– Вы покрыли полы первого этажа тростником и прибили табличку к двери?
Рейчел перевела, и Кари бойко ответила:
– Да, миледи.
– Собак вымыли?
Женщины дружно закивали головами.
– Отлично. А теперь – в кухню.
* * *
У Дункана бурчало в животе от голода и глаза слезились от усталости. Ему казалось, что он уже целую жизнь сидит с Айзеком и Ангусом, решая вставшую перед ними проблему, которая состояла в том, что Олбани, собираясь провести первый раунд рыцарского турнира, приказал главам двух кланов объединиться в общую команду, причем, пытаясь сохранить мир, он намеревался собрать ее не из дружественных, а из враждующих кланов. Таким образом, Дункан оказался в одной команде с Брюсом, что, по его мнению, могло кончиться плачевно: он по-прежнему мечтал увидеть своего заклятого врага бездыханным.
– Значит, решено, – проговорил Дункан, вставая. – Мы пригласим в замок Брюса и его людей, только не всех. – Ему было неприятно, что обстановка в его замке не такая впечатляющая, как в замке Брюса, а пища более скудная, но в Блэкстоуне он будет чувствовать себя в полной безопасности. – За столом мы проведем переговоры и обсудим все подробности предстоящего турнира. Брюс, без сомнения, захочет первым начинать каждое состязание, на что я дам согласие при условии, что Айзек будет распоряжаться призовым фондом. Я хочу, чтобы мои боевые кони и охрана располагались в отдельной конюшне. Этот человек способен на любую подлость и непременно попытается сделать мне какую-нибудь пакость, если мы выиграем первые раунды и будем сражаться друг против друга за золотой кубок.
– Очень разумный план, – одобрил Ангус, после того как провел последний час, прикидывая всевозможные ситуации, которые могут случиться.
Айзек зевнул:
– Милорд, я умираю от голода и уже ничего не соображаю. Если не возражаете, я пойду сейчас к своей жене, а потом отправлюсь спать.
Тут и Дункан вспомнил, что у него тоже имеется жена.
Последний раз, когда он, извинившись перед своими товарищами, отправился искать Бет, она была чем-то очень занята и встретила его с откровенной неприязнью. Когда Дункан попросил ее уделить ему пару минут, она бросила на него негодующий взгляд и молча сжала все пальцы, за исключением среднего, в кулак. Дункан сначала оторопел, а потом расхохотался: лучники-англичане, одержавшие победу, обычно показывали этот неприличный жест при встрече с французами, имевшими обыкновение отрезать у побежденных противников третий палец, чтобы те уже больше никогда не могли натягивать тетиву своих луков. Он ужасно устал, и у него не было никакого желания вновь испытать на себе недовольство Бет, однако помириться с ней все равно нужно. Он был не прав и вел себя как последняя скотина.
На втором этаже замка Дункана остановил Шон Макдоннелл из клана Кеппохов, женатый на кузине Дункана.
– Милорд, я только что вернулся из Обана – ездил туда покупать железо – и привез оттуда кое-какие новости.
– И что это за новости?
Шон неловко переступил с ноги на ногу.
– Не люблю разносить всякие сплетни, но… – Он огляделся по сторонам и, понизив голос, продолжал: – Я встретил там одного человека, который, будучи несколько навеселе, хвастался, что встречается с одной женщиной из нашего клана. По описанию это не кто иная, как Флора.
– Что ж, хорошо. – Мысль о том, что он, быть может, скоро выдаст замуж свою золовку, заставила его улыбнуться.
– Нет, милорд, вы не поняли. Этот человек из клана Манро, совсем недавно присоединившегося к клану Брюса.
Дункан нахмурился:
– Брюса?
– Ну да. И он не собирается ни обручаться с Флорой, ни жениться на ней. Он простой жестянщик, милорд, за которого она никогда не пошла бы замуж, считая это ниже своего достоинства. Почему она с ним встречается, я не знаю, но у меня на этот счет нехорошее предчувствие, милорд, и я решил вам об этом рассказать.
– Спасибо, Шон.
У Флоры, принадлежавшей к клану Кемпбелл и жившей в его замке, не могло быть никаких причин для встреч с человеком из клана Брюса, абсолютно никаких, и это сразу насторожило Дункана. Они продолжили спускаться по лестнице, и он шепотом попросил Ангуса:
– Послушай, приятель, приставь-ка к ней кого-нибудь, – пусть понаблюдает. Я хочу знать, где она в очередной раз встретится с этим человеком и когда.
– Может быть, поручить это Рейчел?
– Верно, так будет даже лучше – Рейчел не вызовет подозрений, – согласился Айзек. – Я скажу жене.
Дункан кивнул. В этот момент он как раз входил в зал и вдруг остановился как вкопанный. Не ожидавший этого, Ангус чуть не уткнулся ему в спину.
– Что, черт подери, здесь происходит? – спросил Дункан, обращаясь ко всем сразу и ни к кому в отдельности.
Первым опомнился Ангус. Весело рассмеявшись, он заметил:
– Похоже, твоя жена решила во что бы то ни стало сделать из нас цивилизованных людей.
Огромный зал, в котором обычно на устланном тростником полу в беспорядке стояли стулья, столы и скамьи, был чисто выметен и разделен на равные части двумя открытыми книжными полками по пояс высотой, на которых стояли книги, принесенные из библиотеки. В том конце зала, где находился Дункан, теперь тянулся длинный ряд столов, а главный стол находился возле камина. Все остальные столы были поставлены длинными рядами и разделены проходом; на каждом стояли полевые цветы, по две большие деревянные миски, свечи и у каждого места – белые полотняные салфетки в форме конуса. Дункан взглянул в противоположный конец зала, где перед камином по кругу стояли стулья. Еще с полдюжины сидячих мест – на сей раз скамеек – располагались рядом с книжными шкафами. Один из двух цветных ковров теперь лежал перед камином, а второй висел посредине северной стены. Два гобелена, которые он привез из Франции в качестве военных трофеев и о которых напрочь забыл, сейчас висели по обеим сторонам от ковра.
С двух сторон каминной полки и на буфете возвышались большие оловянные кувшины с камышами и лавандой. Геральдический щит с крестом посередине, на котором красовался девиз: «Vincere aut mori» – «Победа или смерть», – больше не валялся в углу спальни, куда Дункан его закинул, а висел над каминной полкой, как и другой, оказавшийся над камином, расположенным с противоположной стороны. Яркие поля его лучшего щита красного и золотистого цветов, освещенные пламенем свечи, без слов свидетельствовали о родственных связях Дункана с самим королем.
По обеим сторонам окна на южной стене, напротив персидского ковра, красовались два его лучших знамени.
– Боже правый! Да она, похоже, притащила сюда всю мою амуницию!
– Не всю, но очень многое. – Айзек посмотрел и прибавил: – Вон там – ваши тяжелые доспехи и кольчуга. Интересно, как ей удалось ее поставить?
Ангус ухмыльнулся:
