Он остановился. Обернулся через плечо. Его коротко стриженные черные волосы сияли в тусклом свете. Татуировка змеи, обвивающей голову, казалась живой — сообщая о силе этого воина. И рабском его положении.
— Я Лето из клана Гарнис. Но ты будешь называть меня сэр.
Она буквально приросла к твердому полу пещеры. Клан Гарнис? Многие считали, что клан вымер много веков назад, однако Одри знала, что для клана оставляется место за столом Совета. Мэл верил, что остатки клана были разбросаны в дальних частях России, Китая и Америки, и в итоге ассимилировались с человеческим населением. У них не было ни известного правительства, ни твердыни. Согласно мифам, клан слился со своими человеческими почитателями и был рассеян по всем ветрам.
Клан Гарнис был Потерянным.
И это многое объясняло. Восхищение этого Лето своим погибшим товарищем было очевидно. Возможно, он пытался следовать по тому же пути, чтобы сохранить остатки своего клана. С промытыми мозгами или нет, но у него было не меньше причин войти в Клетки, чем у нее самой. От них зависело будущее их семей.
Но меньше всего на свете ей нужно было родственное чувство к этому громиле.
— Пойдем, — сказал он немного резче.
Одри, со стиснутыми зубами и полным желудком, подчинилась.
Охранники защелкнули наручники на запястьях Нинн. Лето отказывался называть ее человеческим именем даже мысленно.
Она уставилась на полоски металла на своих руках.
— Какого черта?
— Они тебе не доверяют.
Охранники провели его и его подопечную по яркому широкому коридору. Этот вел прочь от человеческих общежитий и столовой, туда, где спали в своих личных комнатах воины Клетки, туда, где они тренировались. Ему нравились знакомые картины, звуки и запахи места, где жили его коллеги. Его территория.
— Тебя никуда не выпустят без сопровождения, — сказал он. — Пока не докажешь безупречную верность, ты будешь ходить в наручниках.
— А что насчет ошейников?
— Их никогда не снимают. Да и какая разница? Наверху я пережиток прошлых времен, остаток древних богов, в которых никто уже давно не верит. Мне пришлось бы скрываться, как трусу, совсем как тебе.
— Ты говоришь о трусости и прятках? — Она рассмеялась, резко и горько. — Свадьба с Калебом была самым храбрым поступком в моей жизни. А ты позволяешь человеческим преступникам водить тебя за ошейник.
Так ревностно отрицать свое происхождение, чтобы дойти до союза с человеком... Какой Король Дракона способен на такое?
— Ты недостойна чести сражаться здесь.
Охранники провели их к широкой двойной двери из арматурной стали и того же ограничивающего материала, который использовался в матрицах ошейников. Они не могли сбежать из комнаты с главной тренировочной арены, воспользовавшись своими силами. К тому же матрица двери была усилена так, чтобы парализовать любого, решившегося ее сломать.
Это он сообщил Нинн.
— Некоторые пытались, по глупости. И превратились в слюнявые овощи.
Охрана сняла с Нинн наручники и ушла, заперев за собой дверь.
Она рассматривала большое квадратное помещение. Лето тоже, хотя и знал, что их перспективы категорически разнятся. Он видел основное: высокий купол потолка, отделанного звукоизолирующими материалами, оружие вдоль левой стены, иксобразную стойку для тех, кого наказывали плетьми, в темном дальнем углу. Его спина зачесалась при виде напоминания о прошлом неблагоразумии. Однако большей частью он помнил моменты взлетов и падений и вбитую вслед за ними покорность. Эти воспоминания были сильнее холодного воздуха, сильнее въевшегося запаха пота и жужжащей озоном матрицы.
— Как только Клетка будет закрыта, ошейники можно дезактивировать. — Он указал на ячеистую стальную сеть, из которой состояли потолок и восьмиугольник стен. — Дверь тренировочного зала удержит нас внутри, но оборотная матрица Клетки позволит свободно пользоваться нашими силами. Этот пол состоит из матов. Настоящая Клетка в два раза больше, и ее пол состоит из бетона с пятидюймовым слоем глины.
— Как это влияет на бой?
Лето приподнял бровь, удивленный, но довольный.
— Глина скользит под ногами. И поначалу это мешает. Но вскоре она стирается. А бетон дает лучшую сцепку. Стертая глина означает, что приближается конец боя. Бойцы устают. Один неверный удар, и кости будут сломаны. А череп пробит.
В ее серебристо-синих глазах светилось понимание. Лето не нравился ее ядовитый язык и ее упрямство, но сейчас к нему вернулся изначальный энтузиазм.
Он уже оценил ее тело, но только сейчас как следует присмотрелся к ее лицу. Широкие-широкие глаза первыми приковали внимание. Затем ровные широкие скулы, высокие и четкие. У нее была пухлая нижняя губа, уголки рта слегка кривились от упрямства. Даже ее затылок производил впечатление, сильными сухожилиями от привычной ей прямой осанки. На ее щеках и переносице виднелась россыпь веснушек. Он поймал себя на том, что прослеживает взглядом их рисунок, и тут же отвернулся.
— До первого боевого матча у нас три недели, — сказал он. — Придется много работать.
— Что входит в матч?
— Короли Дракона отсюда, с территории Астеров, будут сражаться между собой без смертельного исхода. Мы выступаем в настоящей Клетке, перед кругом гостей Астеров. Ставки довольно высоки. Победителей награждают, и они становятся на шаг ближе к ежегодному Конфликту.
— Конфликту? Это древнее... с тех времен, когда Пяти кланам нужно было очистить дурную кровь.
— Теперь это бой, в котором лучшие воины картелей сражаются за величайший приз.
— Зачатие.
Лето кивнул.
— И риск так же велик. В Конфликте нас могут обезглавить закаленным Драконом лезвием, в качестве наказания за поражение.
Она громко выдохнула через нос.
— Они отняли наши традиции и превратили их в нечто отвратительное. Какой смысл сражаться за зачатие, если оно дается ценой уничтожения Королей Дракона?
Лето подвел свою подопечную к Клетке и открыл решетку.
— В сохранении наших родов. В защите будущего наших семейств.
Она пожала плечами, когда он ее коснулся.
— Эгоистичный способ полюбоваться, как наш народ движется к полному вымиранию.
— Не мои проблемы.
Он игнорировал ее вполне очевидное отвращение, закрывая за ними дверь. Теперь гудение металлической сети стало явным. Его дар вернулся к нему одновременно с белым шумом. Это был глубинный сигнал его мозга о готовности. Ошейник словно стал легче. Он вытянул шею, покачав головой из стороны в сторону. Мышцы и суставы расслабились. Подготовились к битве.
— Так что ты умеешь делать? — спросила она, скрестив руки.
