– Я деловой человек, и у меня мало времени. Я хочу услышать ваше решение.
Пол подождал, пока официант нальет ему кофе, потом уселся за столик и принялся с преувеличенной тщательностью разворачивать салфетку. Сердце его учащенно билось.
– Мы пришли к соглашению. Жена согласна продать землю. – Он почувствовал, как его спина взмокла от пота. – Я получу все необходимые бумаги к концу недели.
– Вы должны все оформить не позднее четверга. – Рекс, казалось, был абсолютно спокоен. – В пятницу я улетаю в Штаты и хочу взять с собой заверенное свидетельство.
Пол закрыл глаза.
– Вы его получите.
Рекс улыбнулся.
– Рад, что вы уговорили ее. Я знаю, вам нужны деньги. – Он наклонился вперед, поставив локти на стол. – Вы слишком много потеряли, не так ли? – ровным тоном добавил он.
Пол удивленно уставился на него.
– Не понимаю, что вы имеете в виду, – сухо сказал он.
– Разве? – Рекс улыбнулся. – Я имею в виду «Карстерс Бутройд». Мне известно, что сделка сорвалась. Акции резко пошли вниз. Те, у кого их много, потеряют изрядную сумму. – Он взял тост и начал намазывать его тонким слоем джема.
Пол похолодел.
– Это могло стать выгодным делом, – задумчиво продолжал Рекс. – Но молодой Карстерс – не тот человек, чтобы раскрутить такую комбинацию. В Сити ему не доверяют. Меня удивляет, что вы этого не знали.
Пол растерянно смотрел на собеседника. Руки его дрожали.
– На что, черт возьми, вы намекаете?
– Ни на что, Пол, абсолютно ни на что. – Он произнес его имя с какой-то насмешливой интонацией. – Будем надеяться, что вы успеете выпутаться из этой истории до того, как кто-нибудь сложит два и два и спросит: а не воспользовались ли вы служебной информацией? – Он засмеялся. – Если уж вы спекулируете на бирже, нужно пользоваться проверенными сведениями! – Внезапно он глянул Полу прямо в глаза, лицо его стало жестким. – В четверг, Ройленд, или сделка отменяется!
Клер сидела за письменным столом в гостиной Бакстерса и равнодушно смотрела на пачку писем, лежащих перед ней. Это были просьбы о помощи от разных благотворительных организаций; приглашения принять участие в работе каких-то комитетов. Приглашения для них с Полом. Ни одного настоящего письма. Ни многостраничных излияний подруги, ни коротенькой записки от кого-то, кто был бы ей дорог. Она взяла в руки один из конвертов. Приглашение на обед с целью собрать средства на местный хоспис. Не на обед с приятельницей, за которым можно просто поболтать. Хотя она была знакома со многими женщинами в округе, ее приглашали только для того, чтобы получить деньги. На этом обеде будут десятка два состоятельных женщин, которые знают друг друга достаточно хорошо для того, чтобы обменяться приветственным поцелуем в щеку, но все же недостаточно, чтобы посидеть на кухне за бутылкой вина и просто посудачить.
Клер толкнула письмо обратно к остальным, сбросив при этом всю стопку на пол, и уронила голову на стол. Жизнь ее была пустой, бесполезной и однообразной. Какая от нее польза хоть кому-либо? Если бы она могла родить ребенка, все стало бы иначе. Тогда у нее была бы цель, появился бы смысл в жизни. Кто-то любил бы ее...
В отчаянии она потянулась к телефону.
Трубку взял Арчи Маклауд.
– Сейчас я позову твою мать, Клер. – С холодным равнодушием он добавил: – А как твои дела?
– Как всегда, прекрасно, спасибо, – ответила она, заставив свой голос звучать ровно и спокойно.
Последовала долгая пауза, потом Клер услышала в трубке учащенное дыхание. Это Антония Маклауд, запыхавшись, поднялась в холодный кабинет мужа и села в его кресло.
