– Твоя очередь, я занят. – Джим выглянул из-за горы бумаг.
Нейл, глубоко вздохнув, отодвинул от себя стул.
– Позвони еще раз в гостиницу, – Джим встал и сгреб в кучу плакаты на соседнем столе.
– Линия по-прежнему не работает.
– А к ней домой, в Англию?
– Там вообще никто не отвечает. – Нейл открыл банку с кофе и отсыпал его через край в две кружки. Ложки у них не было.
– Значит, она все еще в Данкерне, – заметил Джим. – Я бы на твоем месте, Нейл, не верил тому, что наплела Кэт. Ей соврать ничего не стоит. Она дамочка крутая, и пользуется единственным известным ей способом – то есть плетением интриг. – Он смотрел, как Нейл разливает по кружкам кипяток и размешивает концом карандаша.
Нейл протянул ему кружку с кофе, затем уселся на край стола.
– Джим, я снова позвоню в телефонную службу. Погода прояснилась, и им бы уже пора найти повреждение...
Оба оглянулись, поскольку входная дверь отворилась и к ним в кабинет вошли мужчина и женщина. Глядя на вошедших, Нейл машинально определил их возраст – ближе к пятидесяти, и социальный статус – средний класс, отмечая про себя, что они явно не из той категории людей, что обычно посещает его кабинет. Он отставил кружку и встал.
Мужчина смотрел на них, переводя взгляд с одного на другого, несомненно производя в уме простейшие дедуктивные вычисления.
– Мистер Форбс? – Безошибочно обратился он к Нейлу с едва уловимым шотландским акцентом – выговором, почти истребленным в современной речи.
Нейл еще раз внимательно посмотрел на них и подтверждающе кивнул. Эта пара, казалось, чувствовала себя здесь неуютно, но дело было не только в этом. Они были определенно чем-то взволнованы.
– Я – Арчи Маклауд, а это моя жена Антония. – Мужчина сделал паузу. – Дело в том, что Клер наша дочь.
После того, как Арчи с Антонией проводили утром Сару на поезд – она отправлялась провести Рождество у своей сестры в Ричмонде, у них ушло два часа чтобы собраться с духом и разыскать Нейла, вместо того, чтобы сразу возвратиться в Эрдли. Мысль о встрече с ним была неприятна обоим, но в конце концов победила тревога за Клер и в глубине души любопытство.
– Мы уже два дня пытаемся дозвониться до Данкерна, – вырвалось у Антонии.
– Линия неисправна.
Джим выключил наконец свой ксерокс.
– Могу я предложить вам кофе? – Он потянулся за чайником.
– Благодарю вас. – Антония бегло улыбнулась. – Спасибо, вы очень любезны. Мы так беспокоимся, мистер Форбс... – она снова обернулась к Нейлу. – Мы хотим знать, нет ли здесь еще какого-нибудь телефона, по которому можно было бы позвонить... – ее голос упал, когда она умоляюще взглянула ему в лицо.
Нейл покачал головой.
– Мне очень жаль, но отключен весь район. Обещали починить лишь к завтрашнему утру.
– Знаете, Пол звонил нам как раз перед тем, как линию отключили. Они должны были встретиться с нами в Эдинбурге, но им прошлось повернуть назад из-за снегопада, – протараторила Антония. – Спасибо, – кивнула она головой, когда приняла чашку кофе из рук Джима.
– Ее возвращение к Полу для вас удар, – Арчи заметил, как изменилось при словах Антонии выражение лица Нейла, – Сожалею, старина, но ее место все-таки рядом с мужем. Особенно сейчас.
– Вот, значит, как он ее убедил уехать с ним? Играя на ее благородных чувствах, он представил ей все кошмарные последствия того, что будет в случае, если он явится на суд без жены? Но ведь это же шантаж! – резко сказал Нейл. – Уверен, что она бы не поехала с ним по доброй воле.
Его последняя надежда, что Кэтлин все выдумала, при словах Арчи испарилась, и он страшно разозлился – разозлился на весь белый свет и особенно на Клер.
Он заметил, что Антония улыбается, и ему показалось, что она, несмотря на все свое беспокойство, в глубине души наслаждается его переживаниями.
– О шантаже, мистер Форбс, не может быть и речи, – мягко возразила она. – Клер любит своего мужа. И, конечно, пока выясняется это глупейшее недоразумение, она хочет оставаться рядом с ним, но есть и другая веская причина. Она ждет ребенка, и поэтому они, разумеется, желают быть вместе.
Нейл на мгновение застыл, хватая воздух побелевшими губами. Три пары глаз не отрывались от его лица.
– Я думал, Клер не может иметь детей.
– Так утверждали и врачи, но это была явно ужасная ошибка. Ребенок должен родиться в августе, – гордо добавила Антония и, поджав губы, отставила нетронутую чашку кофе. – Поэтому, видите ли, мы так и встревожены. Мы собирались встретиться в Эдинбурге, чтобы отпраздновать это событие. И мы не сможем успокоиться, пока не свяжемся с ними.
Нейл старался сохранять спокойное выражение лица.
– Могу вас понять, – с сочувствием сказал он, – но на вашем месте я бы вернулся домой и ждал телефонного звонка.
– Бедная Клер, – резюмировал Джим, как только за ними захлопнулась дверь. – Если бы у меня были такие родители, я бы записался в Иностранный легион, С тобой все в порядке?
– Она не может быть беременна! – прорычал Нейл сквозь стиснутые зубы.
– Врачи тоже иногда ошибаются, – мягко заметил Джим.
– Но она давно уже с ним не спала! – Неподдельная боль пронизывала голос Нейла.
– Женщины хорошо умеют лгать.
– Только не Клер. И уж тем более не на эту тему. – Он начал нервно расхаживать между окном и столом. – Здесь происходит что-то очень странное. Она не могла солгать мне. Она не могла... – Он резко повернулся. – Я уезжаю туда, Джим.
– Ты уверен, что это так уж необходимо? Помимо прочего, предупреждали, что состояние дорог...
– Я должен узнать! Так или иначе я все равно узнаю, что происходит. – Нейл гневно нахмурился. Если Клер – бессовестная лгунья, если она вернулась к Полу добровольно, это лишь подтверждает все, что он думал о ней с самого начала, но если она ни в чем не виновата... Если Пол каким-то образом заставил ее уехать с ним, как всегда это делал раньше, тогда она нуждается в его помощи. Более того: если она говорила правду и давно уже не спала со своим мужем, значит, ребенок, если он вообще существует, был его.
Пол отставил телефон. Он раз десять пытался дозвониться Рексу, но номер постоянно не отвечал. Пол хотел дать возможность этому типу изменить решение на случай, если «Сигма» вдруг отступит. Предположим, что они все-таки заподозрили, что подписи поддельные? Слишком уж долго молчат их юристы, и Пол даже начал беспокоиться. Он два дня не мог связаться с Дугом Варнером, и офисы «Сигмы» тоже пустовали.
Наверху, в спальне, хорошенько прогретой электрокамином в ожидании приезда Джеффри и Хлои, Клер по-прежнему лежала совершенно неподвижно. Она не ела уже двадцать четыре часа. Пол дважды приподнимал ей голову и подносил к губам стакан воды. Оба раза она немного отпивала, но ничего не говорила и не подавала никаких признаков того, что узнала его. Казалось, она полностью погрузилась в собственный мир.
