– Вот именно. – На пороге появился Пол. – Значит, ты приехал за этим, Дэвид? Сообщить мне свое решение?
Пол прошел в комнату и встал у дубового шкафа, скрестив руки на груди, явно пытаясь скрыть свое волнение.
– Вы с Джеффом все обговорили? – Его голос звучал глухо.
– Джеффри уехал на какую-то конференцию, – Дэвид произнес эти слова спокойным тоном, однако в нем слышались снисходительные нотки. – Но я уверен, мы сможем все решить, когда он вернется.
Тон и сами слова вызвали раздражение Пола.
– И сколько же, интересно, вы сможете мне выделить после всех подсчетов?
– Здесь все зависит только от нас четверых, как от доверенных лиц, и от бухгалтерии, не так ли? – сухо заметил Дэвид. – Если считаешь, что можешь претендовать на конкретный процент, так и скажи. Деньги, о которых идет речь, должны быть поровну поделены между всеми нашими детьми, по мере достижения ими восемнадцатилетнего возраста, поэтому нужно, чтобы оставался какой-то капитал, обеспечивающий в итоге каждого небольшим доходом. – Он сдержанно улыбнулся. – Ведь мы четверо получили наши доли, когда отец умер, не так ли?
– Да, так. – Пол быстро отвернулся к окну и стал смотреть на сад в тумане. Орешник опустил свои ветви до самой земли, без солнца его золотые листья казались бурыми.
Прищурив глаза, его брат наблюдал за ним.
– Если ты не отказываешься от своего намерения, я предлагаю созвать собрание доверенных лиц и все обсудить. – Он встал. – Я позвоню Джеффу и узнаю, не вернулся ли он. Должен тебе сказать, Пол, что Джиллиан и мне не очень нравится твоя идея.
– Естественно не нравится! – Пол даже не обернулся. – Ведь твои дети получат львиную долю!
– Они все получат поровну. – Дэвид обиженно поджал губы и направился к двери. – Мне очень жаль, что Пол заставляет тебя терпеть все это, Клер... – Открыв дверь, он взглянул на нее. Она по-прежнему стояла у камина. – Ты достойна лучшего, дорогая.
Клер проводила взглядом старый «бентли» Дэвида, потом повернулась к Полу.
– Почему ты не сказал мне, что решил забрать деньги из фонда?
Пол со вздохом опустился на стул, где только что сидел его брат.
– Пока еще не о чем говорить, но Джеффри согласится со мной, потому что это по-христиански, а Эм – потому что это справедливо. – Он невесело усмехнулся.
Клер закусила губу, борясь с охватившим ее чувством вины и печали. Она пристально посмотрела на мужа и вдруг осознала, что круги у него под глазами и осунувшееся лицо появились не сегодня. Его озабоченность из-за денег и скверное настроение продолжались много месяцев, вероятно, с того самого дня в июне, когда они узнали, что Клер не получит денег по завещанию Маргарет Гордон. Однако Пол был состоятельным человеком – благодаря деньгам отца, которые, как заметил Дэвид, составляли немалую сумму, и благодаря удачным инвестициям. Клер нахмурилась.
– У тебя есть причины беспокоиться о деньгах, Пол? – устало спросила она. – Что-то случилось в Сити?
– Случилось? – Он не смотрел на жену. – Конечно, нет. Неужели вчера вечером было похоже, что что-то не так?
– Нет.
– Вот видишь. – Он откинулся на спинку стула и закрыл глаза. – Значит, беспокоиться не о чем.
Глава восьмая
Вертолет на минуту завис над полем, потом сделал круг над замком – лопасти хвостового винта почти задевали верхушки берез и рябины. Птицы на скалах поднялись со своих гнезд, их крики тонули в реве мотора.
Рекс Каммин наклонился вперед, разглядывая кучу серых камней, которые когда-то были башнями Данкерна. У него на коленях лежал блокнот, но он ничего не записывал. Туман покрывал море до самого горизонта, но земля Данкерна купалась в лучах солнце. Глаза Рекса светились радостью. Далеко внизу под скалами, под этими увядшими кустами вереска, спала нефть. Он чувствовал это всеми потрохами.
Сидя в конторе гостиницы «Данкерн» Джек Грант смотрел в окно, наблюдая за маневрами вертолета. Разглядев знак фирмы у него на боку, он нахмурился и, подойдя к телефону, набрал номер офиса Нейла.
– Говорит ли мне что-нибудь греческая буква «сигма»? – чертыхнулся в сердцах Нейл.
Офисы «Сигмы Эксплорейшн» находились на четвертом и пятом этажах новостройки, смотрящей окнами на Темзу у Вестминстер-Холл. Не меняя положения за столом в своем изысканно обставленном кабинете, Рекс Каммин видел здание парламента на противоположной стороне реки, и даже спустя три года его охватывало волнение при виде силуэта башни Виктории и Биг Бена на фоне серого лондонского неба.
Сейчас он сидел, держа в руках несколько отпечатанных на машинке листов, и еще раз внимательно читал их. На его лице появилась довольная улыбка.
«Битти Камерон» и «Уэстлейк-Пирс»... ходят слухи о недостаточности оборотного капитала... неудачные сделки инсайдера... возможно проведение расследования Советом фондовой биржи... в прессе несколько раз упоминалось имя Пола Ройленда и каждый раз неблагоприятно... директора ссорятся из-за финансирования... сэр Дункан Битти защищает Ройленда перед коллегами... подозревают, что брат члена парламента замешан в финансовых нарушениях...»
Рекс довольно усмехнулся и протянул руку к телефону.
– Леони, детка, устрой мне ленч с Дайаной Уорбойз до пятницы. Найдешь номер ее телефона в компьютере. И пошли, пожалуйста, цветы миссис Клер Ройленд. Ее адрес здесь, у меня, и я дам тебе записку, которую надо приложить к цветам. – Положив трубку, он довольно потер руки. Откинувшись на спинку кресла, он опять взялся за отчет – наконец-то дело сдвинулось с мертвой точки.
Эмма должна была встретиться с Дайаной Уорбойз за ленчем в «Эль-Вино» на Мартин-Лейн. Она взглянула на часы и обвела взглядом зал, нетерпеливо постукивая пальцами по меню, которое лежало перед ней. Салли могла подменить ее в галерее всего на пару часов, так что времени у нее было в обрез.
Они с Дайаной встречались раз в два-три месяца, познакомившись примерно год назад на вечеринке у Джеймса, которую тот устраивал для своих друзей и коллег. Эмма часто задавалась вопросом, почему они с Дайаной, такие разные во всех отношениях, легко нашли общий язык. Дайана – энергичная, честолюбивая, шикарная, остроумная и увлеченная своей карьерой; Эмма – более спокойная, умная – да, честолюбивая – нет... Эм улыбнулась: теперь она тоже деловая женщина, или по крайней мере, старается ею стать – владелица галереи на Кью-Грин. Какое-то время Эмма думала, что Дайане нужен ее муж Питер, но потом все-таки решила, что ошиблась: американка не могла бы смотреть ей в глаза, если бы у нее была связь с Питом.
– Привет. Прости, что опоздала. – Дайана села напротив Эммы и поставила «дипломат» у ножки стола. – Сегодня все утро в офисе все ужасно заняты; так что я тоже поспешу. Мальчики прикрывают меня, но мне не хочется, чтобы босс решил, что без меня вообще можно обойтись. – Она улыбнулась. – Что мы пьем?