– Клер, дорогая, как ты?
Арчи стоял у нее за спиной, дожидаясь пока она освободит его место. Она чувствовала его нетерпение, оно ощущалось как нечто почти осязаемое.
– Все в порядке. – Клер заставила себя говорить ровным тоном. – Мама, могу я приехать навестить тебя?
Последовало едва заметное замешательство. Антония взглянула на мужа. Его круглое обветренное лицо с красными прожилками на носу было обращено к окну, за которым, полускрытые пеленой дождя, виднелись холмы Пертшира. Вздохнув, она крепче сжала трубку.
– Мы сейчас заняты, дорогая. Может быть, немного позднее – это было бы замечательно...
– Хорошо. – Глаза Клер наполнились слезами. – Я позвоню тебе, ладно?
– Конечно, дорогая. Передай привет Полу.
Послышались гудки. Клер, продолжая держать трубку в руке, молча смотрела на телефон. Вот и весь разговор – пара дежурных фраз...
Бросив трубку, Клер порывисто встала.
– Каста! – Она повернулась к камину. Недосушенные дрова только начали разгораться. Собаки в комнате не было. Внезапно испугавшись, Клер распахнула дверь и выбежала в холл. – Каста? – Ее голос эхом разнесся в пустом зале. – Каста? – Она бросилась к кухонной двери, распахнула ее. Свет был погашен; вокруг стояла тишина, только тикали старые часы в углу. Все было выключено, даже плита уже остыла. – Сара? – Клер озиралась по сторонам, ее голос дрожал. – Сара, где ты?
Она уже все поняла. Машина, стоявшая обычно позади дома, отсутствовала, корзинка Сары исчезла с обычного места у двери и поводок Касты тоже не висел на крючке. Они, должно быть, уехали в Дедхем или Колчестер и оставили ее одну.
– Сара?! – уже без всякой надежды услышать ответ, опять позвала она. – Сара, ну почему ты не дождалась меня? – Слезы текли у нее по щекам, когда она медленно вернулась обратно в холл и присела на нижнюю ступеньку лестницы, обхватив колени руками. Ее била дрожь.
Представь себе место, где тепло, где можно расслабиться, где тебе хотелось бы сейчас оказаться... Голос Зака звучал так явственно, словно он был совсем рядом.
Давай, расслабься. Успокойся. Не замыкайся в себе. Заставь свой разум бороться с тем, что его угнетает. Где это место, Клер, где ты больше всего любишь бывать?..
– О Боже! Уходи, Зак! Это больше не помогает. Ты же знаешь, что не помогает! – В отчаянии она зажала уши руками. – Пойми – все кончено! Я не могу ничего сделать, Зак. Я уже пыталась. Ничего не получается. Я потеряла ее!
Той ночью, когда уехали Эмма и Питер, Клер попробовала вызвать Изабель; зажгла свечу, напрягла воображение. Однако ничего не произошло. Не было ни транса, ни теней; она не видела событий далекого прошлого. Клер сидела на полу спальни перед свечой, отчетливо различая каждую деталь вокруг себя, ощущая, как в комнате становится холоднее, но только потому, что выключено отопление. Шум ветра и скрип деревьев доносился из сада за окном; морского прибоя не было слышно. Все напрасно. Она попыталась еще раз, утром, и опять безрезультатно. Похоже, Изабель покинула ее. Все выглядело так, словно она ушла и захлопнула за собой дверь в тот мир. Теперь Клер никогда не узнает, донесли ли лорду Бакану о ее визите в комнату Роберта; не узнает, стали ли Роберт и Изабель любовниками; никогда больше не увидит Данкерн, каким он был в те времена: высоким, гордым, неприступным замком, возвышавшимся над скалами, словно часовой, стоящий на страже Северного моря. На мгновение ее охватил страх. Потом она почувствовала облегчение. В ту ночь она спала без сновидений.
