— Не знаю. Одно ясно: Обманувшие Смерть сумели нас разделить.
Белый князь сделал шаг вперед и споткнулся о мертвеца.
— Что это?
— К счастью, не ты, и никто из наших.
Оливул нагнулся над телом, но быстро утратил желание его изучать.
— Мертв уже давно. Похоже, этот человек был принят Обманувшими за избранника Стихии и не справился с испытаниями. Нас постигла бы его участь, если бы Пэр не успел позвать Воздух и наполнить им пустой Мир.
— Воздух-то на месте, а вот самого Пэра я не вижу, — Донай, щурясь то так, то этак, вглядывался в глубокую темноту. — Странно, что мы друг друга еще способны рассмотреть.
— Смерть и Твердь, — Белый князь в задумчивости скрестил руки на груди, — они всегда будут рядом… А знаешь, я начинаю понимать задумку организаторов этого испытания. Стихии в окружающем нас Мире существуют сами по себе, и мы видим лишь тех, с кем имеем одну форму. Значит…
— Надо создать форму, общую для всех?
— Именно!
Братья переглянулись.
— Как бы эту идею остальным подсказать, — горько усмехнулся Донай, прервав образовавшуюся паузу. — Ведь каждый из нас может позвать только свою Стихию.
— Не совсем, — лицо Оливула просветлело, и он зычно крикнул в пространство: — Мадитус дагар вий!
Синий князь опомниться не успел, как над головой громко ударили о воздух твердые драконьи крылья. Тьму прорезали две огненные струи, и Гай-Росс опустился на площадку. Вместе с ним в подземелье пробился тусклый свет звезды.
«Кто призывал меня?» — беззвучный вопрос дракона возник в сознании людей.
— Все в порядке, Грег-Гор, это я, — ответил Белый князь, подошел к брату и обнял обе склонившиеся к нему недоуменные морды. — Принимай человеческий облик, мой зов не связывает тебя клятвой.
Четыре голубых огромных глаза радостно блеснули, дракон отступил, шурша по камням мощным хвостом, вытянулся, как перед взлетом, и с оглушительным хлопком превратился в близнецов. В следующую секунду на Белого князя обрушился поток вопросов:
— Оливул, как тебе это удалось? Откуда ты знаешь заклинание? Разве у тебя была наша чешуйка?
— Эй, стоп! — вмешался Донай. — Я ничего не понял. Ну-ка, Змей-Горыныч, еще раз и по порядку.
Оливул рассмеялся.
— Ты только что был свидетелем ритуала, который используют маги в Темных Мирах, чтобы призвать дракона. Частицу чешуи сжигают и произносят заклинание. Дракон, где бы он ни был, является на зов, чтобы выполнить волю господина. Добыть чешую нелегко, если, конечно, ее хозяин сам не подарил человеку частицу своей брони. У меня, как видите, чешуйки не было — объединяющим элементом послужила родственная кровь. А слова призыва, ребята, мне грех не знать.
Грег и Гор переглянулись.
— Спасибо, — смущенно сказали они в один голос. — Ты выдернул нас из такого пекла, куда и врагу попасть не пожелаем.
— С вашим появлением и здесь стало значительно теплее, — заметил Ви-Брук. — Может быть соорудим костер? Ветер гуляет всюду, и есть надежда, что оставшаяся команда почует дым и пойдет навстречу.
Неожиданно Юлька оказалась в воде. Удара о поверхность она не почувствовала, будто форма Стихии заботливо приняла ее в свои объятия. Точно определить, где небо, а где земля после замысловатого полета было нелегко, и девушка, отчаянно работая руками и ногами, поплыла в направлении к поверхности, так по крайней мере ей казалось. Сквозь толщи воды пробивался странный грязно-зеленый свет. Воодушевленная, она удвоила усилия, как вдруг наткнулась на вязкую массу: вода преградила путь. В помутневшем от нехватки кислорода сознании мелькнуло: «Граница всех Миров!» Вода решительно вспенилась, взбурлила, и девушка поняла, что Стихия уносит ее прочь от опасного места.
В себя Юлька пришла от ветра, хлестнувшего в лицо. Жадно глотнув долгожданный воздух, она встрепенулась. Пэр обхватил подругу подобиями щупальцев и удерживал на поверхности. Что-то шершавое коснулось шеи и лица. Она рефлекторно оттолкнула предмет.
— Не бойся, не бойся, это водоросли, — не то услышала, не то почувствовала она тихий с ласковым присвистом голос.
— Пэр, давай ее сюда живее! — крикнул Данила.
Юльку схватили за шиворот. Она перевернулась и, ухватившись за руку Гаюнара, вползла на сотканный из плавучих растений островок.
— Так. Половина команды в сборе, — подытожил пилот, и осторожно потряс девушку за плечо. — Ты как, ничего?
Она рассеянно кивнула и огляделась.
— А где Оливул?
— Другого вопроса я и не ожидал, — хмыкнул Гаюнар и, помедлив, ответил. — Пока мы втроем.
— Не горюй, Юленька, все найдутся, — сказал приземлившийся на краю островка Пэр. — Мы же настоящие избранники Стихий, значит пройдем испытание… Ребята, а почему вы так странно на меня смотрите?
— Пэр, — в полувопросительном тоне Данилы слышались нотки тревоги, но глаза сияли восторгом.
— Данька, да что случилось? — растерялся тот и принялся рассматривать себя.
— Пэр, ты же заговорил! — забыв, что находится на довольно шаткой платформе, Гаюнар вскочил, и крепко обнял призрака.
Водоросли недовольно зашипели и начали стягиваться под ноги пилота, провалившегося в их массу уже по щиколотку. Юлька теперь заметила, что островок, где они втроем находились, целиком соткан из водной растительности, плавающей на поверхности безбрежного океана.
Пэр тем временем стал осознавать новое качество, которым вдруг овладел.
— Ну да, я говорю, — пробормотал он, переводя взгляд с Юльки на Данилу и наоборот. — Я не понимаю… я не знаю как!
— Какая разница — как! — радости Гаюнара не было границ. — Ты говоришь!
Набежала волна. Водоросли завибрировали, и Данила, потеряв равновесие, упал в живую гущу. Пэр плавно опустился рядом, а Юлька подползла к ним на четвереньках.
— По-моему, надо быть поосторожнее. Без Тверди наши зеленые друзья долго нас держать не смогут, — сказала она.
— Какой-то недоделанный Мир, — заметил призрак, с удовольствием выговаривая слова. — Тверди и Огня нет, Смерти тоже нет. Счастье, что Жизнь в экстремальных случаях способна дать свет и тепло, а иначе мы сидели бы в темном холодильнике.
— Холодильник? — приподнялась Юлька. — Снег. Лед… Твердь и Вода объединяются в форме льда. Данила, попроси Жизнь отступить.
— Что?
— Послушай меня! Попроси Жизнь немного отступить, а ты, Пэр, отправь на поиски Ветер. Мы все здесь, вместе! Но не видим друг друга, потому что Обманувшие Смерть проложили между Стихиями мнимые границы. Их не существует только для Воздуха. Ну же, Пэр, скорее!
Призрак с готовностью кивнул, взлетел над островком и собрал тело в невесомый зеленый шар. Из всех человеческих контуров осталось только лицо, оттененное четкими линиями. Глядя на него, Данила опять подумал, что Пэр сознательно или подсознательно закрепил за собой наиболее характерные черты Гаюнаров.
