Отзнака Белинда не получила — в этот миг дверь бокса распахнулась и вошел Пол, сжимая в передней лапе лист бумаги, а в задней — шариковую ручку.
— Так, я зарезервировал для Саймона палату в Гафе, — показал он. — Теперь нам нужно ухнуть его личному врачу и групповым, вы нам не поможете «хуууу»?
— Я… «хуууу»… я просто его самка. — Сара совсем смутилась.
— Так, сейчас не время для экивоков, милочка, выкладывайте-ка все, что знаете. — Близость больницы и начальников отражалась в жестах Пола — они стали более уверенными, как у настоящего врача, и Сара, почувствовав это, выпрямилась и начала показывать гораздо яснее и резче, чем раньше.
— Его бывшую первую самку обозначают Джин Дайкс. — Пол записал это на листке. — Она живет в Оксфордшире, в местечке под обозначением Браун-Хаус, это Отмур, близ Тейма. Я… ее видеофон я не знаю…
— Это мы в два счета выясним. Его врач «хуууу»?
— Бом, Энтони Бом. Он работает в центре здоровья в Тейме. Он… он…
— Да «хууууу»?
— Он лечил Саймона от «хуууу», ох, в общем, от депрессии он его лечил, некоторое время назад.
— Значит, Саймон принимает сейчас таблетки «хууууу»?
— Не знаю, раньше принимал антидепрессанты.
— Понятно. И что произошло прошлой ночью «хуууууу»?
— Ничего особенного… — Сара опустила лапы, сплела пальцы в замок.
Пол принялся исподтишка разглядывать ее седалищную мозоль. Он сам был коренастый, мускулистый самец с приятной мордой в коричневых пятнах, поэтому самок у него было сколько угодно, и он знал, что, несмотря на нервное состояние, Сара находила его привлекательным. Возможно, она вела себя сдержанно потому, что была в шоке — еще бы, ее самец нежданно-негаданно превратился из респектабельного шимпанзе в агрессивное чудовище.
— Сара «груууунннн», — Пол изогнул пальцы так, чтобы их касания передавали максимум заботы, но одновременно и решительности. — Мы не сумеем помочь Саймону, если вы нам не покажете, что с ним произошло, особенно если тут замешаны наркотики. Мы совершенно не собираемся рушить чьи-либо жизни и ставить крест на чьих-то карьерах, мы только хотим помочь. Можете не сомневаться: все, что вы нам покажете, совершенно конфиденциально.
— «Хуууу» хорошо, в общем, прошлой ночью мы немного закинулись…
— И чем же именно «хуууууу»? Таблетками? Кокаин нюхали?
— Да, кокаин.
— Что-нибудь пили «хууууу»?
— Пили, конечно, виски и прочее, и еще пару «голубок».
— Экстази «хууууу»?
— Верно, верно…
Сара снова опустила лапы — в бокс вошел санитар.
— Этого, что ли, в Гаф, шеф «хуууууу»? — показал он Полу.
— Именно так, и вы приползли его забрать «хуууууу»?
— Ну, мы собирались, — санитар ткнул пальцем в своего коллегу, который переминался с лапы на лапу в коридоре. — Старший по отделению показал, что его можно нести в кресле, поэтому мы взяли с собой только кресло, а тут, я вижу, понадобятся «уч-уч» носилки, так что придется ему маленько подождать.
— Ради всего святого, что ты несешь, самец «уч-уч»! — Пол был вне себя; он не выносил подобного отношения к пациентам — лентяйского и наплевательского, — именно от этого он был избавлен, работая в спецназе. — Посадите его в кресло, подложите там что-нибудь со всех сторон «уаааа», а если не выйдет, так просто взвалите себе на спину…
— …шеф, я не хотел об этом махать, но вы же знаете, у нас не такая работа, в наши обязанности не входит таскать пациентов на своем горбу…
Допоказать он не успел — Пол вскочил на задние лапы, а обеими передними отвесил ему несколько пощечин, да так, что раскроил когтями морду. Из раны над бровью хлынула кровь.
— «Ииииииккк!» — завопил санитар, отступая и хватаясь одной лапой за израненную морду, а другой отчаянно жестикулируя: — Простите меня, шеф, простите, «ух-ух-ух» я вовсе не хотел вас обидеть. Я знаю, вы очень опытный врач, хороший врач, очень влиятельный и сильный врач, я преклоняюсь перед складками на вашей заднице, простите меня…
Он повернулся задом к Полу и очень низко поклонился.
— Все в порядке, санитарушко мой, — отстучал Пол пальцами ему по спине, одновременно расправляя шерсть. — Я принимаю твои знаки почтения, я восхищаюсь твоей подобострастностью, а теперь хватай-ка живо этого самца и вон отсюда.
— Доверь это мне, — махнул раненому товарищу второй санитар, вкатываясь в бокс. Огромной узловатой задней лапой он схватил Саймона за загривок, вытянул его во весь рост, водрузил этаким коромыслом себе на плечи и вышел в коридор. Саймон прыгал у него на спине как сломанная кукла.
— Вот так, все отлично, все путем, несчастный мой самец «чапп-чапп», все отлично.
Он же просто меня касается, ничего не говорит, как же я его понимаю? Саймон четко ощущает смысл, вложенный санитаром в прикосновение:
— Все будет хорошо, только не надо торопиться. Вот сейчас уложим тебя в гнездо, и все будет отлично.
— Эй, осторожнее, ты же не хочешь получить еще одну взбучку от этой шишки, ведь нет же? Ну так неси его как новорожденного детеныша!
Он на миг открывает глаза, видит, как в небо бьет фонтан, только небо внизу, а фонтан вверху/Думает: я знаю это место. Поворачивает голову, видит ряды машин, «вольво», «воксхоллы», «форды». Машины — их вид успокаивает, знакомые названия марок тоже успокаивают. Он снова осторожно поворачивает голову, чтобы посмотреть — кто или что его несет. Обезьяны. Макаки. Как на этих сраных рекламных плакатах диснеевских мультфильмов. Сраные макаки в коротких белых халатах. Пародия на человечество. Карикатура. Кричать он уже не может, и от шока его опять парализует, он снова теряет сознание.
— «Хууууу?» Ну и что ты думаешь? — поинтересовался Пол у коллеги.
— «Уч-уч» ну, по крайней мере, выглядит именно так, — отзначила Белинда.
— «Хуууу» да, похоже, так оно и есть…
— О чем вы жестикулировали? — Сара подняла глаза — она не видела их обмен жестами, так как до этого пристально разглядывала свою седалищную мозоль, словно бы та сочувствовала попавшей в затруднительное положение хозяйке и могла подпоказать выход из него.
— Ну… — Пол встал на задние лапы и направился к двери, — я просто спросил коллегу, что она думает по поводу поставленного мной предварительного диагноза…
— И что же это за диагноз «хууууу»?
— Думаю, у вашего самца случился психоз на фоне наркотической интоксикации. Все симптомы на морду: иррациональность, паранойя, агрессия. Единственное, что выпадает из картины, — слабость. Обычно мы имеем дело с прямо противоположным эффектом. Но мой диагноз лишь предварительный, мы проконсультируемся с другими коллегами и с лечащим врачом Дайкса — с этим, как его, Бомом, — тогда все станет яснее.
