Точнее, стояли. Пока расположенная южнее Империя не положила глаз на угодья небогатого соседа, интересуясь пушниной и недавно примеченными гномьими рудознатцами железом и углем.
Добровольно и с радостью северяне отчего-то в Империю не пошли, когда им предложили. И начались проблемы. Поморцы вырубали и жгли лес леснийцев, словно им своего мало. Леснийцы ссорили соседей с гномами, только-только основавшими первые торговые союзы возле моря. Потом остался неподписанным договор о новой гномьей дороге до самого большого порта. И наконец на спорных землях «удачно» обнаружился золотой рудник. Приметили его торговые люди, бывшие подданные Империи, перебравшиеся жить на новое место. А рудознатцы гномов, вызванные подтвердить находку и оценить запасы, все двенадцать, были признаны… шарлатанами. Они не согласились с тем, что золото вообще имеется! Послы Империи смогли разъяснить поморцам: гномы врут в интересах соседей, стараясь обесценить земли. Это уже не шарлатанство, а прямой ущерб княжеству! Гномов выдали южанам. Те решили наспех: казнить. Это неизбежно стало бы началом войны – подгорники такого не прощают, предъявили бы счет Поморью. Но приговоренных украла по пути к заставе Оса.
– Не понимаю, – растерялась Сэльви. – Воевать с гномами глупо. Даже если мы вмешаемся, в чем я не уверена, от северян не останется ничего… ценного.
– Да, если до того не погибнет их князь. Месть исполнится, гномы получат моральное право избежать большой войны, а Поморье станет-таки частью Империи. Как раз сейчас вдовому князю везут с юга невесту. Смотрины к осени намечены. Брак – древнейший способ решения земельных и имущественных вопросов у людей.
– Рир, ты ужас какой жестокий эльф! – заныла королева. – Почти три тысячи верст только до их границы бежать, хорошенький летний отдых! И кстати, кем я там буду? Тебе что, надоела жена, хочешь меня подсунуть князю?
– Не надейся, пусть только глянет косо – уже не выпрямится. Я сам присмотрю за женихом, устроюсь в охрану. В Поморье своих магов нет, это будет несложно. Ты в приграничье спасешь невесту от какой-нибудь напасти, на твой выбор. И будешь придворной имперской ведьмой.
– У нее-то маги есть!
– Ты разучилась устраивать напасти, от которых маги не лечат? – удивился король. – Знаю я твои деревенские шутки: чтоб он подавился, окосел, в трех соснах заблудился… н-да. Это не переводится на язык нормальной магии!
– Пожалуй, невеста меня будет ценить, – гордо кивнула ведьма. – Косая, хромая, проплутавшая всю ночь по сосняку в сопровождении магов, испуганно подвывающих бесполезные заклинания! И вдруг появляюсь я, такая косматенькая, чумазенькая, глупенькая лесная ведьма.
– Когда ты так улыбаешься, я боюсь за Империю.
– Буду лечить, как положено по сказкам, мухоморами, – хихикнула Сэльви. – Нашептывать – и отдавать магам на съедение, чтоб на них болезни перешли… Ты нас издали узнаешь. Нежно-зеленая выздоравливающая невеста, синие, в лиловых прожилочках, маги и я, на коне и с метелкой. Побежали, чего время терять? Там моя будущая нанимательница и ее свита еще не знают своего счастья!
Орильр поежился и закинул на спину мешок. Он, само собой, знал: Сэльви необычная ведьма, она не умеет причинять зло. Но усвоил за долгие десятилетия и иное. Добро его очаровательной жены – своеобразное и необычное. Оно вполне успешно включает кару за неправедные дела и даже мысли. Того и другого у сытых, высокомерных имперцев – в избытке… пока. Король вздохнул и стал оживлять в памяти жены и в своей собственной имена, события и сплетни из жизни запада, известные по рассказам Осы.
