Неэтнические мусульмане четко осознавали пороки и грехи своего народа. Они страстно хотели спасти свою родню и племя, ибо сами с таким трудом нашли выход из тупика мракобесия. Они призывали народ, жертвуя всем, чем возможно. Но тупые зомби отмахивались от протянутых рук. Иблис, да будь он проклят, легко не отпускает свои жертвы. Надо сделать над собой усилие, ведь только достойный заслуживает спасения. Остальные уйдут в огонь геенны навеки. И поделом.
А ведь к каждому народу в свое время ниспосылался пророк из их числа, призывающий на местном языке. Свыше ста двадцати тысяч посланников, мир им всем, рождались, проповедовали и умирали среди своих племен. Когда-то и к нашим славянским предкам приходили посланники Аллаха, призывая их к истинному Единобожию, к поклонению только Всевышнему, и никому более. И следы этих пророков можно обнаружить в национальных обычаях, в которых остались элементы веры. И у русских они тоже обильно присутствуют, надо только пристальнее приглядеться. И это при тотальном замалчивании.
Тысячи и тысячи мусульман несли божественный свет по всей необъятной родине, наставляя людей на путь истинный. Подобно пчелам, каждая из которых несет свою ношу, они методично боролись с безбожием на расстоянии протянутой руки, жертвуя своим имуществом и личным временем. Эти скромные люди не требовали земной награды. Вовсе нет. Все только во имя единого Бога — Аллаха, Милостивого и Милосердного!
(Глава 20) Опорный пункт веры
Воистину те, которые уверовали и совершали праведные деяния, являются наилучшими из творений.
КОРАН (98:7)
Красавица мечеть возвышалась над окружающими постройками своими стройными минаретами. Она располагалась в центральной части делового города. Будучи двухэтажным зданием, храм Всевышнего был построен из отменного красного кирпича. Периметр основного здания окаймлял чугунный витиеватый забор, покрашенный черной грунтовкой. На большой асфальтированной площадке перед зданием мечети своих хозяев ожидало несколько автомобилей.
При нашем приближении к дому Всевышнего в небо взмыла большая стая голубей. Миновав несколько широких луж, мы выехали на относительно сухое место на краю стоянки. Энергичная жизнь закипала у самого порога. За углом храма слабо гудел сварочный аппарат. Трое мужчин в рабочих спецовках занимались хозяйственными делами. Тут же возвышалась куча речного песка, рядом с которым лежали носилки и совковые лопаты. Мы миновали облагороженный двор, покрытый тротуарной плиткой и газонами стриженой травы, и оказались на пороге дома Всевышнего.
В вестибюле помимо вахты располагался прилавок религиозной литературы и предметов культа. Бросалось в глаза огромное множество книг всевозможных форматов и объемов. На заднем плане висело несколько больших плакатов с каллиграфией и календарей. Холл был устелен толстыми паласами всех оттенков зеленого. Справа от входа располагался гардероб с длинными рядами деревянных скамеек и вешалок. В небольшой тумбе стояли домашние тапочки всех расцветок. Две винтовые лестницы на второй этаж уходили в оба крыла сразу за дверями с мутными цветными стеклами. В пролетах располагались длинные ковровые дорожки.
Емеля обменялся приветствиями с пожилым грузным вахтером, по старинке одетым в теплую домашнюю фуфайку. За толстыми стеклами очков сверкнули умные глаза, повидавшие множество разных событий на своем веку. Голубоглазый дедок-фронтовик внимательно посмотрел на меня, и мы пожали друг другу руки. Старик слегка кивнул головой и показал мне рукой на вторую обувь. Я скинул ботинки и куртку, оставив их в гардеробе. Еще несколько мужчин бурно поприветствовали нас. Емельян по очереди представил меня братьям, лица которых светились доброжелательностью и благодушием. У них были глаза глубоко верующих людей. Я никогда не видел столько богобоязненных в одном месте. Честно говоря, можно было даже гордиться компанией мусульман, с каждым из которых я бы не задумываясь пошел в разведку. Без сомнений. Большинство из них были бородаты, ибо поросль на лице мужчины отличает его от женщины и ребенка, показывает его патриархальность. Ислам четко поддерживает естественный порядок построения семьи, каждый член которой пользуется своими уважаемыми правами и обязанностями.
Именно патриархат являлся непримиримым врагом современной модификации рабовладельческой системы. Немногим ранее государственный Тагут, путем кровавого тысячелетия и жесточайшего прессинга, сумел подавить род и размыть его. Семейные кланы, отличавшиеся свободолюбием и автономией, были повержены. Социальный монстр ненавидел род лютой ненавистью из-за сопротивления тирании, ибо идеал человека для последней — бездушный винтик. Социуму удалось разорвать родственные связи людей, превратив их в безликую рабочую массу. Немалый эффект при этом сыграла урбанизация. Теперь Тагут взялся за раскол семьи, уравняв различие между мужчиной и женщиной. Так появилось среднеполое существо, способное ко всему.
— Это региональный опорный пункт веры, — шепнул мне на ухо мой провожатый. — Отсюда происходит распространение ислама по округе. Здесь, наподобие времен пророка, мир ему, своего рода штаб и центр управления. В этом месте происходит концентрация религиозного света. Сюда приходят люди, чтобы учиться Слову и Закону Всевышнего. Знающие люди преподают изучение Корана.
— Кто все эти люди? — спросил я.
— Свободные из мусульман, которые решили уделить часть своего личного времени для общего полезного дела. Кто во что горазд. Некоторые просто приехали отдохнуть душой, ведь чем больше времени мы проводим вместе, тем меньше с куфром, то есть неверием. Там, за островком ислама, люди буквально тонут в океане многобожия.
— Идиллия…
— Если бы так. Тагут периодически засылает к нам своих дроидов. Конечно, они легко вычисляются, потому что имитировать веру невозможно. Например, «кроту» чрезвычайно тяжело вставать на утреннюю и ночную молитву. Актерство здесь не поможет — слишком много нюансов. Мы легко вычисляем агента. Система религиозной идентификации у нас совершенна. Куда более опасны естественные лицемеры, чьи души оказываются во власти дьявола.
— А я могу стать одним из них?
— Только при одном условии. Если черви сомнения сгрызут тебя. Видишь ли, с самого рождения коварная система, как правило, расставляет в головах своих рабов всевозможные мины, взрывы которых невозможно предсказать и тем более предотвратить. Устанавливаются они чрезвычайно просто, путем бессознательных ассоциативных связей. Представь себе бормашину стоматолога. Тебя передергивает от непроизвольного зуда, заложенного еще в детстве. Если при этом врач стучал хирургическими инструментами, то их звук или что-либо еще намертво запишется в подсознании. Это ключи. Активация ощущения происходит при их использовании.
Сейчас используется телевидение. Вначале показывают трупы или смерть человека. Это шокирует, ведь для психики человека нет ничего страшнее гибели. В экстремальном состоянии мозг впечатлительнее в тысячу раз. Некий голос за кадром произносит кодирующие фразы, которые будут ассоциироваться с сюжетом. Например, это постулаты нашей веры или ее лозунги. В следующий раз, когда обыватель услышит кодовые слова типа «шариат», «Аллаху акбар», «ислам», в его голове автоматически всплывет кровавый сюжет и появится устойчивая психическая реакция на раздражитель, то есть на тебя или меня. Так мы становимся врагами номер один.
