Однако доброе отношение к идеалу оставляет человеку право критиковать его; можно думать о нем очень хорошо, но из-за этого нельзя не думать. Большинство людей живут под грузом большого количества бессмысленной работы. Этот факт может и должен пробудить в нас негодование и жалость. Однако эти чувства не помешают нам подвергнуть критике проект, который замышлялся, чтобы изменить сегодняшнее положение вещей. Социальные реформаторы жаждут такого пересмотра трудовой повинности, чтобы все или почти все люди могли иметь столько же времени на отдых, сколько сегодня имеет бездельничающий класс. Однако сомнительно, несмотря на всю нашу симпатию, чтобы это было достигнуто.
Начнем с одного простенького вопроса. Что люди будут делать со свободным временем, которое им предоставят новое социальное устройство и умные машины?
Пророки будущего дают один ответ с небольшими вариациям, согласно собственным вкусам. Анри Пуанкаре, например, воображал, что люди будущего заполнят свободное время «размышлениями о законах природы». Мистер Бернард Шоу придерживается такого же мнения. Потеряв интерес, после того как им исполнилось по четыре года, к таким детским вещам, как любовь, искусство и общество себе подобных, Древние в «Обратно к Мафусаилу» посвящают свои долгие жизни мистической, загадочной красоте Космоса. Мистер Г. Дж. Уэллс в «Люди как боги» изображает расу химиков-атлетов и физиков-атлетов, которые расхаживают голыми и, в отличие от Древних мистера Шоу, между экспериментами занимаются сексом, не окрашенным любовью. Они также интересуются искусством и играют в разные игры.
Эти три ответа на наш вопрос выражают мнение большинства. Разные пророки могут по-разному относиться к значению той или иной деятельности, которая подходит под название «духовной», однако все согласны с тем, что «духовная» жизнь нашего потомства будет высокой. Они с жадностью будут знакомиться «со всем, что измышлено или сказано»; они будут приходить на концерты классической музыки; они будут заниматься искусствами и ремеслами (во всяком случае, пока это тоже не будет отнесено к детским забавам); они будут изучать науки, философию, математику и размышлять о прекрасных тайнах мира, в котором им посчастливилось жить.
Короче говоря, праздные массы будущего, которое, судя по всему, скоро наступит — почему бы нашим детям не дожить до четырехчасового рабочего дня? — будут делать все то, в чем наши теперешние привилегированные классы определенно не смогли преуспеть.
Сколько же праздных и привилегированных людей, имеющихся на сегодняшний день, проводят досуг в размышлениях о законах природы? Не знаю. Однако знаю то, что почти не встречал таких. Правда, многие посвящают себя благотворительности и даже любительским занятиям искусством. Тем не менее, все, кому приходилось сталкиваться с богатыми «художниками-любителями», знают, что многие из них «развивают искусства» из снобизма, что чаще всего у них ничего нет за душой и они громко лгут, изображая энтузиазм. Праздные люди относятся к искусству, как к бриджу, чтобы убежать от скуки. Искусство — вместе со спортом и сексом — помогает им заполнять пустоту в их существовании.
В Монте-Карло и Ницце много богатых людей, которые только и делают, что играют и занимаются сексом. Как сказано в моем путеводителе, только Монте-Карло ежегодно посещают два миллиона человек. Семь восьмых праздных жителей Европы должны каждый год бывать в этом городе. Пять тысяч джазовых оркестров ежедневно ублажают публику. Сотня тысяч автомобилей перевозит их на большой скорости с места на место. Большие объединенные компании предлагают все виды развлечений — от рулетки до гольфа. Легионы проституток собрались тут со всего мира, и к ним присоединилось много похотливых любительниц. Четыре месяца в год Французская Ривьера являет собой земной рай. А потом праздные богачи возвращаются в свои зимние дома, где их ждут не такие роскошные, но все же приятные succursales
[48]
оставленного ими рая.
В Монте-Карло праздные богачи, как мне говорили, боролись со скукой и серьезными мыслями с помощью игры и секса. Среди них тоже много «артистических» натур. Однако, как мне кажется, не стоит искать в Монте-Карло лучших из их представителей. Чтобы увидеть их, надо ехать во Флоренцию, ибо там дом всех тех, кто восхищается и маджонгом и Фра Анджелико. За чаем с булочками они обмениваются мнениями, если слишком стары для любви, о более молодых и похотливых коллегах, а также изображают что-то акварелью и читают «Цветочки» святого Франциска.
Я хочу быть справедливым по отношению к праздным богачам, потому не могу не упомянуть то почтенное меньшинство, которое занимается благотворительностью (не говоря о деспотах), политикой, местной властью и, что еще реже, изучением гуманитарных или других наук. Я не употребил слово «служение», потому что его так часто употребляют в качестве идеала до того никчемные владельцы газет, тупоголовые бизнесмены и профессиональные моралисты из Христианского союза молодых людей, что оно потеряло свой изначальный смысл. «Идеальное служение», если верить современным мессиям, достижимо для тех, кто занимается эффективным и прибыльным бизнесом, но достаточно честно, чтобы не попасть в ад. Обычное дело, например держать магазин, теперь возведено чуть ли не в высшую добродетель. Идеал служения, которого придерживаются многие представители английского праздного класса, не имеет ничего общего с идеалами служения, так часто упоминаемыми рекламщиками из американских журналов. Если я не проясню свою позицию, мои похвалы могут быть восприняты если не обидными, то совершенно недостаточными.
На свете живет замечательное меньшинство. Но даже если все рассказать о нем, то все равно трудно утверждать, будто праздный класс нашего времени так же, как всех остальных известных нам времен, может рекламировать праздный образ жизни. Наблюдение за времяпрепровождением богатых бездельников в Монте-Карло и даже художников-богачей во Флоренции не веселит душу и не поднимает настроение. И нас ни в чем хорошем не убеждает времяпрепровождение непраздных бедняков между работой и сном. Они смотрят, как другие играют, ходят в кино, читают газеты и посредственные романы, слушают концерты по радио и граммофонные пластинки, переезжают с места на место в поездах и автобусах — думаю, я перечислил все занятия, которым непраздные люди предаются на досуге. От занятий богачей их отличает лишь дешевизна. Ну, продлим отдых — и что будет? Надо будет строить новые кинотеатры, открывать новые газеты, издавать больше плохих романов, выпускать больше радиоприемников и недорогих автомобилей. Если с праздностью будет больше богатства и лучше образование, тогда должно быть больше Русских Балетов и больше фильмов, больше газет типа «Таймc» и «Дэйли мэйл», больше казино, больше букмекерских контор, больше футбольных матчей, больше дорогих опер, больше граммофонных пластинок, больше Хью Уолполов и больше Нэтов Гулдов. Если все остальное, кроме времени, останется неизменным, то и от результатов нечего ждать ничего нового. Что бы там ни говорили, если брать во внимание историческое время, человеческая натура ни чуточки не изменилась. Баран и есть баран, как сказал бы Ланселот Гоббо
[49]
…
