Лавкрафт был знаком с ранними работами своего ученика в этом жанре. 11 сентября 1931 года он писал Кларку Эштону Смиту
[5]
: «Молодой Дерлет все глубже постигает мир фантастики. Некоторые из его рассказов написаны по-настоящему талантливо, особенно “Оседлавший Ветер”» [выделено Лавкрафтом]. Он также прочитал первый вариант рассказа «Возвращение Хастура» и сделал ряд ценных замечаний. Неизвестно, знал ли он о дальнейших планах Дерлета относительно «Мифов», однако то, что Лавкрафт предлагал в виде разрозненных фрагментов, словно чуть-чуть приоткрывая перед читателем необъятный мир своей фантазии, Дерлет привел в стройную систему.
Он начал с рассказа «Оседлавший Ветер». Лавкрафт не придерживался оккультистских взглядов на стихии, свойственных Блэквуду, однако они присутствуют в этой вещи Дерлета. Вскоре он начал разделять придуманных Лавкрафтом существ на категории. Например, Ктулху станет у него исключительно подводным жителем, тогда как у Лавкрафта он лишь временно пребывает в затонувшем городе. Не стоит упускать из виду и тот факт, что Лавкрафт был атеистом, а Дерлет — католиком («хотя и с антиклерикальным уклоном», как заметил он в одном из писем). Именно эта философская раздвоенность заставила его превратить благоговейный ужас, с которым Лавкрафт воспринимал окружающую вселенную, в конфронтацию между добром и злом.
«Все мои рассказы, которые на первый взгляд кажутся разрозненными, основаны на известном предположении или легенде о том, что когда-то наш мир населяли иные разумные расы, практиковавшие черную магию; впоследствии они проиграли битву и были изгнаны, но продолжают жить в другом мире, дожидаясь того момента, когда смогут вновь овладеть Землей». Эти слова, которые Дерлет приписывал Лавкрафту, на самом деле принадлежат композитору Харольду Фарнезе
[6]
, либо неточно процитировавшему одно из высказываний Лавкрафта, либо выдавшему за цитату собственную мысль по поводу его сочинений. Как бы то ни было, данное высказывание гораздо более соответствует духу рассказов Дерлета, чем самого Лавкрафта. (На самом деле Лавкрафт в 1927 г. писал издателю журнала «Жуткие истории» [ «Weird Tales»] следующее: «В основе моих историй лежит мысль о том, что все человеческие законы, деяния и эмоции не имеют для вселенной решительно никакого значения»; пусть читатель сам судит, насколько совместимы эти два утверждения.) В работе «Г. Ф. Лавкрафт: заметки по поводу биографии» Дерлет называет мифы Ктулху «в основном схожими с библейскими сюжетами, особенно там, где речь идет об изгнании Сатаны из Эдема и о невероятной способности сил зла к выживанию», что скорее указывает на его стремление использовать идеи Лавкрафта на свой лад. В повести «Морок над Инсмутом» — одном из немногих творений Лавкрафта, близких к традиционному приключенческому жанру, — фигурируют камни, на которых вырезаны загадочные знаки для защиты людей от враждебной подводной расы, однако этим вся защита и ограничивается.
Никто, кроме самого Лавкрафта, не мог бы принудить Дерлета к неукоснительно точному использованию его идей; это все равно что ожидать строгого следования литературному оригиналу от кинематографистов, экранизирующих одно из лавкрафтовских произведений. Рассказы Дерлета следует рассматривать как некую дань, отданную им своему учителю и его оригинальным идеям, и как показатель собственных творческих достижений ученика в этой области.
В рассказе «Обитатель мрака» Дерлет воплощает одну из тем, позаимствованных у Лавкрафта, — о некоем существе, принимающем образ человека, — при этом вводя в текст множество выделенных курсивом фраз, дабы таким способом поддержать выразительность прозы на уровне, близком к лавкрафтовскому. Как, увы, лишь немногие подражатели Лавкрафта, Дерлет прекрасно понимал, куда уходит корнями творчество последнего, поэтому ряд следующих рассказов, вошедших в данный сборник, — «За порогом», а также «Итакуа» и «Оседлавший Ветер» (название, само по себе вызывающее интерес, во всяком случае у меня, когда я, будучи еще мальчишкой, взял в руки эту книгу) — отмечены мистицизмом природы, присущим творчеству Блэквуда. Следующие два рассказа написаны в неожиданно спокойной манере, при том что они были созданы с промежутком в двенадцать лет. Возможно, что в рассказе «Кончина Эрика Хольма» (впервые изданном под псевдонимом Уилл Гарт в бульварном журнальчике под названием «Странные истории») Дерлет в какой-то степени подражал манере писательницы из Новой Англии Мэри Э. Уилкинс-Фримен
[7]
, чей «спокойный, простой стиль» он отмечал в одной из своих книг, изданной в 1946 году. Мне также кажется, что под автором книги «Соборы Англии», упоминаемой в рассказе «Нечто Извне», подразумевается М. Р. Джеймс
[8]
, английский писатель, мастер жанра «страшилок о привидениях»; во всяком случае, в этом рассказе Дерлета прослеживается явно джеймсианская сдержанность.
Странно — можно даже сказать, «чертовски странно», — что ни один из этих рассказов не вошел в первый дерлетовский сборник легенд, «Маска Ктулху», изданный в 1958 году. В нем Хастур возвращается вновь, и вновь слышатся отголоски стиля Лавкрафта. В то время как «Козодои в распадке» — это своего рода продолжение лавкрафтовского «Ужаса Данвича», его последние строки намеренно пародируют окончание другого рассказа Лавкрафта, какого именно — пусть читатель догадается сам. «Нечто из дерева» в значительной мере вызвано желанием повеселиться, возникающим у каждого писателя, когда он пишет о критиках; интересно, не прыгали ли злые искорки в глазах Дерлета, когда он писал о том, что музыка Роя Харриса, возможно, существовала еще до появления человека? «Сделка Сэндвина» начинается с детских воспоминаний повествователя, а заканчивается сценой, повторяющей судьбу одного из персонажей рассказа «Козодои в распадке». Читатели, знакомые с городком Инсмутом, возможно, оценят густой «рыбный дух», которым так и веет в рассказе «Дом в долине», а также то открытие, которое им преподнесет рассказчик в «Печати Р’льеха».
Повесть «След Ктулху» убедительно демонстрирует, как непросто справиться с громадным протоплазменным монстром. Роман «Затаившийся у порога» (куда Дерлет включил два небольших отрывка, написанных Лавкрафтом) столь же справедливо сравнивают с детективами Дороти Сейерс
[9]
, как Эверетт Блейлер верно сравнивает «След Ктулху» — повесть из пяти частей, опубликованную в «Жутких историях» в 1943–1952 гг., — с произведениями Сакса Ромера
[10]
, в которых фигурирует архизлодей Фу Маньчжу. Видя, с каким восторгом современные любители киноужастиков приветствуют очередное воскрешение популярных монстров, можно заключить, что Дерлет опередил свое время. Как во многих телесериалах, каждая часть повести содержит краткое описание предыдущих событий.
