Может, он хочет притупить мою бдительность, думал Руслан. Не на того напал. Хочет ли он свернуть мне шею, как велит ему неуправляемая агрессивность мертвяков, или рассказать свою биографию, чего требует могильная скука, — ему придется смириться с тем, что я не согласен. Я живой и собираюсь жить долго. А лень и небрежность в борьбе за жизнь — недопустимы.
Он снова прошел в медблок и отыскал дезинфицирующее средство в огромной бутыли с резиновой крышкой. Резкая вонь успокаивала: против такого напора наверняка не мог устоять возбудитель лихорадки. Никто не знал в точности повадки этого возбудителя, одно повторялось ежедневно во всех информационных сводках: проводите дезинфекцию. Дезинфекция помогает.
Руслан снял с себя все, дрожа, влез в халат уборщика и затянул сверху прорезиненный фартук. Надел очки и маску. Взял на складе швабру и ведро. Набрал теплой воды, добавил полбутылки дезинфицирующей вонючки и, морщась, сглатывая слезы от едкой вони, очень тщательно убрал все коридоры, где ступала нога мертвяка, а заодно холл и кабинет коменданта. К концу уборки у него болела спина и на руках появились новые волдыри, но Руслан впервые за много дней почувствовал себя уверенно.
Он отправился в душ для административных работников, помылся, согрелся и даже помечтал немного о голых бабах. Полотенца лежали стопкой на шкафчике; Руслан насухо растер себя, надел шерстяной спортивный костюм и отправился обедать в кабинет начальника.
Солнце склонялось. Снег оставался чистым. Руслан поймал себя на том, что тихонько напевает.
Пшенная каша подгорела и оказалась невкусной. Руслан залил кипятком бульонный кубик и накидал в тарелку черных сухарей. Двести человек, подумалось ему, здорово проголодались бы на этом пайке. А один-единственный хозяин всего добра может шиковать, как посетитель дорогого ресторана.
Он перетащил съестные запасы в кабинет начальника, как в норку, и заново посыпал чистые коридоры мукой. На всякий случай захватил в медблоке ночной горшок. Бдительность не должна притупляться, ни сегодня, ни завтра, ни через полгода. Запершись в кабинете, он сел играть в старинный шутер — единственную приличную игру, без проблем идущую на компе начальника. Голые зеленые зомби, в лохмотьях облезлой кожи, с закатившимися под лоб глазами бросались на него из-за нарисованных развалин, и Руслан срезал их очередью из автомата. Они валились и умирали окончательно, а Руслан шел дальше, пробирался лесом и разрушенными городами, валил зомбаков десятками.
Солнце село. В тайнике нашелся огнемет, без которого штурм крепости живых мертвецов представлялся невозможным. Охваченные пламенем, враги падали на землю и долго чадили, поверженные, неопасные.
— Так вам, — кровожадно приговаривал Руслан. — Так вам, зомбаки. Получайте. Только подойдите, я вас…
Пропал свет во всем корпусе.
Руслан увидел сперва, как дрогнуло и свернулось изображение на мониторе. Потом сделалось темно, и окно, казавшееся темным секунду назад, проявилось, просветлело светом звезд и снега.
Неуверенно щелкнула батарея. Маленький красный индикатор на ее торце погас. Руслан почувствовал, как липнет футболка к спине и поднимаются на макушке волосы.
Поломка? Нехорошо. Может быть, перегрузка, сработал предохранитель? Тогда еще ничего. Но если неисправность серьезная, вряд ли у Руслана хватит умения починить генератор.
Эти мертвяки, в игре, так здорово горели пламенем, так замечательно валились под градом пуль…
Он перевел дыхание и признался себе: неисправность — это еще лучший вариант. Генераторная не запирается. Если у мертвяка хватает ума звонить по телефону — почему у него не хватит ума обесточить здание?
— Но зачем? — прошептал Руслан.
Затем, чтобы навестить осажденного в темноте.
Трясясь, Руслан отыскал спички. Накануне у него хватило ума принести из столовой набор именинных свечей. Идиоты, они что же, собирались праздновать здесь чей-то день рождения?! Наверное, да. Наверное, именинным свечам какая-нибудь должностная инструкция предписывает храниться в столовой: детям ведь необходимы праздники. Особенно дни рождения. Хэппи бесдей. Пусть вся земля летит в тартарары.
Дрожащими пальцами он распечатал пластиковый пакет. Чиркнул спичкой. Тоненькая, как спица, витая свечка горела высоким ярким огоньком, будто предлагая задуть ее под аплодисменты. Капли синего парафина скатывались чуть не каждую секунду: свечка не имела понятия об экономии. Всей ее жизни было — несколько ярких веселых минут, и долгая, долгая память на именинных фотографиях.
Он поставил свечку в пустой стакан. Прокрался к двери. Хорошая новость: никто не топтался в коридоре. Во всяком случае, пока. И дверь эта, пожалуй, самая крепкая во всем корпусе. И замок самый новый.
Ему остро не хватало оружия. Того самого огнемета. Идиот: ведь в цистерне полно солярки! Если бы выследить мертвяка, облить соляркой и бросить спичку…
Он задул огонек. Сел на диван и взялся за голову. Замечательный план. Побочный эффект: санаторий сгорит до головешек. Не исключено, что вместе с Русланом. Дополнительное условие: надо вывести мертвяка далеко в горы, там облить соляркой, бросить спичку и быстро убежать. Отличный план.
Глаза привыкли к темноте и ловили очертания предметов. Руслан поискал под диваном бутылку с остатками водки; а что еще остается делать в темноте? Будем пьянствовать, морально разлагаться, спать…
Послышался далекий хлопок. Склоны гор, обращенные к санаторию, осветились. Руслан бросился к окну.
На снегу дрожали нежные розоватые отблески. Все самое интересное происходило за санаторием, Руслан мог видеть только отражение событий — сполохи на белом. Как будто в дальнем леске, не видимом из окна кабинета, метался туда-сюда огромный факел.
* * *
Он выпил полстакана водки и заснул мертвым сном. Проснулся с головной болью на рассвете: под потолком горела лампочка, и снова работали обогреватели.
Снаружи шел снег. Природа коварно отказалась от договора: протоколы ночных перемещений аннулировались. Стерлись возможные следы — и у крыльца, и под окнами, и у генераторной.
Морщась от головной боли, Руслан напился воды. Включил компьютер. К счастью, игра была сохранена всего за минуту до того, как вырубился свет. У него приподнялось настроение: не придется искать тайник с огнеметом заново.
Он вскипятил себе чая. Надо было начинать новый день: открывать дверь кабинета. Проверять, не приходил ли мертвяк. И, что самое неприятное, смотреть в окна на другую сторону здания. Туда, где ночью метался и бегал факел.
— Я могу и здесь посидеть, — сказал себе Руслан.
Голова тем временем болела все сильней. У Руслана был запас из нескольких таблеток, но тратить их просто так, ради обыкновенной головной боли, он счел преступным. Вот если бы выйти в медблок: там этих таблеток, должно быть, пруд пруди.
— Я лучше выпью еще чая, — вслух сказал Руслан.