Сообщение о похищении парматяга настигло короля на следующей же ночевке. Настойчивая Эриль пробилась-таки через многослойную защиту от поиска, созданную Сэльви. Но направления движения королевской пары это не изменило. Заботы по обнаружению пропажи переложили на плечи Лильора, старшего из детей семьи а-Тэи. Он двигался на перехват любимой мамы, выбрав северный маршрут, вдоль гномьего хребта. И охотно согласился заняться загадкой нарушенной гномьей тайны, чтобы облегчить задачу родителей.
Таким образом, три недели спустя никакие случайности не спасли имперский поезд невесты князя Поморья, герцогини Амалии Исильды Маривль Роль’гис от встречи с будущей придворной ведьмой. А день начинался так тихо, и гороскоп не предвещал ничего опасного. Настоящие ведьмы – они даже со звездами умеют договариваться. Астролог походного двора герцогини так и указал: «День несет в себе возможность встречи, обещающей многое. Как для вас, так и для Империи, это будет к неожиданной пользе и миру».
Самое точное слово в прогнозе – «неожиданной…».
Карета восхитительной Амалии, прозванной при дворе «златовлаской и несравненной синеглазой нимфой», ползла по кочкам старой разбитой дороги. Рядом граница с Эрхоем, виновато пояснили герцогине слуги. Страна в большом запустении, торговля исчерпала себя, не живут – нищенствуют. И приграничные дороги в ближней провинции Империи тоже пришли в упадок. Но даже со всеми неудобствами тут ехать куда быстрее, чем западнее, болотистым топким трактом поймы в сердце озерного края с говорящим названием Комарищи. Само собой, так княжество именовалось до вхождения в Империю, теперь это Марн’диш, или Благодать мхов. Герцогиня выслушала пояснения, не поднимая шторок кареты. И усмехнулась – благодати незаметно, а комары…
Она звучно припечатала очередного упитанного обитателя болот к сафьяновой обивке. Не комары – настоящие комарищи! Им невозможно объяснить, что пить кровь герцогини недозволительно, что следует кусать свиту. Амалия сердито потребовала вызвать мага, самого деция. Деций – это тот, кто отучился в Круге мудрых все десять лет, пройдя полный курс. Тощее лысоватое ничтожество средних лет нарисовалось у дверцы кареты буквально через пару минут. Нанял его дед Марий, и потому маг осмеливался иногда вести себя почти уверенно.
– Деций Тиларис, подите прочь, – с отвращением бросила герцогиня. – Я хотела узнать, способны ли вы принести хоть малую пользу – избавить меня от кровопийц. Но ваша опухшая рожа – лучший ответ. Точнее, худший…
– Увы, госпожа герцогиня, – с достоинством поклонился маг и испортил все впечатление, шлепнув себя по укушенной шее. – Я изучал боевую магию. Если бы на вас напали разбойники, я бы показал себя с лучшей стороны!
– Успели бы сбежать, – мрачно предположила Амалия. – От вас меньше пользы, чем от моего песика, он поймал уже две дюжины отборных комаров. Далеко ли постоялый двор? Я велю запороть до смерти проводника, если обед не подадут через час.
– Будет передано, – склонился маг, радуясь, что гроза прошла стороной.
– Остановите карету, я желаю прогуляться, – нехотя сообщила герцогиня, сердито рассматривая изрядно зазелененный подол своего бледно-голубого дорожного платья.
Первое же движение дверцы кареты свело на нет усилия песика. Комары вломились внутрь, словно мародеры в свежую брешь крепостной стены. Серый вихрь закрутился, победно звеня, герцогиня выпрыгнула наземь и торопливо нырнула под полог муслиновой кисеи, удерживаемой служанками. Комары разочарованно заныли, взялись искать щели, а самые подлые и хитрые попрятались в высокую траву, чтобы из засады атаковать безупречную кожу «златовласой нимфы».
