Подойдя к двери спальни, Дункан бросил взгляд на свою испуганную жену и выругался про себя. Когда он будет чувствовать себя лучше, Брюсы дорого заплатят за это оскорбление, и Олбани тоже. Чтобы отплатить, ему придется действовать осторожно и не спеша, но в конечном счете они испытают на себе гнев Макдугала.
Дункан взглянул в полные боли и непонимания глаза Бет. Черт подери! Его месть будет страшной. Если он должен был жениться, то почему ему подсунули больную и плохо соображающую женщину?
* * *
Стоя у окна спальни, Бет еще раз ущипнула свою руку.
Весь день она провела взаперти в этой комнате, пытаясь убедить себя в том, что ей снится жуткий кошмар, но все было тщетно. Солнце уже достигло зенита, а деревенька Драсмур осталась точно такой же, какой она увидела ее на рассвете: приземистые убогие домишки с крышами, крытыми соломой, заросшие травой улицы, полное отсутствие цветов. Многие лодки вернулись домой с дневным уловом, и теперь на берегу столпилось не меньше пятидесяти жителей.
Как, черт подери, это произошло? И неужели она сама в этом виновата?
Уже много лет она была тайной англофилкой
и залпом поглощала исторические романы, особенно если на обложке изображалась шотландская клетка или чертополох – символ Шотландии. Бет часто мечтала о том, чтобы как-нибудь перенестись в прошлое и жить там с красивым темноволосым рыцарем. Но, Боже правый, она и представить себе не могла, что это произойдет наяву!
А может быть, это случилось из-за ее желания увидеть Дункана – не призрака, а живого человека? Тот, кто говорил: «Будьте осторожны в своих желаниях», понятия не имел, насколько он прав. И вот она очутилась в пятнадцатом столетии – веке рыцарства и романтики – с мужем-шотландцем и абсолютно без косметики. Интересно, насколько жестокая жизнь ее ожидает?
Бет тяжело вздохнула.
– Мечты никогда не доводили тебя до добра, дорогуша, так что думай быстрее, что делать, иначе ты никогда не вернешься в свой мир.
В этот момент в животе у нее громко забурчало, и ей сразу стало ясно, с чего она должна начинать. После, когда поест, она отправится на поиски мужа.
Мужа…
Она опустила глаза, и взгляд ее упал на золотое кольцо с рубином. Бет не помнила, как Дункан надевал ей его на палец. Впрочем, она вообще ничего не помнила, разве что как стояла, пошатываясь, перед священником. Очевидно, в средние века, в которых она нежданно-негаданно оказалась, не требуется ни согласия невесты на брак, ни того, чтобы она была в здравом рассудке. Но почему Дункан согласился жениться на ней – ведь они только неделю прожили в одном замке и всего один раз разговаривали.
Она покачала головой и покрутила кольцо на пальце. В течение многих лет Бет приучала себя к мысли, что никогда не будет носить обручальное кольцо и ей никогда не доведется испытать, что такое любовь. Неужели он в нее влюбился? Может быть, поэтому она переместилась из настоящего в прошлое? Но тогда, что гораздо важнее, сумеет ли и она полюбить Дункана?
Внезапно Бет нахмурилась. К чему лгать самой себе? Уже много дней назад ее увлечение красивым призраком переросло в гораздо более глубокое чувство. Не она ли мечтала о нем? Не она ли представляла, что они сидят друг напротив друга глубокой ночью и разговаривают, разговаривают, разговаривают. Правда, она представляла себе их вместе в двадцать первом веке…
В животе у нее вновь забурчало. По привычке Бет взглянула в зеркало, проверить, в порядке ли макияж, и тяжело вздохнула:
– О Господи…
От одной мысли о том, что ей дважды в день придется спускаться вниз, туда, где полным-полно людей, с голым, как попка младенца, лицом, у нее затряслись руки.
Когда сегодня утром Рейчел помогала ей одеваться, она пребывала в таком волнении, что ей было не до собственной внешности, но сейчас отсутствие косметики вселяло в нее самый настоящий ужас. Как же ей жить дальше?
Руки Бет скользнули с губ и, пройдясь по лифу, расшитому крупными жемчужинами, коснулись подола роскошного парчового платья, переливающегося всеми цветами радуги. Именно красота платья сегодня утром отвлекла ее внимание от косметики, да еще отчаянные попытки Рейчел ее приукрасить. Француженка, к ужасу Бет, хотела выщипать ей все брови и волосы на лбу, чтобы сделать лицо более открытым и куполообразным, как у самой Рейчел, но Бет стояла насмерть. В результате Рейчел, потерпев неудачу, заявила, что Бет просто обязана надеть жуткий головной убор, и показала на свой, явно горячо любимый, представлявший собой огромное накрахмаленное сооружение из белого льна, похожее на чепец монашки. Еще полчаса прошли в спорах, сопровождаемых заламыванием рук и закатыванием глаз, пока наконец Бет не отступила. Она неохотно согласилась, чтобы ей заплели волосы в косы, поместили их в две золотые сетки, закрывающие уши и пришпиленные к голове гладкими медными кольцами.
Руки Бет скользнули к узкому поясу на талии, украшенному драгоценными камнями. Потрогав пальцем один из гладких пурпурных камней, она вздохнула. У нее есть только два выхода: умереть от голода в своей комнате или предстать перед этими варварами без косметики, зато в прекрасном платье. Бет не нравился ни тот ни другой вариант, но голова у нее просто раскалывалась, а живот свело от голода. Смирившись с неизбежным, она пощипала щеки, чтобы выглядели покраснее, а еще покусала губы с той же целью и наконец направилась к двери.
В большом зале за длинными столами сидели с полдюжины мужчин. Увидев ее, некоторые из них кивнули и встали. В этот момент в зал вошла Рейчел, и Бет бросилась к ней.
– Где Дункан? – спросила она и тут же, в надежде хоть немного успокоить головную боль, схватила со стола кусок черного хлеба и разломила его.
Хлеб оказался сухим и черствым. Решив чуть-чуть размочить кусок, чтобы можно было жевать, Бет окунула его в кувшин, стоявший к ней ближе всего на столе, и понюхала. Эль. Вот черт!
– Макдугал с моим мужем, très honorée dame
.
– Где?
– Во дворе замка. – Рейчел махнула рукой на окна, выходящие на восток.
Бет довольно улыбнулась. Ей не пришлось повторять свои слова, чтобы ее поняли. «Говори коротко и ясно, Бет, и, может быть, ты сумеешь выжить, пока не найдешь способа выбраться из этого кошмара», – приказала она себе.
– Не могли бы вы дать мне воды?
– Конечно, мадам. – Рейчел обвела глазами комнату и пробормотала: – Ленивая девчонка… Вам ее принесут в спальню немедленно.
– Благодарю вас, но мне бы хотелось получить стакан воды здесь.
Секунду Рейчел хмуро смотрела на нее, потом пожала плечами и отвернулась.
Откусывая от куска хлеба, Бет принялась внимательно рассматривать своих соседей по столу и убранство зала.
Большинство мужчин и женщин, сновавших по залу с кружками, полными эля, оказались светловолосыми и голубоглазыми. При этом ни у кого из них, за исключением священника, она не заметила ни капли лишнего жира, что было удивительным, учитывая то количество еды, которое они поглощали.
