— Я превратил тебя в монстра, — в горле застрял комок, грозящий его удушить.
— Ты научил меня выживать. Давай продолжать в том же духе.
Вежливый кивок.
Они почистили и упаковали свои доспехи. Чуть позже подошли Хелликс и Вэйл. За минувшие недели женщина оправилась от последствий атаки Нинн во время первого их боя в Клетке.
— Ну-ну, — протянул Хелликс. — Воры придумали, как использовать твою идиотку против тебя. Чемпион побежден. — Его усмешка превратилась в радостную улыбку. — Возможно, твое наказание за ее татуировку было одним из первых. Я с удовольствием вызовусь полосовать обе ваши спины одну за другой.
Нинн, сидевшая рядом с Лето, даже не вздрогнула. Потому что не помнила или потому что настолько силен ее самоконтроль. Она дразнила Лето, и она вспомнила Джека. Он вынужден был довериться тому, что это бесстрастие — просто игра, которую он предложил.
— А как твои успехи в бою, Хелликс?
— Я вырву тебе язык, лабораторная грязь.
Она изогнула золотисто-пшеничную бровь.
— Мне кажется, это само по себе отвечает на мой вопрос.
Этим высокомерным ответом она мгновенно рассеяла все сомнения Лето. Нинн вернулась. Она вернулась к нему. Теперь осталось лишь убедиться, что остальные этого не поймут.
После того как остаток воинства Астеров вернул оружие на стены, их провели в коридор, ведущий наружу. Тишина и Харк решили не хвастаться победой, они то и дело бросали взгляды на Нинн. Тишина была спокойна, как всегда, зато Харк излучал одновременно довольство и любопытство, которое просто сияло в его глазах.
Похоже, со своей частью плана они справились даже без помощи Лето. Он задолжал им пару извинений — и серьезное обдумывание их плана.
Короли Дракона привычно подставляли руки под кандалы. Лето поразился тому, насколько ему захотелось сопротивляться. Его тюрьма стала реальностью. Тяжелый металл наручников, сковавший тонкие запястья Нинн, тоже был реален.
Как и знакомый ритм — шаг, трость, шорох — приближался Старик.
Эхо его шагов раздалось в коридоре намного раньше, чем сам он вошел в поле зрения. Возможно, Старик сознательно держался в тени. Даже Лето не мог различить истинных очертаний приближающегося тела. Хотя знал, что способен на это, несмотря на включенный ошейник.
За первыми шагами последовали другие: первые шаги были уверенными, вторые звучали так, словно к ним шла балерина на цыпочках.
Холодный пот выступил на его коже. Нинн сумела скрыть свои чувства при встрече с Хелликсом. Но что будет, когда здесь появится доктор Астер? Человек, который калечил ее и до сих пор держал в заложниках ее сына.
Лето оставалось только верить в то, что ее рассудок достаточно чист для стратегии. Иначе он сам окажется перед выбором: тем, который пугал его до мозга костей. Он мог либо подыгрывать Астерам в надежде, что гарантии безопасности Пэлл будут выполнены, или рискнуть жизнью своей сестры и броситься спасать Нинн.
Нинн ощущала каждый шрам на своем теле.
Не те, которыми Хелликс разрисовал ей спину, хотя она знала, что шрамы никуда не исчезли. Но эти рубцы рассосутся со временем.
Нет, шрамы, которые она ощущала, были напоминаниями об адском огне. Они полыхали под кожей, проникали в нее клеймом, которое даже клетки Короля Дракона не могли исцелить полностью. Она взглянула на свою левую руку и вспомнила боль от того, что доктор Астер раздробил ей фаланги пальцев. Никто другой не заметил бы разницы, но она знала. Ее пальцы уже не сгибались как следует.
Шрамы.
И новые шрамы.
Он держит ее сына в заложниках. Если Джек до сих пор жив.
Она подавила дрожь и подрубила этой мысли колени. Джек был жив. Она бы почувствовала, сутью своей, на клеточном уровне, если бы он погиб. Она пережила эту жуткую агонию после убийства Калеба.
Ее задачей, как всегда, была безопасность ее мальчика. Это означало, что нужно подавить невероятное, почти безумное желание прыгнуть на доктора Астера, захлестнуть его шею цепью от кандалов и улыбнуться, глядя, как он приобретает цвет свежего кровоподтека. А затем сломать ему шею.
Взглянув на профиль Лето, она заметила ту же решимость. Он доверял ей, как на арене Клетки. Он верил, что она вспомнит свои тренировки и вспомнит, что на кону сейчас будущее его сестры.
Я ненавижу их. Я ненавижу их за то, что они с нами сделали.
С нами. Потому что они с Лето были вместе, в одной ловушке.
Теперь она поняла, что он спас ее от пожизненного клейма их семьи — змеи, которая охватывала его череп. Она задолжала ему такое количество извинений... И у нее не будет шанса попросить прощения, если она выдаст сейчас свои истинные чувства.
— Лето. — Голос Старика шуршал, как сухие листья. — Ты не вышел из Клетки как чемпион.
— Простите, сэр.
— Никаких извинений. — Его кривая улыбка напомнила Нинн о гримасе проклятого доктора, который родился с таким же маниакальным расстройством. — Тишина и Харк отлично выступили, как и вы двое. Моя семья сегодня заработала состояние.
Пара Сат была невыносима с их способностью делать ничего не выражающие лица. Даже Харк, этот ухмыляющийся ублюдок, сейчас не выдавал ни тени эмоций. Планы, проверки, слабые звенья. Тигони были не единственными Трикстерами Пяти кланов.
А Нинн все еще не хватало информации, чтобы их догнать.
Старик улыбнулся и тяжело оперся на свою трость.
— Ваше выступление было предельно интересно. Я очень доволен.
— Я рад это слышать, сэр, — ответил Лето. В голосе звучало равное количество покорности и гордости, как и следовало.
— А ты, Нинн из клана Тигони? Что чувствуешь ты?
— Рада, что смогла выполнить свой долг перед вашей семьей, — она не смогла заставить себя сказать «сэр». Это обращение было их с Лето маленькой шуткой, она уважительно обращалась к нему только когда дразнила.
— Хорошо, хорошо. — Старик подозвал сына, приглашая его присоединиться к разговору. — Ты сберег свою напарницу на протяжении трех матчей. Незаурядное достижение в процессе тренировок настолько упрямого создания.
Нинн вспомнила недавнее прошлое — благой Дракон, сколько воспоминаний к ней вернулось — время, когда Лето получил бы истинное удовольствие от такой похвалы. Она не решилась взглянуть на него сейчас, чтобы оценить выражение его лица и возможность прежней реакции.
Доверять. Ох, Дракон подери. Просто... верить.
— Ты не только выжила, Нинн, ты смогла овладеть своим природным даром. Я знал, что ты станешь чем-то особенным. Твой вклад в успех сегодняшнего представления не менее значим. — Он развел руками. — И хотя технически ты не победила, я даю тебе право на выбор награды.
