— Откуда он у тебя? Вы его прятали?
Харк встал рядом со своей женщиной.
— Половина его была здесь. Тишина ее отыскала. Разве не круто? Пойди найди обычный старый камень, — впрочем, да, у нас была пара подсказок о том, что и где искать. Не спрашивай. Ты не поверишь нам на слово. Вторая половина пришла со мной из Гонконга. А это не просто город с отличными проститутками и очень-очень высокими домиками.
Пока Тишина оживляла идола в складках своих доспехов, Харк словно протрезвел, как с ним не раз бывало, и щелкнул тумблером «шут» в положение «выключено».
— Так что да, мы его прятали. И мы ждали.
— Дракон подери Сат и это ваше терпение.
— Вот видишь? Терпение. Ты начинаешь понимать. У нас тысячелетия опыта и тренировок держать язык за зубами. Что-то вроде особой характеристики клана. — Он улыбнулся. — Хотя официальной инструкции к Сат мне так и не выдали.
Ошейник щелкнул и расстегнулся, упал с металлическим звуком. Лето ахнул и застонал. Вцепился ладонями в шею. Нинн уже видела на его лице подобное выражение — когда он вжимал ее тело в матрас и накопившееся удовольствие прорывалось оргазмом, сметая все внутренние ограничения.
Он запрокинул голову к потолку и взревел от невыносимой боли.
— Двадцать лет!
Пока Тишина и Харк освобождали друг друга, Нинн бросилась к любимому и обхватила его лицо ладонями. Он тяжело и быстро дышал, лицо исказилось от внутренней боли.
— Я делал все, чего они требовали, и даже больше, — хрипел он. — А они украли у меня это.
Нинн кивнула.
— Украли. Пришло время выкопать им могилы.
Они смотрели друг другу в глаза. И яркое золотое сияние сплеталось в воздухе между ними.
Такое бывало и раньше, но никогда еще не случалось так сильно. Они подпитывали друг друга энергией. Нинн потянулась рукой к золотистому свету. Но не смогла его коснуться. Он был эфемерен, совершенно чист. Она словно смотрела на сами молекулы, которые дрожали от невостребованного потенциала.
— Вот оно. Живое золото, — восхищенно сказал Харк. — именно этого мы и ждали.
Нинн моргнула от удивления и вдруг поняла, что пара уставилась на нее и Лето.
— Что это такое? — Нинн казалось, что от этого света должна заболеть голова. Как нечто настолько мощное могло прийти без последствий? И все же она чувствовала себя сильнее, чем раньше, и связь с Лето окрепла. Их сочетали новые, неведомые и необъяснимые способы.
Харк хлопнул Лето по плечу, что в других обстоятельствах стоило бы ему руки.
— Возвращайся, друг мой. — Он указал взглядом на потолок, под которым невидимые динамики продолжали вопить сиреной. — Тут у нас Ад, но ты нам в нем нужен.
Тишина взяла Нинн за руку и отвела ее в дальний угол. Ее глаза напоминали черный мрамор и немигающий взгляд ворона.
— Слабее всего здесь.
Каждый раз — словно кошка заговорила.
— Слабее всего?
Грохот металла привлек ее внимание. Лето носился по залу по невероятным случайным траекториям, так быстро, что глаза не успевали за ним уследить. Он пробовал свои новые силы или настолько поддался шоку?
— Лето! Ты нам нужен!
Он вдруг оказался рядом. Широкая, невероятная улыбка заставила его помолодеть на десяток лет. Беспокойство и мрачные мысли отступили мгновенно. Его шея походила на колонну, покрытую шрамами и пересеченную дорожками мозолей. От этого он не избавится, это надежней татуировки. Возможно, получить свою полную силу — не назад, а впервые — это сможет их компенсировать.
— Ладно, народ, у нас только одна попытка, — сказал Харк. — И даже если... Скажем так, я рад бы выбраться живым, но не особо на это надеюсь.
То, что он объяснил, было просто смешно. Смехотворно. И невозможно, но все же глубоко в душе Нинн чувствовала, что обречена на это самой судьбой. На то, что четверо Королей Дракона с такими гармоничными способностями могут сойтись вместе, работать вместе. Она почти чувствовала, как татуировка на плече зудит от восхищенного одобрения.
— Жаль, что с нами нет Индранан, — сказала она. — Я наполовину Пендрей. Дракону бы понравилось взаимодействие всех Пяти кланов.
Не будь так уверена.
Нинн и остальные вздрогнули и уставились на Лето. Он заговорил прямо в их сознании.
Лето казался почти смущенным.
— Я всегда это подозревал. — Он запинался. — Я почти видел движения противника до того, как он начинал двигаться. А единственные Короли Дракона, способные драться так, это Индранан.
— Значит, Пять кланов в сборе. Это будет здорово и прочее «ля-ля-ля». — Харк покосился на дверь. — Родословными будем меряться позже.
— Да. — Нинн взяла Лето за руку. — Давай сделаем это. Давай сожжем это все.
Глава 29
Лето жгло болью. Трясло от силы. Он был в ярости.
Он был собой.
Лишь ощутив под пальцами странную грубую кожу, он понял, что прикасается к собственной шее. Он даже не знал ее очертаний. Двадцать лет она была скрыта ошейником. Он знал, что шрамы останутся до самой смерти, но никогда, ни за что не собирался больше носить lonayip ошейник снова.
Другую новость принять оказалось сложнее.
Я один из Бессердечных.
Его мать была Индранан или доктор Астер сделал... что-то, чтобы зачатие и рождение Лето наверняка произошло? Пэлл была обезглавлена своим даром. Возможно, и она полукровка? Нинн была полукровкой, и она была сильна — очень сильна. Ее сын наполовину человек. Возможно, этим и объяснялись проблемы их расы. Короли Дракона разделились и обособились, стали фанатичными и замкнутыми, вернулись к бракам только внутри клана и сами приговорили себя к вымиранию.
— Мы не умрем. — Даже голос звучал иначе. Что-то в его обостренных чувствах и голосовых связках ожило без постоянной хватки металла.
Времени медлить у них не осталось. Он повернулся к Нинн. Их взгляды встретились. Они взялись за руки. И в конце тоннеля из странного золотистого сияния он различил ее ледяные глаза. Она была испуганной, радостной, нетерпеливой.
— Никогда меня не отпускай, — сказала она.
— Ни у кого из нас нет привычки расставаться с любимыми.
Она ответила сияющей улыбкой, которая лишь добавила света в их личный золотой костер.
— Готовьтесь догонять, сэр.
Сердце кольнуло.
— Заставь меня тобой гордится, неофит.
Он мог лишь наблюдать, как Нинн втягивает золотую энергию в свое тело. Представить, на что она способна, заполучив такое количество чистой силы, у него просто не получалось. Видимо, разница заключалась в Пендрей. Она не была чистой, вежливой, прямолинейной Тигони. В ней жила совершенно дикая частичка берсерков.
