Козимо улыбнулся. Все шло по его плану.
– Тогда приветствую тебя в качестве моего личного слуги, – сказал он, протянул Ансельмо руку. – Ты скоро убедишься сам, как мало правды в сплетнях, которые ходят обо мне по городу, и как они мало значат для меня.
Ансельмо кивнул.
– Я понимаю, господин.
– Знаю, ты умная голова. Поэтому я и выбрал тебя. А теперь берем повозку и едем ко мне домой. Когда вымоешься, пострижешь волосы и облачишься в новую одежду, получишь от меня первое поручение.
Джулиано помог Анне подняться в карету и вслед за ней уселся сам. Эта карета была намного удобнее, чем та, в которой она в ночь своего «приземления» в Средневековье исколесила всю Флоренцию: мягкие сиденья из толстой плотной ткани темно-вишневого цвета, та же материя – на спинке сиденья. Она сидела прямо напротив Джулиано, но между ними еще оставалось достаточно места, чтобы вытянуть ноги.
– Простите, синьорина Анна, что не предоставил вам большой кареты, но в узких улочках этого квартала, куда мы едем, она была бы слишком громоздкой. А в одноконном экипаже, на котором я обычно езжу по городу, к сожалению, сломалось колесо. Сейчас карета в ремонте. А пока… – он виновато поклонился ей, – мы вынуждены будем довольствоваться этой пролеткой.
Анна улыбнулась. У Джулиано был виноватый вид. Он постоянно извинялся по пустякам, на которые она бы не обратила внимания, а от его чрезмерной учтивости испытывала неловкость. Это был джентльмен до мозга костей, мечта любой женщины. Теперь же, когда она встретила такого человека, ей не хватало в нем хотя бы немного порочности. Они были постоянно вместе – вместе обедали и ужинали, совершали прогулки по городу, но он не сделал ни одной попытки приблизиться к ней. И все-таки Анна чувствовала, что их связывает нечто большее, чем просто дружеские отношения между гостьей и хозяином. Даже Матильда неоднократно делала двусмысленные намеки, и Анне оставалось лишь пожалеть, что они далеки от истины. Прошло две недели, а между ними – ровным счетом ничего. Анна уже начинала тихо сходить с ума.
– Что вы покажете мне сегодня? – спросила она, теребя в руках расшитую шелком сумочку. В ней Анна держала платок, духи, пустую зажигалку и коробку с сигаретами, которые оказались совершенно лишними в ее новой жизни, а также тюбик губной помады. Анна не расставалась с этой сумочкой. Это был ее талисман, сопровождавший ее во Флоренции времен Медичи.
Джулиано улыбнулся.
– Пусть это будет для вас сюрпризом, синьорина Анна, – слегка подмигнув, ответил он. – Уверен, что вам понравится.
«Конечно, понравится», – сказала себе Анна, глядя из окна. Взгляд Джулиано сводил ее с ума. Но почему он такой робкий и нерешительный? Если в ближайшее время он ничего не предпримет… Тогда она сама…
Проехав мимо собора Санта Мария дель Фьоре, они свернули в боковую улочку. Анна обожала Флоренцию, в которой мало что изменилось со времен Средневековья. Конечно, некоторые улицы и площади стали шире, обросли парками, один крупный квартал города вообще снесли, а на его месте построили вокзал, но основная часть города сохранилась в неизменном виде. Анна испытывала странное, неизъяснимое чувство: вот она проезжает в старинной карете мимо хорошо знакомых зданий, которым не меньше пятисот лет, слушая мерный цокот лошадиных копыт по булыжной мостовой. Вокруг – ни машин, ни электрических столбов у обочины, на прохожих – средневековая одежда. Но это так гармонировало со всей атмосферой Флоренции! Анна чувствовала себя здесь как дома.
Возница неожиданно завернул за угол, и Анна схватилась за ручку дверцы, боясь потерять равновесие. Карета сделала рывок и резко остановилась. С вытянутыми вперед руками она упала – прямо в объятия Джулиано.
– Хоп! – воскликнул Джулиано и с радостным испугом взглянул на Анну. Его красивое лицо расплылось в счастливой улыбке. Он крепко ее обнял и, бережно усадив к себе на колени, поцеловал. Лед тронулся.
Наконец-то! Анна со всей страстью ответила на его поцелуй. Молодец кучер!
В этот момент открылась дверца кареты и появился кучер, которого мысленно похвалила Анна. У него был виноватый вид, он заикался, извинялся, что-то бормотал.
– Синьор… простите, это… по неосторожности… Мы уже прибыли, – лепетал он, теребя шапку в своих огромных ручищах. Как же некстати он появился!
– Да, Джузеппе, – ответил Джулиано. Он не мог скрыть досады. В его голосе слышалось разочарование и недовольство. Джулиано помог Анне подняться и выйти из кареты.
– Ты не ушиблась? – спросил он.
Анна лишь покачала головой, приложив палец к его губам.
– Нет. Кажется, ты только что собирался что-то сделать? Это можно отложить на потом…
Они вышли из кареты. На узенькой улочке, где они оказались, Анне пришлось придерживать полы длинного платья, чтобы не зацепиться за стену.
– Жди нас здесь, Джузеппе, – приказал кучеру Джулиано. – Это займет часа два.
Анна от удивления широко раскрыла рот. Он оставляет здесь карету на целых два часа, не беспокоясь, что перекрывает уличное движение. Карета будет мешать даже пешеходам. Анна не раз отмечала самоуверенность Джулиано, свойственную человеку, занимающему высокое положение в обществе. Он был Медичи. А Медичи для Флоренции того времени были равносильны Господу Богу. В ту пору ни о каких полицейских не было и речи. Налагать штраф за неправильную парковку было некому. Это была Флоренция, которой правили Медичи. И кому придет в голову запрещать Медичи останавливаться там, где им заблагорассудится?
Джулиано с улыбкой протянул ей руку, помогая подняться по лестнице, ведущей к узкой двери дома. Не постучавшись, он открыл дверь в темный вестибюль, из которого вела крутая лестница вверх.
– Где мы? – спросила Анна. «Самое подходящее место для борделя или притона наркоторговца, – подумала она. – Какое отношение Медичи имеет к этой дыре?»
– Это сюрприз. Уверен, что тебе понравится.
Он нежно обнял ее за плечи. Анне инстинктивно хотелось повернуть обратно, но, взяв себя в руки, она вслед за Джулиано медленно начала подниматься по узкой скрипучей лестнице, казавшейся ей нескончаемой. Наконец они добрались до ярко освещенной солнечным светом площадки. Джулиано постучал в единственную здесь дверь и, не дожидаясь ответа, толкнул ее. Взяв Анну за руку, он вошел внутрь. То, что предстало ее взору, не поддавалось описанию. У Анны захватило дух.
В первый момент ей показалось, что она находится в церкви. Это было огромное помещение, равное по размеру двум домам. Высота сводов также составляла около двух этажей обычного дома. Через сводчатые витражные окна и проемы в крыше струился ослепительный солнечный свет. После темного коридора Анна от неожиданности прикрыла глаза. Привыкнув к свету, она увидела нечто невообразимое. Повсюду были расставлены завешенные белыми полотнищами предметы необычной формы. В зале стоял непривычный запах с металлическим привкусом. «Краска», – подумала Анна, принюхиваясь к запаху. Пахло неразбавленной живописной краской.
