Мне показалось, что он не меня, а себя хочет убедить. Что такого пожелать, чтоб наверняка? Вот оно! Срочно попросила Арсения набрать номер.
– Хочу прямо сейчас выиграть миллион!
Я выдохнуть не успела, как на мой мобильник пришла СМСка: «Поздравляем. Вы выиграли миллион. Для получения вам необходимо прислать СМС на короткий номер…»
Я взвыла.
– Я хочу, чтобы Миша и Маша не причиняли нам никакого зла!
– Абстрактно в отношении времени. Неизвестно, когда ты это узнаешь. И еще – что для нас зло, для них просто работа. Как для тех дядек зазаборных.
– Хочу, чтоб мои родители в Америке стали настоящими миллионерами и были здоровы до глубокой старости.
Арсений хмыкнул. В трубке тишина. Буду верить, что мое желание сбудется.
Ну и фиг с ней, с проверкой этой. Сейчас не о том думать нужно. Но тут мыслительный процесс дал осечку и завис. Оказывается, ощущение смертника влияет на мозг самым засирательным образом. Тупеешь мощно. Я зачем-то решила выстирать свои носки. Потом передумала. Принялась складывать вещи. Аккуратно так. Роняя все по сто раз. Решила накраситься, заехала в глаз щеточкой для туши. Глаз моментально покраснел. Пришлось его промывать чаем. Арсений тем временем изучал какой-то архитектурный наворот в стиле Гауди. Блин, я так и не побывала в Испании, а мне очень хотелось. С горя нашла сковородку на плите. Картошка и мясо тушеное. Вкусно – сожрала целую тарелку. На нервной почве и от обжорства началась изжога. Только ее мне не хватало. Выбралась на крыльцо и незаметно для себя выкурила полпачки сигарет. Появился Миша. Понимающе покивал головой. Сел рядом.
– А мужика оглоушенного вы куда дели? – спросила я.
– Ограбленного?
– Ну да, которого грабли стукнули.
– Да в сарае закопали.
Удивиться? Поверить? Я поверила.
– Дура, что ли, совсем? Он сам ушел. Подмоченный, правда.
– Это как?
– Ну, Машка его водой окатила для приведения в чувство. Ты поспала бы часок. А то вид у тебя как у перезрелой огурчихи.
Неудивительно – тут кому угодно поплохеет. Я так ни разу в жизни не тряслась. Да и выкурила многовато. Даже тошнит. Бросив чуть ли не прощальный взгляд на небо, я последовала Мишиному совету и прилегла. Арсений промычал что-то невразумительное, но от ноута не оторвался. Он даже не ел сегодня, разве что позавтракал. Тоже зеленый, как и я. Вот и будем мы, как зомбяки, позориться. На этой мысли я вырубилась.
– Вставай.
– Пора уже?
– Пять минут осталось.
Я разозлилась на Арсения, на свой крепкий сон, на все на свете. Даже по двери ногой врезала, чтоб знала, как на пути у меня стоять.
– Ну, вроде все собрались, – голосом телеведущего сообщил Миша.
– Мы все приготовили.
Арсений дал мне пузырек. Открыл свой. Приготовился. Темно было. Только звезды и кусок луны.
– И как все произойдет? – дребезжащим голосом поинтересовалась я.
– Ну, я сейчас начерчу круг на земле.
– А я было подумала – нарисуешь контуры наших тел. Чтоб знали, куда падать.
– Зачем падать? Мы что, звери, что ли?
Переглянувшись, мы с Арсением снова уставились на Машу. Которая, наклонившись, чертила вокруг наших ног кривую окружность. Лунный свет делал окружающий мир странным и нереальным. Мне показалось, что все вокруг посыпано белым пеплом. Даже трава, даже наши лица.
– Я письмо в доме забыла. Для родителей. Сгорит ведь.
– Что сгорит? Оно у тебя на самовоспламеняющейся бумаге написано?
– Нет, – удивилась я.
– Ну и не думай о нем. Тебе нужно максимально сосредоточиться для перехода. А ты отвлекаешься.
– Стоп. Я не понял – мне сейчас яд пить, а вы тут дискутировать собрались? – Арсений крепко обнял меня за плечи.
Прижавшись друг к другу, было не так страшно.
– Какой на фиг яд? Еще раз повторяю для глухих – мы не звери. Дай сюда дрянь эту. И ты тоже.
Как загипнотизированные, мы отдали ей бабкины ядовитые лекарства. Я искоса поглядывала на Мишу. Ну точно, раз отравиться нам не дали, этот амбал сейчас нас зарежет. Или задушит. Или кувалдой по темечку… Думала, а сама как последняя дура не выходила из круга.
– Задерживаемся. Так не положено.
– Заткнись. Им нужно сосредоточиться.
– На чем? – не выдержал Арсений.
– На переходе.
– А что с телами будет?
– Ничего. Будут жить себе дальше. Вполне возможно – долго и счастливо.
Глупость какая. А как же дядьки – они явно что-то пронюхали. И вампиры эти тоже много знают.
– Да просто все всё забудут, – Миша оскалился в улыбке, от которой мне еще больше поплохело. – Но вы помнить будете. И тут и там.
– Мы все подчистим, не волнуйтесь. Привычное дело, – Маша старалась выглядеть спокойной, но явно спешила закончить дело поскорее.
– Я говорил тебе – надо им объяснить по-человечески, а то развели тут дебаты.
– Велено было проверить серьезность намерений. Мы проверили. Все правила соблюдены.
– И что теперь?
– Я сейчас кого-нибудь убью. А кроме вас, тут никого нет. Делайте выводы, – пошутила Маша.
Взявшись за руки, как две первоклассницы, мы молча постояли несколько секунд. И сделали шаг из круга. В последнее мгновение мне в волосы с торжествующим писком вцепилась стервозная летучая мышь. Переход завершился.
Эпилог
– Ты что-нибудь видишь?
– Да.
– А я – нет.
– Попробуй открыть глаза.
– Пробовала – не вижу.
– Мышь летучую с головы сними…
Послушалась. Теперь мышь оказалась на моем затылке.
Открыв глаза, я увидела, что наш новый мир прекрасен. Во всяком случае, на первый взгляд. От пережитого стресса и для торжественности момента я начала напевать дрожащим тонким голосом:
– Под небом голубым… есть город золотой… с прозра… чными воро… тами…
– Похоже. Небо голубое. Город белый. Ворота… ворот не вижу. Наверное, они с другой стороны.
– Да. Так себе городишко, – машинально ответила я, не сводя глаз с огромных снежно-белых стен.
Под ногами была наезженная дорога. На обочине – кучка собачьего дерьма. На листе подорожника суетилась мелкая божья коровка. Я обернулась и увидела просторное поле, поросшее яркой травой. Холмы, за ними лес, справа – спокойная река. В утреннем небе на самом горизонте едва заметны горы. Которые сейчас кажутся прозрачными.
