– Если получится, то я, быть может, дам тебе пару советов.
В ее голосе намечался едва заметный оттенок злостной лжи. Хотя внешне она была честнее президента в момент новогоднего обращения к нации. Типа – зашибись как здорово мы живем, а скоро настанет вааще крутизна нереальная для каждого гражданина.
– Ну так что? – настойчивость бабки напоминала угрозу.
– Я согласна! – не успев подумать, брякнула я.
– На что?
– Да на все.
Бабка, понимая причину моей горячности, передумала шутить и продолжила:
– Ты гипнабельная?
– Нет. А что – это необходимо?
Оказывается, меня нужно загнать в транс и проверить, смогу ли я общаться с духами. Перспективка так себе. На фиг мне эти духи сдались? Тем более что я буду в трансе и не узнаю, о чем был разговор.
– Чур, только в моем подсознании не копаться, – на всякий случай предупредила я.
Мне приказали сесть, расслабиться и неоднократно проверили, насколько я расслабилась. Мягко бормотали про мое ровное дыхание и тяжелые веки. Мелькала маленькая яркая искра, как маятник, вправо-влево. Скукота. Я все ждала, когда начнется обещанный транс. Слушала бабкин монотонный голос. Как на уроке в классе. Бу-бу-бу…
– Арсений, пора чай пить. – Бабка быстро спрятала в карман передника кусок картонки, оторванной от коробки печенья. – Никакого от тебя проку, – слишком ядовито бросила она мне, и я поняла, что транс был, но уже закончился.
Пены на губах не оказалось, значит, врут книжки. Немного побаливало горло, словно связки повреждены от сильного напряжения. Получается – я что-то говорила, знать бы что. Я постеснялась перед Арсением спрашивать бабку, что наговорила в бессознательном состоянии. Скорее всего – ничего. Или ничего интересного. А если даже что дельное – она не признается. Немного смущала картонка, на которой бабка явно что-то успела записать. Картонка отчетливо виднелась через ткань передника. Бабка проследила мой взгляд и засунула ее поглубже. Картонка небольшая. На такой много не напишешь. Что же там? Не покажет. Волком смотрит. Не драться же с ней в самом деле? И как назло в голове какая-то нездоровая пустота, словно из меня что-то важное выудили, а потом кусок памяти стерли.
Заторможенный сеансом ум постепенно возвращался в прежнее состояние. Вместе с прояснением появилась обида на бабку. Бесполезная я для нее, ну и ладно. Сама себе я очень даже полезная. И добьюсь всего сама. Если она по молодости была как я, то шансы наши равны. Пускай она свой дар отдаст внуку, это честно. Я ей никто. Это во-первых, а во-вторых, существуют правила и законы, даже в магии они есть. И по этим правилам, у магического дара есть наследники первой очереди. А лучший друг этого наследника кто? Правильно – я. И наверняка Арсений хоть что-то, да расскажет мне, своему лучшему другу.
К удивлению Арсения, бабка после общения со мной переменилась к лучшему. Словно решила какую-то заковыристую проблему. Или нашла ответ на сложный вопрос. Я догадывалась, что так оно и было. Вон у нее лицо какое довольное.
Бабка попробовала разных булочек-пирожных, побрезговала деформированным ежиком и даже начала благодушествовать.
– Сейчас, милый, жизнь такая – образованным все дороги открыты. Вот помнишь, мальчонки ко мне захаживали? Которые наездами занимаются? Даже они каждый себе по диплому прикупили. Кто архитектор, кто доктор, остальные вроде все юристы.
Мальчонки действительно захаживали. Арсений мне сам рассказывал, что первый их визит был запланирован как безопасный отъем денежных средств у зажиточной рухляди. Арсений тогда был совсем мелкий, но запомнил, как подкатили к их забору две черные грязные иномарки. Из которых лениво выбрались разнокалиберные гаврики в спортивных костюмах и кожаных куртках. Крутя ключи на пальце, предводитель стаи гордо прошествовал на крыльцо.
История умалчивает, о чем шел базар. В результате длительных многоступенчатых переговоров совещающиеся пришли к
мирному обоюдовыгодному соглашению. Вследствие которого больше никто бабку не тревожил. Более того, вся братия записалась к ней в постоянные клиенты. Арсений иногда сталкивался на крыльце с очередным бандитом, мечущимся в ожидании назначенного времени.
Некоторые выскакивали после общения с бабкой счастливые до безумия, а с другими дело обстояло иначе. Они мрачно вываливались на улицу, не понимая, как жить дальше. И жить ли вообще.
– Ладно, не куксись. Хотите, фокус-покус покажу? – после небольшой паузы заявила нам бабка.
Конечно, мы закивали головами. Фокус-покус – это всегда интересно.
Бабка уставилась на настенные часы. Круглые, в деревянной рамке, на циферблате – корабль старинный.
Мы замерли. Секундная стрелка вприпрыжку неслась по кругу. Мы перевели дыхание, решив, что ничего интересного не происходит и не произойдет.
– Ой! – вырвалось у меня, когда стрелка судорожно задергалась на месте и притормозила.
– Батарейка садится, – робко предположил Арсений.
– Ага. Именно так. Садится. На жопу она садится – устала, бедная, – тихо веселилась бабка.
Стрелке надоело движение, и она остановилась. Совсем. Напрочь.
Мы снова вздохнули.
Часы умерли. Молчание длилось довольно долго.
– Времени больше нет, – нервно пошутила я.
– А как ты…
– Жизнь – дерьмо, но я с лопатой, – невпопад заявила бабка. – По большому счету, все, что я делаю, ерунда на постном масле.
– Дерьмо разное бывает. Если оно жидкое – лопатой не обойдешься! – встряла я.
– А что тогда не ерунда? – без особого энтузиазма поинтересовался Арсений из вежливости.
– Когда я объясню тебе, как мир устроен, то ты сам изумишься, до чего все просто. Но и для таких, как я, есть вещи полностью непостижимые.
– Например, устройство мобильника? – просто так для поддержания разговора произнес Арсений.
Тут до меня кое-что дошло, и я задала вопрос:
– А зачем вы это с часами проделали?
– Затем, что иначе его, – она кивнула в сторону Арсения, – не заинтересовать. Тебя – можно. А его – нет.
– Ну и как, ты заинтересовался?
Арсению не хотелось признаваться в поражении.
– Если бы ты мне показала этот фокус лет пять назад – другое дело. А сейчас мне хочется разобрать часы и выяснить, как ты это сделала. Борьку бы позвать. Он вмиг сообразит.
– Валяй. А заодно и меня разберите на молекулы. Может, поймете, в чем секрет, – бабка демонстративно обиделась.
– Арс, не выпендривайся. Тебя спросили, а ты фигню городишь. Так нечестно!
Он хотел, как обычно, перевести разговор на другую, более понятную тему. Но мы с бабкой уставились на него, как две голодные совы, и ждали внятного ответа.
