– На этот раз – да.
– Жаль.
Машина ехала все медленнее. Пауль наклонился вперед и взглянул на спидометр между спинками передних сидений. Тридцать километров в час.
– Нельзя ли ехать быстрее?
– Не на этой улице. Конечно, если вы хотите добраться до места живым.
Пауль нетерпеливо смотрел через ветровое стекло, на котором беспрерывно работали стеклоочистители, на скудный ландшафт, который при такой погоде выглядел довольно мрачным. Его внутреннее беспокойство росло с каждой минутой. Снова и снова Пауль думал о кошмаре, в котором он увидел перед собой мертвого отца Анфузо.
24
Рим, возле развалин Сан-Ксавье
– Твое лицо!
Анфузо поднял правую руку и показал на искаженное лицо мужчины. Его вытянутый указательный палец дрожал.
– Видок не очень, да? – Раздался хриплый кашель, который, очевидно, должен был представлять собой горький смех. – А ведь когда-то я был красивым мальчиком. Вы называли меня маленьким ангелом, и имя у меня было соответствующее.
Анфузо снова недоверчиво посмотрел на собеседника, но теперь уже по другой причине. Ему показалось, что он узнает это лицо – по крайней мере ту его часть, которая была не полностью изуродована. Маленький ангел…
Он увидел перед собой светловолосого кудрявого мальчика лет десяти или одиннадцати. Всегда веселый ребенок, который быстро стал любимцем всех иезуитов и работников Сан-Ксавье. Звали этого мальчика…
– Анжело?
– Ты узнал меня, отец Джакомо? Через столько лет?
– Но… твое лицо! Что с ним…
– Ты забыл о пожаре? – Снова прозвучал странный смех, от которого у Анфузо кровь застыла в жилах. – Неужели ты не видишь, что он сделал – вот здесь, и еще тут?
Анжело указал на развалины у себя за спиной, а затем на свое лицо.
– Это произошло во время пожара? – Анфузо недоверчиво покачал головой. – Я не знал. Я всегда думал, что никто серьезно не пострадал.
– Ты не хотел этого знать, тебе это было неинтересно! – укоризненно ответил Анжело. – Ты ни о ком не заботился, в том числе и обо мне, своем маленьком ангеле. Помнишь ли ты, что это ты меня так назвал?
Анфузо кивнул и сделал нечто, чего не делал уже много лет: он заплакал.
При взгляде на эту гримасу, которая когда-то была ангельским личиком, он внезапно осознал свои промахи и слабости – степень своей вины, – и ему стало мучительно больно. Он не смог бы вернуть лицо мальчику, но мог бы позаботиться о нем – нет, должен был позаботиться. Тогда Анжело не был бы таким ожесточенным.
– Я все исправлю, – пообещал Анфузо. – Я позабочусь о тебе, Анжело!
– Теперь, когда ты почти мертв?
– Мертв?
– Ты оставил меня одного в аду. Теперь я отправлю тебя туда, где нахожусь сам!
Эти слова напомнили Анфузо, что перед ним не маленький невинный мальчик, а озлобленный мужчина. Он понял, что уродство Анжело было не только внешним. Как раковая опухоль, оно распространилось по телу одинокого ребенка, который чувствовал себя брошенным на произвол судьбы. Его душа также была искалечена, наполнена ненавистью и жаждой мести. Понимание этого и осознание того, что Анжело хочет его убить, придали Анфузо сил.
Он выпрямился и одновременно оттолкнулся от стены; пошатнулся, но встал и устоял на ногах. Затем бросился мимо Анжело к развалинам, поднялся на четыре лестничные ступени и погрузился в унылые остатки сиротского приюта. Возможно, ему удастся спрятаться внутри и дождаться помощи. Ведь с минуты на минуту должен прийти Пауль Кадрель! Анфузо споткнулся о мусор, валявшийся повсюду, и чуть не упал. В последнюю секунду он оперся на стену и попытался сориентироваться. Раньше он знал каждый закоулок сиротского приюта, но тогда это было обычное здание. Развалины же казались Анфузо совершенно другим миром, чужим, даже враждебным, как будто дом сговорился с Анжело и был против него. Зазвучали чьи-то шаги, и в проход вышел Анжело. Его вздутые губы вздрогнули, когда он заметил Анфузо. Вероятно, это была улыбка. Улыбка ангела смерти. Анфузо знал, что у него нет ни единого шанса. Анжело был гораздо моложе, быстрее и сильнее. И его направляла ненависть.
Анжело медленно подошел к нему. Анфузо смирился с неизбежным и закрыл глаза. Он думал о маленьком мальчике с ангельской улыбкой, когда сильная боль пронзила его грудь.
25
Рим, Трастевере
Незнакомцы оказались не безвредными пешеходами, и они определенно подошли к Антонии не для того, чтобы ей помочь. Она поняла это в ту же секунду, когда их руки железной хваткой сомкнулись вокруг ее плеч. Да, они помогли ей встать на ноги, но держали так крепко, что пытаться бежать было бессмысленно. Антония хотела закричать, но страх сдавил ей горло. Ей даже пискнуть не удалось. Неужели на улице нет никого, кто мог бы ей помочь? Но времени на то, чтобы искать спасителей, у нее не осталось. К ним на огромной скорости подъехал серый автофургон и резко затормозил, обдав их водой из лужи. Антония даже не смогла посмотреть на водителя, так быстро похитители подтащили ее к машине, распахнули дверь грузового отсека и швырнули ее внутрь.
Прыгнув за ней в кузов, они закрыли дверь. В ту же секунду автофургон снова пришел в движение и моментально набрал скорость. Если кто-то и стал свидетелем похищения, то к моменту приезда полиции машины уже и след простынет.
Может, кто-то запомнил номерной знак, мелькнула у Антонии мысль. В детективах, которые она редактировала, такое происходило часто.
В грузовом отсеке было холодно и темно, хоть глаз выколи. Она не видела похитителей. Возможно, они сели у двери, чтобы не дать ей сбежать. Сесть в другом месте было бы глупо.
– Что вам от меня нужно? – спросила Антония в темноту; голос ее дрожал.
Однако ответа не последовало.
26
Рим, у развалин Сан-Ксавье
Такси, объехав огромную выбоину, подкатило к обочине, и водитель, нахмурившись, выглянул наружу.
– Вам действительно сюда?
– Да, действительно, – ответил Пауль и достал портмоне. – Сколько с меня?
Водитель бросил быстрый взгляд на счетчик и назвал цену, которая оказалась весьма значительной.
– Наверное, я лучше подожду вас, signore.
Пауль вышел.
– Нет, спасибо. Я не знаю, сколько здесь пробуду. У меня нет с собой такого количества денег, чтобы позволить себе оплатить простой.
Водитель широко улыбнулся и протянул Паулю визитку.
– Тогда позвоните мне, если я вам понадоблюсь. Может, для того, чтобы уехать отсюда. Мобильный у вас с собой?
Пауль похлопал по правой стороне кожаной куртки и почувствовал небольшую выпуклость.
