек? К блужданию в дебрях различных философских систем Вовчик испытывал здоровое отвращение. Можно было подвести промежуточные итоги. Он въехал в город по той же дороге, по которой выехал полчаса назад. При этом он ни разу не сворачивал. За время его «отсутствия» правое и левое, север и юг поменялись местами. Он долго пялился на свои руки, чтобы убедиться в том, что не превратился в девочку из Зазеркалья. Эту, как ее… Алису хренову. Швейцарский хронометр по-прежнему болтался на ЛЕВОМ запястье, а на мизинец ПРАВОЙ все еще было надето кольцо с яшмой. Для полной ясности Вовчик достал из-под рубашки нательный крест и прочел выгравированную на нем надпись — как полагается, слева направо: «Спаси и сохрани!» Крест был единственной вещью, которая оставалась у него на память о матери. Сам Вовчик, конечно, не верил, что с Иисусом — даже если бы тот существовал — можно было бы так просто договориться. Иисус — это тебе не ФСБ и даже не прокуратура!..

Он посмотрел вперед через лобовое стекло. В свете фар скользили седые клочья предутреннего тумана. Белый пес казался сгустком чуть более устойчивой формы. Увидев его, Вовчик испытал необъяснимое облегчение, будто встретил земляка в чужой стране. И вместе с тем он вспомнил, что видел когда-то похожую электронно-механическую игрушку с глазами-светодиодами. Игрушка была довольно зловещей и явно не пользовалась успехом у нормальных детишек. А ненормальных всегда меньше.

Взвесив оставшиеся варианты, Вовчик направился к церкви. Девчонка сладко спала на заднем сиденье, тесно прильнув к «дедушке». Что делать с обоими, Вовчик еще не придумал. Утром решит. Для начала надо было обзавестись хоть какой-нибудь крышей — в прямом и переносном смысле. К попам он относился равнодушно, как к пацанам, не посягавшим на чужой бизнес и чужие интересы. По его мнению, попы были вполне безобидными пастухами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация