7) Кусок дверной отделки (тале). «Новая Каледония. Обратить внимание: опять пятиконечная звезда!»
8) Фигурка предка. «Вырезана из ствола циатеи. Остров Амбрим, Новые Гебриды. Получеловек-полуамфибия. Если это действительно изображение предка, то налицо связь с культами, практикуемыми на Понапе и в Инсмуте. Упоминание имени Ктулху очень напугало владельца фигурки; почему, он и сам не знал».
9) Маска с бородой. «Амбрим. Интересно отметить: борода состоит не из волос, а из щупалец. Видел подобное на Каролинских островах, на реке Сепик в Новой Гвинее и на Маркизских островах; такая же маска продавалась в одной лавчонке в сингапурском порту. Не продавать!»
10) Деревянная фигурка. «Река Сепик. Обратить внимание: а) нос — щупальце, спускается до самого пояса; б) нижняя челюсть — еще одно щупальце, спускается до пупка. Непропорционально большая голова. Живая модель?»
11) Боевой щит. «Квинсленд. Сложный рисунок, состоящий из многочисленных переплетенных линий. Очевидно, это: а) некий подводный лабиринт; б) изображение сидящего на корточках антропоида, который находится в конце лабиринта. Щупальца?»
12) Подвеска из раковины. «Папуа. Аналогична номеру 11».
Итак, было очевидно, что мой дед подбирал работы с определенной целью, однако что это была за цель — показать ли искусство в его развитии или же отметить одну общую деталь, — сказать было трудно. Я склонялся к последнему варианту, поскольку среди разрозненных предметов неизвестного происхождения были две вещи, которым отводилось особое место в загадочных записках деда. Первая — это пятиконечная звезда, грубо вырезанная из какого-то серого камня; вторая — искусно сделанная фигурка высотой семь дюймов, изображавшая странное существо, какое может привидеться лишь в ночном кошмаре. Это было древнее чудовище, каким, судя по всему, его представляли себе туземцы, разумеется, давно вымершее, если даже когда-то оно и расхаживало по земле. Его контуры в общих чертах напоминали человеческие, но голова была как у осьминога, лицо представляло собой клубок щупалец, а тело было покрыто чешуей. На передних и задних лапах монстра виднелись большие когти, за спиной торчали два огромных крыла. Массивное тело сидящего на корточках чудовища излучало невероятную силу — и вместе с тем страшное, дикое, непреодолимое, разрушительное зло. Это впечатление усиливала слегка наклоненная вперед голова и подобранные, словно для броска, конечности. Эту фигурку дед снабдил не менее загадочной надписью: «К. или кто-то другой?» Я уже говорил, что не являюсь большим знатоком первобытного искусства, и все же моего образования достаточно, чтобы с уверенностью отрицать связь данного экспоната с какой-либо известной древней культурой.
Трудно сказать, в какой стране могли сделать подобную вещицу. Я попытался определить это сам, но ничего не добился. Общий вид фигурки указывал на то, что она очень древняя, возможно, такая древняя, что и представить себе нельзя, ибо зеленовато-черный материал, из которого она была сделана, имел вкрапления совершенно неизвестных мне геологических пород. Рассмотрев фигурку более внимательно, я увидел на ее подставке черточки, которые раньше принимал за царапины; приглядевшись, я распознал в них какие-то надписи иероглифами — ни в одном языке мира я не встречал ничего подобного.
Думаю, не стоит удивляться, что, начисто забыв о креолах, я принялся изучать дедовы бумаги. Принимая во внимание его просьбу подробнее описать обряды креолов, а также страсть к коллекционированию изделий мастеров-аборигенов, можно было заключить, что дед исследовал какую-то форму древней религии, развитие которой пытался проследить на протяжении многих столетий, для чего и забирался в самые удаленные уголки земного шара, где еще можно было встретить ее живых последователей.
Впрочем, все оказалось легче сказать, чем сделать, поскольку записи деда и собранные им вырезки находились в ужасно разрозненном состоянии. Увидев, что они увязаны в аккуратные стопки, я было решил, что тут все систематизировано, однако вскоре столкнулся с такой неразберихой, что вынужден был потратить уйму времени только на то, чтобы разложить записи хотя бы по приблизительной хронологии. По крайней мере, путевые заметки было проще расположить по порядку, поскольку время его поездок и места назначения я мог узнать из других источников. Также я попытался выяснить, что послужило первоначальным стимулом к странствиям моего деда, столь нехарактерным для него в молодые и зрелые годы.
Видимо, своими изысканиями он начал заниматься в ту пору, когда работал в Мискатоникском университете. Цель его первого путешествия помогла разгадать одна любопытная рукопись, которая хранилась отдельно от остальных бумаг. Как она попала в руки деда, осталось для меня загадкой; возможно, его навела на след газетная заметка, вырезанная и прикрепленная к рукописи. Заголовок статьи гласил: «ТАЙНА ПРОПАВШЕГО КОРАБЛЯ РАЗГАДАНА. ВОЕННЫЙ КОРАБЛЬ “ЗАЩИТНИК” ЗАТОНУЛ В МОРЕ!» Далее сообщалось следующее:
«Окленд, Н. З. 17 декабря. По всей видимости, тайна пропавшего в середине августа прошлого года корабля ВМФ Великобритании “Защитник” разгадана. Возле побережья Новой Зеландии рыбаки выловили бутылку, в которой содержалось послание, написанное старшим помощником Алистером Гринби. Хотя писал это человек с явно поврежденным рассудком, в общих чертах можно понять, что произошло с “Защитником”. После выхода из Сингапура корабль попал в штормовой фронт, с середины августа двигавшийся от Курильских островов; это произошло в районе 47 градусов 53 минут южной широты и 127 градусов 37 минут западной долготы. Через десять часов команде пришлось покинуть корабль, при том что шторм не утихал. После этого моряки долго дрейфовали, а потом подверглись нападению жестоких пиратов, которые истребили часть команды. Оставшимся в живых, включая самого Гринби, удалось добраться до небольшого острова, расположенного в архипелаге Гилберта или Марианском. Однако все местные навигаторы в один голос утверждают, что острова, подобного описанному Гринби, в том районе нет, и подвергают сомнению в целом все написанное Гринби о событиях, последовавших за вынужденным оставлением судна».
Текст упомянутого выше послания был написан неровным, размашистым почерком на клочках бумаги, сколотых булавкой. Несмотря на измождение, автор подробно описал все, что с ним произошло, видимо готовясь к смерти в открытом море. Вот он, этот текст:
«Я последний оставшийся в живых член команды военного корабля “Защитник”, вышедшего из Сингапура 17 августа сего года. 21 августа в квадрате 47 град. 53 мин. южн. шир. и 127 град. 37 мин. зап. долг. мы попали в сильный шторм, налетевший с севера. Капитан Рэнделл отдал команду “свистать всех наверх!”, и мы начали бороться за живучесть корабля, однако стихия оказалась сильнее. Во время шестой вахты, когда шторм бушевал уже десятый час, была отдана команда покинуть корабль, который к этому времени начал тонуть из-за пробоины в левом борту, заделать которую мы уже не могли. Мы спустили две шлюпки. Капитан Рэнделл командовал первой, я — второй. Во время пересадки погибли пять человек, которым не удалось добраться до шлюпок, тогда как от затонувшего корабля образовалась огромная воронка.
