И тогда вечером вампир подошел к зеркалу. Посмотрел в него и попросил оставить ее ему… навсегда.
Зеркало согласилось, но потребовало за это страшную плату: его бессмертие.
И вампир сказал: «Лучше прожить всего лишь тысячу лет, но с ней, чем вечность без нее». На что зеркало взяло его бессмертие, он же радостно пошел рассказывать идеальной женщине, что теперь она свободна от страшных чар.
А наутро… его огрели скалкой по башке. Выкинули из кровати. Послали за девственницами и приготовили подгорелую яичницу. На голове у нее были бигуди. На лице — грязевая маска, а в глазах горел голодный огонь самой настоящей вампирши…
И тогда принц тьмы понял… что тысяча лет — это тоже очень и очень до хрена.
(Бив чего-то пригорюнился. Задумчиво чешет хвост Коши. Дракон с интересом за ним наблюдает. Я вспомнил, что мы едем спасать его ненаглядную, и хмыкнул. Предложил сменить тему. Бив немедленно согласился и пошел снимать похлебку с огня. Я полез за тарелками. Тема еды всем четверым была очень и очень близка.)
Четверг
04:12
Как же приятно спать в пижаме, на матрасе и под одеялом… Если бы еще дракон не ворочался под боком и Пупс с меня слез… вообще красота бы была.
Избушка мерно покачивается. В окне видны темные стволы деревьев, изредка мелькающее небо с огромной луной.
Приятно.
Вечером мы вроде бы задали избушке направление на юго-запад. Бив хорошо ориентируется по солнцу и звездам. Идти нам… долго. Но в таких условиях жаловаться просто неприлично.
Пупс зашебуршился, сонно мяукнул, спрыгнул на пол и куда-то побрел. Царапает дверь. Просит выпустить. Куда? Мы же двигаемся.
Тыкаю пальцем в лоток в углу. Меня игнорируют. Сонно магичу заклинание. Теперь оба зверя никуда, кроме как в лоток, сходить не смогут. В лотке же — компактная черная дыра: засасывает все попадающее в нее и выбрасывает за пределы избушки. Куда конкретно — не уточнял. Выбрасывает, и ладно.
Вой. Скрежет когтей по полу. Пупс задом наперед проползает мимо кровати к лотку. Глаза выпучены, хвост вздыблен. Снизу мою кровать пнули, буркнув, что мешаю спать. Гм… хамеем.
Кидаюсь драконом. Снизу раздается мат и рычание Коши. Пущай общаются.
Вой у лотка нарастает. Недовольно свешиваюсь с кровати. Дракон с Бивом перестали драться и тоже удивленно наблюдают за вопящим Пупсом, которого уже наполовину куда-то засосало.
Я что, переборщил с мощностью заклинания?
Магичу все назад. Пупса выплевывает из черной дыры. Он летит над кроватью, не отрывая от меня горящих ненавистью глаз, красиво вписывается в стену. Сползает на пол. Затих.
Срочно устанавливаю вокруг кровати барьер. А то очнется и загрызет на фиг.
Все. Я — спать. И пошли все на…
Снизу раздается басовитое: «Бедный котик».
Суббота
18:38
Немного подкорректировал дневник.
Он теперь полуразумный и пишет сам все, что сочтет нужным.
Интересно. Что из этого выйдет.
Понедельник
16:28
Пейзаж за окном все тот же лениво-угрюмый. С неба накрапывает противный дождик. Мимо окон мелькают деревья. Даже Коша не вылетает наружу, предпочитая хандрить в тепле и уюте. В углу слева от двери нагнетает тепло небольшой очажок принца, над ним как раз готовится похлебка под бдительным надзором Бива. На полу — куча шкур. Одна из которых медвежья. Бив припер их еще вчера. Выменяв на один из самоцветов у какого-то живущего в лесу отшельника. У того мужика этих шкур — что блох. Так что Биву он был очень и очень рад.
Коша как раз забрался под одну из них и радостно ползет к хвосту спящего у теплого очага кота. Тяжело вздыхаю и снова утыкаюсь в книгу. Вой кота, довольный писк дракоши и их обычная возня почти не отвлекают.
Бив сидит за столом и задумчиво смотрит в окно. Думает о чем-то, о чем? Скорей всего, о том, как встретит свою ненаглядную и пылко признается ей в любви, падая на колени и пуская скупую мужскую слезу.
Представил себе хрупкую изящную брюнеточку, со сложенными в бантик губками и печальными глазищами на узком лице. Вроде бы это теперь стандарт красоты. Гном повествует существу о своих чувствах, пытаясь не сломать тонкие пальчики в лопатоподобной ладони. Девушка икает от чуйвств и вежливо кивает, смаргивает с глаз слезы счастья… Хм… слез много, у нее еще и насморк. И бронхит. Нет, пневмония! В монастырях такая аскетика, что простудиться — раз плюнуть.
Хм… тогда она лежит. Кашляя кровью и сморкаясь в мокрый от соплей платочек. Тяжело дышит, голос басовит от удушья, а волосы выпали от нечастого мытья и расчесывания.
И еще от нее воняет! Слышал, монашкам мыться голышом — грех. Моются прямо в одежде. А одежда — один комплект на всю жизнь. Типа опять же аскетизм.
Итак! Грязное вонючее субтильное существо, все в соплях, крови и слезах, хрипит о своей любви и бледными когтистыми (ножницы потеряла) пальцами скребет по куртке пребывающего в шоке гнома.
На гнома смотрю с участием и печалью. Парня жаль. Гном хмурится, вглядываясь в серый пейзаж за окном.
И тут в дверь постучали…
…
Кот перестал выть и отбиваться от зажевавшего его хвост дракоши. Гном вопросительно посмотрел на меня.
Пожимаю плечами. А что я-то? Веревочная лестница убрана, а дверь движется с приличной скоростью в двух метрах над землей. Только ненормальный сможет запрыгнуть на узкий порожек. Да еще и постучать в дверь.
— Ветки? — глухо спросил гном. Киваю. Снова углубляясь в книгу. Стук. Стук. Еще стук.
К нам уже ломятся, и, судя по звукам, стучат как минимум сапогом.
Гном пошел открывать, не забыв топор. Угрюмо встаю, взъерошивая волосы и формируя в ладони внушительный фаербол.
Хм… кто там еще приперся? Тоже иду к двери — полюбопытствовать.
16:35
Гном открывает дверь. Лицо зверское. В руке — занесенный топор, я выглядываю из-за пояса с горящим и шипящим фаером в руке.
Щуплый мокрый юноша с сапогом в правой руке ошара-шенно оглядел нашу компанию. Лично я — дружелюбно улыбнулся.
— Кто таков? — Голосом гнома можно напугать до икоты. Топор он, кстати, опустил.
— Королевич. — Испуганно. Пряча сапог за спину.
— Заходи. — Вякнул я, туша пульсар и делая шаг назад. — Поговорим.
На что парень кивнул и осторожно проскользнул мимо Бива, сжимая в бледном кулаке рукоять меча, прицепленного к поясу.
Сидит за столом. Мы тоже. По столу ходит дракоша и с интересом рассматривает гостя. Ждем эмоциональный рассказ о цели прибытия.
